дольше. Я вас знаю досконально. Но я рада, что их повесили. Лорд Воон
говорит, что они опасны даже нам. Он говорит, что они того и гляди
перестанут допекать Испанию и примутся за нас. Он говорит, что их надо
истребить, как бешеных собак, и чем скорее, тем лучше. И каждый раз,
когда одним становится меньше, я чувствую себя чуть в большей
безопасности.
как я...
тысяча дел? Раз у вас самого свободного времени хоть отбавляй, вы
полагаете, что у меня нет других занятий, кроме как помогать вам
бездельничать? А теперь возьмитесь за кучера. Я окажусь в очень
неловком положении, если он не сможет держаться прямо. Ведь на Джейкобе
ливрея будет сидеть мешком, как ее ни ушивай. Я сказала вам, что он
пьян? Хоть утопите его, но чтобы к вечеру он протрезвел! А теперь
поторопитесь. Я буду мучиться, пока не услышу, что он способен держать
спину прямо. - Она уже собралась войти в дом, но повернулась и
поцеловала его в щеку.
она. - Разумеется, я позабочусь, чтобы мосье Банзе оценил ее как
следует. Послушав, что говорил лорд Воон, я утратила всякое доверие к
пиратам. Возможно, они хотели подкупить вас подделкой, ведь вы бы ниче
по себе. Время от времени ему начинало казаться, что утверждения
Элизабет, будто она знает его досконально, соответствуют
действительности. И ему становилось тревожно.
широкой, что его тело под простыней казалось снежным горным хребтом,
разделяющим две необъятные равнины. Со стен спальни на него смотрели
поблескивающие глаза его предков. Самодовольные усмешки на их губах
говорили: "О да, рыцарский сан, как же, как же! Но мы - то знаем, чем
ты купил свое рыцарство!" Воздух в комнате был тяжелый, душный и
жаркий. Таким всегда кажется воздух в комнате, где кто - то умирает.
ввергал его в недоумение. Никакой подпорки в середине - так почему он
не падает? Час был поздний. Все в спальне хранили молчание: шныряют
вокруг, притворяются привидениями, думал он. Пытаются внушить ему,
будто он уже умер. И он закрыл глаза - не то от слабости, не то от
равнодушия. Потом услышал, как вошел врач, почувствовал, что пальцы
нащупывают его пульс. Затем гулкий самодовольный голос грянул:
даже не знаю, что с ним. Какая - то застарелая лесная лихорадка, должно
быть. Можно еще раз отворить ему кровь, но мы уже выпустили много
крови, а пользы это словно бы не принесло. Впрочем, если ему станет
хуже, я попробую.
вопросе было больше любопытства, чем печали.
знает, что ждет его пациентов.
сидит возле кровати. Он слышал, как она тихо плачет где - то совсем
рядом. "Как жаль, - думал он, - что нельзя отплыть в смерть на корабле,
не то она могла бы упаковать мой сундучок. Ей было бы так приятно
знать, что я войду в небесные врата с приличным запасом чистого белья".
проник в самую глубь ее глаз. Внезапно им овладело отчаяние.
меня, а я и не знал. Мне не дано было узнать такую любовь. Ее глаза...
ее глаза... нет, все это далеко превосходит мое понимание. Неужели она
меня всегда любила? - Он посмотрел еще раз. - Она близка к богу. По -
моему, женщины ближе к богу, чем мужчины. Говорить про это они не
умеют, но, черт возьми, это так и светится у них в глазах. И она любит
меня. Любила все время, пока пилила меня, допекала и ела поедом...
любила, а я даже не знал. Ну, а если бы и знал, так что?" Он
отвернулся. Эта печаль была такой огромной, такой жгучей и страшной,
что ее невыносимо было видеть. Страшно смотреть, как в глазах женщины
сияет ее душа.
такая. Ему тепло, только он бесконечно устал. Вскоре он уснет, это и
будет смерть - Сестра Смерть.
ним, и он не отвел устремленный вверх взгляд. Она рассердилась бы, если
бы знала, что он может повернуть голову, если захочет.
О, пожалуйста, выслушай его! Это может помочь тебе... потом.
зависеть от нее, чтобы со Вседержителем был заключен тот или иной
договор. Ее привязанность была деятельной силой, но ее любовь - та, что
светилась у нее в глазах, - ввергала в ужас.
Приятный голос в чем - то убеждал его. Но слушать было трудно - потолок
угрожающе покачивался.
ухо, и мать держит его в объятиях. Кончиками пальцев она поглаживает
его запястье. "Все вздор! - говорит она. (Он хорошо помнит, как она это
сказала.) - Все вздор! Бог - это Любовь! Он не позволит, чтобы
маленьким мальчикам было больно. Ну-ка, повторяй за мной: "Господь -
Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться". Словно давала ему
лекарство. Точно таким же тоном она скомандовала бы: "Ну-ка, проглоти
эту микстуру ! "
его запястье и принялись поглаживать, поглаживать...
бормотал Генри. - Он покоит меня на злачных пажитях... - Поглаживание
продолжалось, но со все большим нажимом. Голос священника стал громким,
властным, словно после многих лет терпеливого ожидания церковь наконец
- то прибрала Генри Моргана к рукам. Голос звучал почти злорадно.
Панаме?
Да и речь шла о папистах.
только самые приятные и самые тягостные из них. В приятных мне почему -
то раскаиваться не по душе. Словно я предаю их, а они ведь были
прелестны. Тягостные же грехи несли искупления в самих себе, точно
тайные кинжалы. Так как же я могу раскаяться, сударь? Предположим, я
переберу всю свою жизнь, называя и оплакивая каждый свой поступок,
начиная от выплюнутой соски и кончая последним посещением борделя. Я
могу раскаяться во всем, что припомню, но если забуду хотя бы один
грех, мое покаяние окажется бессмысленным.
язык стал ленивым и неповоротливым.
скверну из своего сердца.
плохо. Да, я совершал поступки, которые после выглядели дурными, но цель
у меня всегда была хорошая. - И вновь он понял, что вслух не сказал
ничего.
удовольствие. Ей бы хотелось, чтобы я по - молился хотя бы один раз - в
доказательство, что она хорошо меня воспитала, в подтверждение, что она
исполнила свой долг по отношению ко мне.
боитесь смерти?
покаянии. А смерти я не боюсь. Я видел много кровопролитий, но из тех,
к кому я питал уважение, ни один не боялся смерти. Нет, только умирания.
Видите ли, сударь, смерть - чисто умозрительный вопрос, но умирание -
это боль, боль, боль. А эта моя смерть, сударь, пока очень приятна. Нет,
сударь, я даже умирания не боюсь. Оно нетрудно и только баюкало бы, если
бы меня оставили в покое. Я словно погружаюсь в сон после отчаянных
усилий.
поглаживала его запястье, голос доносился откуда - то издалека.