здесь, но и за то, что сама придумала когда-то этот способ убийства. -
Мой бестселлер.
страшной миссии, слез с площадки и встал рядом с Омаром. У Джоан
перехватило дыхание от ужаса перед бездной, зиявшей у ног. Они так и не
услышали звука упавшего камня. Ей хотелось надеяться, что он зацепился
за какой-нибудь выступ. Она, не отрываясь, смотрела в черную дыру, когда
Омар заговорил:
колодца.
меня.
белого шелка и золота его одеяний.
взволнована. Она не могла сдержать слез, оплакивая их союз, заключенный
перед смертью. Ей было жаль себя, своей молодости, своей житейской
неопытности. Она мечтала о свадьбе с белым платьем и цветами. А еще
хотелось испечь свой лучший творожно-тыквенный торт для Джека, заняться
аэробикой, написать не меньше шестидесяти новых книг; ей хотелось иметь
ребенка, а может быть, двоих; она хотела увидеть, как Джек будет учить
их кататься на лыжах; ей хотелось прожить долгую жизнь с Джеком.., до
глубокой старости.
говорить, потому что и так ясно, что творится у нее на душе. Он знал,
что она любит его. Ему следовало давно понять, что в вопросах любви она
была такой же старомодной, как и он. Будучи романтической натурой, Джоан
никогда бы не сделала первого шага. Ему следовало быть более решительным
и давно сделать ей предложение. Он ждал хоть какого-нибудь намека с ее
стороны, а она - с его. Если бы он вовремя сказал подобающие в таких
случаях слова, они бы избежали всех этих мучений. Он чувствовал, что
Джоан ругала себя за то, что они оказались в такой страшной ситуации, но
был уверен, что ее вины в том нет. Виноват он. Если бы он до конца был
откровенен с ней и с самим собой, он не довел бы Джоан до необходимости
бросить его. Джоан была сто раз права, когда ушла - ему следовало дать
хорошую встряску.
его белую фигуру. Омар шагнул на пространство, освещенное светом факела,
но видна была только его голова и отвратительная циничная улыбка.
его голубых глазах читались любовь и искренность. Сколько раз она
смотрела ему в лицо и видела это, но его напускное нежелание связывать
себя узами брака, его слова, произнесенные тоном человека, пресыщенного
жизнью, вводили ее в заблуждение. Сердце подсказывало ей, что он любит
ее, может быть, даже больше, чем она его; но ум - та часть, что мыслила
о мире с позиций бесстрастной науки, - убеждал, что Джек никогда не
захочет жениться. У него была натура холостяка, он избегал каких-либо
обязательств и ответственности, а ей нужен был совершенно другой
человек. Неужели теперь он сказал это - перед лицом смерти?
веревку, разъедаемую кислотой. Пенька быстро разрушалась. Он громко
отдал приказание Рашиду, после чего тот скрылся в темноте. Омар снова
повернулся к Джеку и Джоан.
присутствовать и передать невесту жениху.
Их красные, как у Омара, глаза угрожающе сверкали в свете факела. Они
бежали к балке, утыкаясь в нее носом и устремляясь к веревке. Звук
перегрызаемых волокон сводил Джоан с ума. Когда она увидела, как веревка
Джека ослабевает, не выдерживая острых зубов, ей хотелось закричать.
момента, когда она сможет сказать:
Глава 21
стражники Омара зажгли множество факелов и укрепили их на древних стенах
храма. Несмотря на то, что руины постепенно превратились в пыль, а
резной орнамент на стенах, оставшийся в наследство от людей, населявших
царства Нижнего Нила, почти стерся, паломники воздали должное своим
предкам. Они рассказывали друг другу истории о былом величии и славе,
наследниками которых они могут вновь стать под руководством Омара. Они
говорили о дворцах из золота и серебра, которые построят для Омара, о
том, что голоду и болезням будет положен конец, и о кадиллаках", которые
они будут привозить себе из Америки. Омар создаст для них настоящий рай.
другому, толпа начала волноваться и все больше возбуждалась. Они с
нетерпением ждали провозглашения нового порядка, поскольку устали от
прошлого с его ошибками и неудачами.
нашептывали вождям слова, которые Омар заранее тщательно отобрал, зная,
как разжечь страсть своих подданных.
напев подхватывало одно племя за другим, и он звучал все громче и
громче. Люди Омара срывали голоса в воинственных выкриках, чем еще
больше разжигали страсти в толпе.
***
людей, что он видел только море халатов и бурнусов. Наконец он добрался
до входа, в гробницы.
подземные галереи, проложенные под городом. Он слышал отголоски странных
звуков и отчетливо различал шум текущей воды. Чем дальше ходы
простирались, тем невыносимее становилось зловоние, от которого можно
было потерять сознание. "Никакой санитарии", - подумал Ральф.
выглядывало различное воинское снаряжение. В храме сосредоточено столько
оружия, что с его помощью можно уничтожить пол-Судана.
авантюра Омара удастся, то его власть будет безграничной. В отличие от
своих соотечественников Тарак понимал, что, придя к руководству страной.
Омар лишит их и личной, и политической свободы. Омара следовало
остановить, и сделать это мог только Алмаз.
Но мы должны попытаться.
месте. Как он не узнал этих звуков раньше? Как он мог забыть их?
крысы!
кинжал и полоснул им по крысе. Кинжал вонзился с глухим ударом. Ральф в
ужасе наблюдал, как раненый зверь повалился на бок с ножом в брюхе, но
не умер.
если он нарвется на живую мумию в этом подземелье? Он учился в школе и
читал, что египтяне насылали проклятия на тех, кто нарушал спокойствие
священных гробниц. Он открыл было рот, чтобы запротестовать, но дервиши
схватили его за руки и втолкнули в подземелье.
***
ожесточенно жевали веревку, на которой, как на волоске, висела жизнь
Джека. Веревка надорвалась, завибрировала и слегка опустилась.