пришлось с боем.
не выразив вслух своего отношения. И Воронцов не стал дальше развивать
тему, тем более, что Левашов громко сообщил, что готов к выходу на режим
перехода.
неизвестно где расположенный, в сотнях световых лет или нескольких
миллиметрах от нашего мира, и оттуда задувал теплый, пахнущий цветами и
лесом ветер, и в пасмурной мастерской снял луч чужого жаркого солнца. Олег
перегнулся через край рамки и коснулся рукой густой зеленой травы на той
стороне.
никто не решался. Все четверо стояли и смотрели, не говоря ни слова.
Войдешь туда, а дверь вдруг захлопнется, и где тогда искать обратный путь?
Армстронгу на Луне было, наверное, все-таки проще...
расстоянии вытянутой руки, по колено а густой траве. Где он был в этот
момент?
рукавом пот со лба.
степени. Надо по науке. Проверить там все. На радиоактивность, наличие или
отсутствие ядовитых газов, вредной микрофлоры...
и микробиологи сделают, а остальное мы и сами... Радиометр возьмем, мышей
белых можно запустить, не сдохнут ли.
проверишь, а их там еще сотня, таких, что и в голову не придет... Начиная
от спектра солнца.
хотя бы тридцать процентов возможных последствий, оставив остальные
семьдесят на волю случая... Это Наполеон так считал, - вскользь заметил
Воронцов. - Что можно проверить - давайте проверим.
спасаться, и экспедиция, которую Новиков назвал, совершив небольшой
плагиат, "Путешествием дилетантов", началась.
солнца сосновым лесом, и ощущение беспредельного простора, первозданности,
нетронутости нового для людей мира. Такой, возможно, была Америка пятьсот
лет назад.
очерченного светящейся каймой, проема в бесконечности, за которым осталась
полутемная мастерская, заплаканные дождем окна и Олег перед пультом.
высокой траве, распугивая многочисленных прыгающих насекомых, похожих на
кузнечиков, достигли первых высоких деревьев, под которыми косо торчали
три каменных клыка, как три противотанковых надолба, и остановились.
заплывшие смолой царапины очень неприятного вида.
кто-то когти точил. Не с нашим снаряжением здесь бродить...
руках нечто более надежное, вроде крупнокалиберного карабина, но выбор
оружия определялся размерами камеры.
металлический лязг. - Гляньте вон туда - совсем как у Шишкина "Лесные
дали".
обширная поляна, плавно понижаясь, упиралась в стену мачтового соснового,
а может, и кедрового леса, который простирался во все стороны за черту
видимого горизонта. А видно было отсюда километров на пятнадцать, не
меньше. На юг поляна, сужаясь клином, заканчивалась обрывистым мысом,
вновь густо покрытым высоченными, метров по пятьдесят, а то и больше,
двухобхватными соснами. А внизу, изгибаясь и взблескивая солнечными
искрами, сливались две реки.
острова, за ней на восточном, пологом берегу - всхолмленная равнина,
покрытая зеркальцами озер, рощами и перелесками.
непроходимой и непроницаемой для глаз стеной зарослей.
сказал Воронцов, подходя к краю обрыва и заглядывая вниз. Стена
красноватого гранита, кое-где прорезанного глубокими расселинами, почти
отвесно уходила в прозрачную темную воду.
сообразил, что нет ему никакой необходимости ждать их на месте, слегка
повернул верньер настройки, и проем скачком переместился вперед на
полкилометра. Еще две корректировки, и Левашов тоже ступил наконец на
почву планеты, на которую, строго говоря, должен был выйти первым. Как
первооткрыватель.
думал, оттуда все таскать придется...
Стоит сейчас в Москве на минуту отключиться электричеству, да просто
пробки полетят, и что тогда? Давай, давай, оттуда тоже хорошо видно, - и
почти втолкнул Левашова назад, в мастерскую.
Как быть с установкой? Постоянно держать канал перехода открытым было
нельзя, потому что счетчик в прихожей у Берестина гудел, как истребитель
перед стартом, и уже начала перегреваться проводка. А переместить
аппаратуру на планету тоже было невозможно - фокусировка "окна" зависела
от определенного положения самой установки. Задача - как поднять самого
себя за волосы.
поляну детали своего "репликатора", как назвал он приставку, вновь собрал
его, но с камерой теперь уже пять на пять метров.
камере сдублировал СПВ-установку.
с приборов, сообщил, что поле работает абсолютно устойчиво, никаких сбоев
нет, фиксация сохраняется с микронной точностью. Так что, обеспечив себя
автономным энергопитанием, московскую установку можно отключить и начинать
робинзонаду.
может сломаться на двадцать первый раз...
еще одну, обеспечить каждую отдельным движком, запастись запчастями, а
потом говорить. Не желаю помирать из-за того, что какой-нибудь диод-триод
сделали сверх плана в конце квартала.
помалкивал, чувствуя себя несколько лишним при решении чисто технических
проблем. Зато, как человек военный, он немедленно объявил себя комендантом
планеты, ввел осадное положение и приступил к организации обороны по всем
азимутам.
поодаль установили два мощных дизель-генератора и склад горючего с
соблюдением положенных мер противопожарной безопасности, перетащили в одну
палатку припасы и продовольствие, в другой разместили аппаратуру, в
третьей устроили жилой комплекс, под тентом - столовую и бар с музыкой.
все пишут, что землеподобные планеты - большая редкость, а может, их и
вообще не бывает, а мы с первого раза - и так здорово попали? И природа, и
климат, и стройматериалы под рукой, и пресная вода... После острова
Линкольна - лучшее место для самых капризных Робинзонов.
теорий, - насмешливо ответил Левашов с превосходством тактика.
не обращаясь, изрек:
куда ни езжай, всегда приедешь на станцию, и как правило - с буфетом?
Такой поворот сюжета в голову никому еще не приходил. Задумались и долго
молчали.
отвлекаться на теоретические вопросы.
территория не просто безлюдная и экзотически прекрасная. В ней
существовала своя жизнь и, скорее всего, достаточно высокоорганизованная.
Простая логика подсказывала, что если флора столь напоминает земную, то и
фауна должна быть примерно на таком же уровне, а это значит - и саблезубые
тигры, и пещерные медведи, и что-то вроде волков, плюс любое количество
неизвестных, но наверняка агрессивных форм.
Флинт Эрик
Земляной Андрей
Куликов Роман
Андреев Николай
Пехов Алексей
Шилова Юлия