сравнить с Фагиррой... И потом, меня ведь не пытали. Меня не приводили в
подземелье, где греются в жаровне красные раскаленные крючья, меня не
приковывали цепями к скамье, с меня не срывали одежду...
руками, стараясь не думать о страшном. Нет, Тория Солль - это Тория
Солль... Поберегусь осуждать ее. Остерегусь, небо свидетель...
было всех девятнадцати лет, когда он любил Луара, растил Луара, рисковал
ради него жизнью... Там, на стене, во время Осады... Что ж, все эти годы
оказались ложью?
выкинула плод? Что дожила до того дня, когда случайная полоумная девчонка
открыла ему, Эгерту, глаза на Луарово происхождение?
удушился пуповиной, не околел в младенчестве, не умер от кори, не расшибся
и не утонул... Оплакали бы, похоронили вместе с тайной - и жили бы себе
дальше, в мире и любви, со светлыми воспоминаниями...
сумасшедший, он за себя не отвечает, я сама рехнулась бы...
даже за королевский трон...
и не спешу становиться краснощекой хуторянкой, если я всерьез решила
побороться с судьбой за этого парня... Или с парнем - против судьбы... Или
даже одна против всех... Поглядим. Во всяком случае, рассиживаться нечего.
бочки, брошенной кем-то посреди проходного двора. Одернула юбку;
решительно двинулась вперед - и только через два квартала сообразила, куда
иду.
Спешила на встречу с господином Эгертом Соллем.
могла надивиться на прилежание юноши: тот ежедневно посещал лекции и
однажды провел в библиотеке целую ночь; сразу после этого характер его
занятий резко изменился - теперь он заперся у себя и дни напролет
просиживал над книгами, прерываясь только затем, чтобы съесть
приготовленный хозяйкой обед.
украденного в Башне богатства; "Завещание Первого Прорицателя" потрясло
его своей непонятностью, зашифрованностью и в то же время грандиозным
размахом - уцелевшие в огне тексты заставляли думать о великане,
складывающем ребус из пространств и времен, а заодно уж из человеческих
династий и поколений. Луар читал, и волосы шевелились у него на голове -
такой древней жутью веяло с обгоревших страниц: "И вода загустеет, как
черная кровь... С неба содрали кожу... Достойны зависти поленья в очаге...
и будет ей слугой и наместником".
буквы. Встречались рисунки - большей частью изуродованные огнем, так что
тварей, изображенных на них, невозможно было опознать. Это была настоящая
колдовская книга - Луар старался читать ее только днем, при солнечном
свете, и никогда - при свече.
и принес гораздо больше пользы.
досье поведало Луару, что отец его в прошлом был учителем фехтования и
имел в предместье целый выводок родственников: мать, брата, двух сестер и
двух племянников. Луар содрогнулся при мысли, что, может быть, его тетки и
двоюродные братья уцелели и предстоит встреча...
"хранитель святыни". Против его имени стояла одна только пометка - "верен
до безумия". Любопытно, подумал Луар, кому именно верен - самому Магистру?
Ордену? Этой самой "святыне"? Что за человек, все досье на которого
состоит из слова "верен"? А был ли, кстати, так же "верен" Фагирра, или
Магистр опасался его, как возможного узурпатора? Что за отношения
связывали престарелого главу Ордена - и властолюбца Фагирру?
аккуратно выписать в столбик имена - и возможные ориентиры: как и где
искать. Двадцать лет - это не двести лет. Кто-то да уцелел.
сразу же вспотел, сгорбился, сдавил в кулаке медальон.
в те далекие годы по меньшей мере двое студентов служили шпионами Ордена
Лаш. Орден интересовался деканом - точнее, некой "золотой вещью",
хранящейся у него в кабинете. Орден хотел во что бы то ни стало завладеть
"вещью", и для этого найден был вольнослушатель Солль, юноша, приближенный
к семье декана - и в то же время находящийся в плену непреодолимого
страха... То было время, когда действовало заклятье.
закрыл глаза и прижался щекой к золотой пластинке.
решившимся устроить "окончание времен" и призвавшим для этого Черный Мор?
получить медальон. Неизвестно, что было бы, если бы Тория Солль не
выдержала пытки и отдала Амулет Фагирре. Но она не отдала.
плакать у ног, бормотать - "я знаю", ждать чего-то - прощения? Будто на
нем, сыне, вина того - палача?
но он все равно попал к нему, пусть и в следующем поколении. Бороться с
судьбой бессмысленно - нужно вовремя понять, чего хочет судьба, и пособить
ей...
золотой пластинке. Вздохнул. Спрятал медальон за пазуху, собрал листки с
именами бывших служителей, оделся и вышел из дому. Хозяйке он сообщил, что
идет на вечеринку с друзьями, и добрая женщина от души порадовалась за
своего юного жильца.
слышала... Но здесь нет таких никого.
Лохматый пес у ворот не рычал, а только скалился - однако цепь натянулась,
как струна.
Фагирра, о котором так вот запросто спрашивает незнакомый парень. Сухо
кивнула Луару и пошла в дом, уводя за руку упирающегося малыша.
лопату. - Не поминал бы вслух, беду накличешь...
потирая поясницу. - Там... - она неопределенно махнула рукой куда-то за
забор. - Ты, - это мужчине, - мал был... Соседи все от Мора и померли... И
эти померли - мамаша ихняя, одна замужняя дочка с детями и одна
незамужняя, и парнишка молоденький был, совсем сопляк... В один день и
померли, а этот, в плаще, потом пришел и сам закопал...
кивнул на Луара, - про Фагирру спрашивает... По-вашему, кто в плаще, так и
Фагирра сразу? А может, священное привидение Лаш?
напряженные взгляды.
недавно нашел здесь три повозки, составленные рядом, и в одной из них была
Танталь... И как он подал ей руку, а она обрушилась на него, как мерзлый
водопад, и как потом, в гостинице "Медные врата", этот водопад обернулся
пламенем...
неподвижно глядя в цвелую воду канала. Не веря в удачу и не слушаясь
разума, а просто повинуясь неясному интуитивному побуждению, Луар
остановился рядом и тихо позвал:
по волоску, он обернулся к струсившему Луару - и заплывшие глаза его
расширились, как от боли:
безумия.
след давнего удара камнем. - Ты... Вернулся...
воли удержали его от позорного бегства.
Уже... Доверши.
лапа. - Я... скоро-скоро.
недостоин... Достоин не каждый... Каара достоин... Ты прав, Фагирра, ты
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Акунин Борис