государственных интересов США, курируемых самим президентом. Однако Джейсон
оставался в некоторой растерянности, так как вместо сурового наказания он
получил что-то вроде поощрительного отдыха: назвать иначе центр реабилитации
ВМС было нельзя. Его не покидало ощущение готовящегося удара, ожидать
который следует в любой момент.
он понял, что никого не хочет видеть, и даже мысль о предстоящем прощании
вызывает в нем глухое, тихое раздражение, ведь придется объяснять офицерам,
куда и почему он уезжает. Они считали своего командира удачливым человеком,
особенно после внезапного повышения в звании, и вряд ли поверят, что Джейсон
едет лечить нервы по рекомендации Барлетта-Бейлесса. После неудачной
потасовки с русскими десантниками в батальоне вынашивались планы мести.
Прощаться с подчиненными и оставлять их в такое время - душа не выдержит.
Лучше уехать внезапно и тихо, как и советовал "иезуит", тем более, Дениз был
освобожден от процедуры передачи батальона новому командиру.
веская, следовало сменить повязку на голове, сделать ее маленькой и
аккуратной, чтобы умещалась под пилотку. Это позорное ранение никак не
давало покоя, и еще надо было придумать правдоподобную историю - не
рассказывать же, как заморенный русский десантник врезал по голове малой
саперной лопаткой.
батальона нет и никто не знает, где он находится.
Дежурного офицера ко мне!
дорожным сумкам.
Макнила. Разве что добавил - Кальта видели в мед-санблоке всего час назад и
он никуда не собирался уходить.
и ко мне!
пить из горлышка. Это была заповедная бутылка, прихваченная из дома, и
выпить ее следовало после окончания операции, у самолетного трапа. Сейчас
традиция ломалась, а в душе накипало недовольство собой. Подобные приступы
он ощущал и раньше, однако зажимал себя в кулак и внушал себе, что все
сделано правильно, что он переборет любые, даже самые невыгодные,
обстоятельства и выйдет победителем, поскольку он сильный, свободный и
волевой человек. Только надо сосредоточиться, сконцентрировать энергию,
сжать ее до плотности шаровой молнии и понести в руке. Однако теперь такой
психотренинг не помогал, мысль расползалась. Он пил и пытался заново
прокрутить в памяти весь диалог с "иезуитом", но, удивительное дело, этот
разговор чудился ему каким-то призрачным и бесформенным, и смысл его
раздваивался, растраивался - не понять, о чем беседовали целый час? О судьбе
Дениза, о медике или о Христе?..
форме военно-морских сил и весело представился новым командиром батальона. У
Джейсона возникло чувство, что он присутствует на своих похоронах.
объединенный штаб...
хорошая перспектива и приятное дело, прошлое быстро уходит.
майор этого не услышал.
психотерапии. Не бывал там?
раз в Боснии?
видел фельдшер медсанблока. Кальт писал заключение о характере ранений во
время ночного происшествия. Вторично фельдшер заглянул к нему ровно через
семь минут. Медика уже не было в кабинете, а на столе лежала недописанная
бумага.
невозможно.
Впрочем, нет, отставить. Вот вам первая головная боль, майор! Ищите медика!
лица.- Почему его нужно искать?
поиск, медика больше не найдешь. Думаю, никогда. Здесь еще никого не
находили, если человек внезапно исчезал.
Как психически ненормального, ибо я верю, что на горе Сатве долгое время и в
полном уединении жил... Кто бы ты думал? О! На этой горе, майор, жил Иисус
Христос, Спаситель рода человеческого.
рапорта и отчеты. Дениз заметил в Боснии одну особенность: здесь писали
огромное количество бумаг, фиксируя каждый шаг и мало-мальски значимое
событие. А поскольку серьезных происшествий случалось по два-три в день, то
накопилось много черновиков, ненужных теперь рапортов и прочей писанины,
которая напоминала сейчас грязное белье в гостинице.
в трудной ситуации! Не понимаю, это шутка, или...
удача и медик найдется, то вам представится возможность в первый же день
увидеть результаты пребывания в этом злополучном месте. Вероятно, Густав
будет утверждать, что над ним теперь висит ангел. Или просто улыбаться,
смеяться и радоваться без причины. Вы увидите, майор, счастливого человека!
из чувства...
счастливый...
чувства. В руках оказалась бумажка - медицинский бланк, на котором вкосую
была короткая надпись: "Радмир Бушич и внук Густав, селение Святки".
могло быть на столе. Значит, оставлена в его отсутствие, подброшена медиком
в расчете на то, что рано или поздно все равно попадется на глаза. Джейсон
бросился к карте, отыскал селение Святки: Радмир Бушич наверняка тот старый
серб! Но времени до отлета всего пять часов, а ехать до Святок - полтора
часа в одну сторону. К тому же сделать это придется так, чтобы ни одна живая
душа не сумела выследить.
вы - самый несчастный.
ходу, устремился на улицу. Батальон еще был послушным инструментом в руках и
проехать сквозь зону не составило труда: пехотинцы козыряли командирскому
джипу и безропотно открывали проезды в ограждении на дороге. За зоной он
снял номерной знак с машины, забрызгал грязью стекла и помчался на хорошей
скорости. Места вокруг были безлюдными, война сильно убавила население
горных деревень, особенно в непосредственной близости от разделительной
территории. По условиям перемирия сербы не имели права держать на дорогах
военизированный патруль или блок-посты, и первый десяток километров Дениз
преодолел без проблем, если не считать разбитого асфальтового полотна.
Однако потом, в седловине гор, его неожиданно обстреляли с двух сторон. Пули
продырявили брезентовый верх машины, вылетело боковое стекло и в клочья
разнесло мягкую обшивку сиденья - того самого, на котором он сидел бы
сейчас, если бы взял с собой водителя. Уйдя из-под обстрела, он остановился
и долго смотрел на лохмотья, торчащие из спинки. Смерть была рядом, но
что-то отвело руку стрелка и что-то заставило Дениза самого сесть за руль, а
ведь хотел ехать с водителем и даже искал его глазами, когда брал машину на
стоянке.
километров его попытались остановить, уложив на дорогу большие камни.
Джейсон заметил их издалека, вовремя притормозил и, рискуя опрокинуть джип,
смело объехал преграду по крутому откосу. На короткий миг он увидел двух
вооруженных людей, прячущихся за глыбой у дороги. Эти не стреляли, хотя
держали под прицелом и могли изрешетить машину в любой момент. Удаляясь от
них, он спиной чувствовал наставленные на него стволы автоматов и отчего-то
был уверен, что не прозвучит ни одного выстрела.
вершинами. Спуск оказался довольно крутым, особенно на поворотах серпантина.
Сосредоточив внимание на дороге, он забыл об опасности, и вдруг появившиеся
впереди люди с оружием заставили его вздрогнуть. Дениз резко затормозил,