Пиедмонтским горам. И опять Харниш и Дид Мэсон ехали рядом. Но на этот
раз, увидев своего патрона, Дид не только удивилась, - вернее сказать,
она удивилась не так, как в прошлое воскресенье: встреча показалась ей
подозрительной; тогда они, безусловно, встретились случайно, но вторич-
ное появление Харниша в тех местах, где она любила кататься верхом, на-
водило на мысль, что тут не просто случайность. Она дала понять это Хар-
нишу, и он, очень кстати вспомнив о своей вынужденной покупке кирпичного
завода, поспешил заявить, что намерен приобрести каменный карьер, кото-
рый видел поблизости от Блэр-Парка. Он остался очень доволен осенившей
его идеей, потому что она дала ему повод предложить Дид Мэсон вместе ос-
мотреть карьер.
жала себя с ним по-приятельски просто, непринужденно: беспечно смеялась,
шутила и с искренним увлечением говорила о лошадях, приучала к себе ма-
лообщительного Волка и просила дать ей покататься на Бобе, уверяя, что
она просто влюблена в него. Но на это Харниш не соглашался: Боб слишком
норовист, и только злейшему врагу он разрешил бы сесть на него.
пальчиво возразила она. - Вы думаете, я никогда не вылетала из седла? И
я очень осторожна; если лошадь бьет задом, я не сяду на нее - я знаю,
что это такое. Никаких других фокусов я не боюсь. А вы сами сказали, что
Боб не бьет задом.
я научила не бояться трамваев, паровозов и машин. Она была необъезженным
жеребенком, прямо с ранчо, когда попала ко мне в руки. Под седлом, прав-
да, уже ходила, но и только. И не беспокойтесь, ничего я вашему Бобу не
сделаю.
нялись конями.
помогая ей сесть в седло.
Дид опомниться, он мгновенно повернул вспять и галопом понесся обратно
по той же дороге, так что она едва успела ухватиться за его шею. Харниш
верхом на кобыле поскакал вслед. Он увидел, как Дид быстро остановила
Боба, ударила его поводьями по шее и, крепко вонзив левую шпору, погнала
обратно.
трудом, а удалось избежать унизительной позы - она не ухватилась за его
шею. Заставив Боба сменить галоп на приплясывающий шаг и энергично
действуя шпорой, она повернула его. Обращалась она с лошадью по-мужски,
решительно и сурово. И Харниш уже не ждал, как в первую минуту, что Дид
откажется от своей затеи. Глядя, как она воюет с Бобом, он начал догады-
ваться о некоторых чертах ее характера. Да и достаточно было одного
взгляда на ее упрямо сжатые губы и серые глаза, выражавшие едва уловимое
недовольство собой, чтобы понять, какова она. Харниш не помогал ей, не
давал советов - он только с восторгом глядел на нее, предвкушая урок,
который получит Боб за свои проказы. И Боб получил чувствительный урок
при первом же повороте или, вернее, попытке повернуть вспять, ибо не ус-
пел он сделать и четверти круга, как хлыст стукнул его по носу - и он
сразу же, растерявшись от неожиданности и от боли, опустил чуть припод-
нятые передние ноги.
умница, понимает, с кем можно ломаться, а с кем нельзя.
хлыстом остановил его в самом начале и заставил опустить ноги. И не при-
бегая ни к поводьям, ни к шпорам, только грозя хлыстом, Дид выровняла
Боба.
зами, пока она не скрылась за изгибом дороги, и потом с нетерпением
ждал, когда она снова появится. Как она ездит верхом! Золото, а не де-
вушка! Вот это жена для настоящего мужчины! Рядом с ней все другие жен-
щины кажутся какими-то плюгавыми. И подумать только, что день-деньской
она сидит за машинкой. Разве ей место в конторе? Ей надо быть замужем,
ничего не делать, ходить в шелку и бархате, осыпанной с ног до головы
бриллиантами (таковы были несколько дикарские понятия Харниша о том, что
приличествует горячо любимой супруге), иметь своих лошадей, собак и все
такое... "Ну что ж, мистер Времяне-ждет, посмотрим, может, мы с вами тут
что-нибудь обмозгуем", - прошептал он про себя; вслух же он сказал:
ла бы слишком хороша для вас. Никогда не думал, что женщина может так
ездить верхом. Нет, нет, не слезайте, мы поедем потихоньку до карьера. -
Он засмеялся. - Боб-то даже чуть-чуть застонал, когда вы стукнули его,
вот в самый последний раз. Вы слышали? А как он вдруг уперся ногами в
землю, будто наткнулся на каменную стену. Смекалки у него хватает, те-
перь ему известно, что эта стена всегда будет перед ним, как только он
начнет дурить.
ли, он свернул к роще и, притаившись за деревьями, смотрел ей вслед, по-
ка она не скрылась из глаз. Потом он поехал в сторону Окленда и, смущен-
но усмехаясь, пробормотал сквозь зубы:
как я объясню ей, зачем я шляюсь по этим горам?
сенье он провел в одиночестве. Дид Мэсон не выехала на дорогу из Беркли;
то же повторилось и через неделю. Харниш был вне себя от тоски и досады,
но в конторе и виду не подавал. Он не замечал никакой перемены в Дид и
сам старался держаться с ней по-прежнему. Занятия в конторе шли своим
заведенным порядком, но теперь Харниша этот порядок доводил до бе-
шенства. Все существо его восставало против правила, которое запрещает
человеку вести себя со своей стенографисткой так, как любому мужчине
разрешено вести себя с любой женщиной. "На кой черт тогда миллионы?" -
вопросил он однажды, обращаясь к календарю на письменном столе, после
того как Дид, кончив стенографировать, вышла из кабинета.
воскресенье, Харниш не выдержал и заговорил с ней. Со свойственной ему
прямотой и стремительностью он без обиняков приступил к делу. Когда Дид,
кончив работу, собирала свои блокноты и карандаши, он сказал:
честно скажу, что у меня на душе. Я всегда считал вас девушкой умной, и,
думается мне, вы не рассердитесь на мои слова. Вы давно работаете в моей
конторе, уже несколько лет. И вы знаете, я всегда обращался с вами
по-хорошему, по-честному. Я ни разу, как говорится, не позволил себе че-
го-нибудь. Именно оттого, что вы у меня служите, я... я очень остерегал-
ся, больше, чем если бы вы у меня не служили... ну, вы понимаете. Но
ведь я все-таки живой человек. Я очень одинок... только не подумайте,
что я говорю это, чтобы разжалобить вас. Просто я хочу объяснить вам,
чем для меня были наши две прогулки. А теперь позвольте мне спросить
вас, почему вы не катались ни в прошлое, ни в позапрошлое воскресенье?
жар, испарина бусинками выступила на лбу. Она не сразу ответила, и он,
подойдя к окну, приподнял стекло повыше.
рос. - Скажите мне прямо, в чем дело, так же, как сказал я. Почему вы не
поехали в Пиедмонтские горы? Я повсюду искал вас.
потом потупилась. - Вы же сами понимаете, мистер Харниш.
знаю, что есть вещи, которых делать нельзя. Ну и пусть, пока мне не хо-
чется их делать.
жесткое, упрямое выражение, но он тут же поспешил оговориться: - Не
всегда, конечно. Но если ничего плохого не делаешь, никому не вредишь -
вот как наши прогулки, - то это уж просто чепуха.
ему сказать. Он молча ждал.
сами. Вы же знаете, как люди рассуждают. Вы - мистер Харниш, миллио-
нер...
дала ему договорить.
сколько угодно. Я ваша служащая. И дело не в том, что думаете вы или я,
а в том, что подумают о нас. И мне незачем объяснять вам. Вы сами отлич-
но это понимаете.