лицо в зловещую черно-оранжевую маску. Он ткнул указательным пальцем в
приборную доску, пытаясь вдавить зажигалку. С третьего раза ему это
удалось. Вся техника стояла рядами слева от него, и он опустил стекло.
Мэрино ведро каталось по полу взад и вперед, а бутылки с бензином
пустились в бешеную пляску, дробно позвякивая друг о друга, когда
микроавтобус подпрыгивал на подмерзших ухабах.
занесло набок, и он остановился. Он вынул зажигалку, взял из коробки
одну бутылку и прижал к фитилю пылающую спираль. Фитиль вспыхнул, и он
швырнул бутылку за окно. Она разбилась о покрытую запекшейся грязью
гусеницу бульдозера, и пламя весело заплясало вокруг. Он снова вдавил
зажигалку, проехал ярдов двадцать и швырнул еще три бутылки в темную
громаду асфальтоукладчика. Первая пролетела мимо, вторая ударилась в
бок, и горящий бензин вылился на снег, не причинив никакого вреда, зато
третья попала точно в кабину.
вагончику на домкратах. На двери висело объявление:
НА РАБОТУ СЮДА НЕ ОБРАЩАТЬСЯ!!!!
четыре горящие бутылки в большое окно рядом с дверью. Все бутылки попали
внутрь: первая разбила стекло и разбилась сама, опустив за собой
пылающий занавес.
правую дверь и обнаружил, что она не заперта. Он поджег фитиль у одной
из своих гранат и бросил ее внутрь. Языки пламени жадно взвились по
сиденью.
или пять бутылок. Он поехал дальше, ежась от холода, пропахший насквозь
бензином, с длинной ниткой соплей под носом и широкой ухмылкой от уха до
уха.
одна из которых не причинила ему вреда, кроме последней, подорвавшей
заднюю гусеницу.
заднего обзора.
Ах ты засранец гребаный! Позади него в густой снежной тьме пылало
несколько пожаров, словно освещая взлетную полосу неведомого аэродрома.
Яростные языки пламени вырывались из окон "Лэйн Констракшн Компани".
Грузовик превратился в огненный шар. Кабина асфальтоукладчика стала
огненным котлом. Но кран был настоящим шедевром! Он сиял огненным маяком
ревущего желтого пламени. Его шипящий факел освещал неверным светом
почти всю стоянку.
имело смысла. Вскоре на Грэнд приедет полиция, а может быть, они уже
там. И пожарные. Может ли он выбраться, если поедет вперед, или он в
тупике?
въехать по склону, крутизна которого составляет градусов двадцать пять,
может быть, и тридцать. Кроме того, ему надо будет снести барьеры
дорожного управления, но заграждения безопасности должны быть
демонтированы. Возможно, у него получится. Да. У него получится. Этой
ночью он может все.
швыряло из стороны в сторону. Фары были погашены, работали только
подфарники. Увидев справа и сверху от себя фонари Хэрон, он стал
увеличивать скорость, и когда стрелка спидометра миновала отметку
тридцать, он направил машину на насыпь. Скорость достигла сорока, когда
передние колеса ударились о склон, и машина устремилась вверх. Примерно
на полпути задние колеса стали пробуксовывать, я он переключился на
первую передачу. Двигатель сбавил обороты, и машина поползла вперед. Нос
уже показался над насыпью, когда колеса снова стали пробуксовывать,
выстреливая назад очередями снега, камней и комьев смерзшейся земли. На
мгновение исход был не ясен, но простой силой инерции - возможно, в
союзе с силой воли - "ЛТД" вынесло наверх.
Барьер упал в сугроб, подняв облачко снежной пыли. Он выехал на дорогу и
с изумлением осознал, что он вновь едет по обычной улице, словно ничего
не произошло. Он переключился на третью передачу и увеличил скорость до
успокаивающих тридцати миль в час!
следы его шин будут видны на свежем снегу еще часа два, пока их не
покроет новый снег или не сотрет снегоочиститель. Вместо того чтобы
свернуть на Крестоллин, он продолжал ехать по Хэрон и свернул на улицу
Ривер. По Ривер он выехал на седьмое шоссе. С начала снегопада машин
здесь было немного, но все же достаточно, чтобы превратить свежевыпавший
снег в полужидкое месиво.
восток машинами, и увеличил скорость до сорока миль в час.
обратно в город и направился к улице Крестоллин. На улицы города уже
выехало несколько снегоочистителей, которые двигались в ночи, словно
огромные оранжевые мастиффы с пылающими желтыми глазами. Несколько раз
он взглянул в сторону участка дорожных работ, но снег закрывал видимость
сплошной пеленой.
закрыты, а печка включена на полную мощность, в машине все равно было
холодно. Он оглянулся и увидел звездообразную дыру в заднем правом
стекле. На заднем сиденье валялись осколки, присыпанные снегом.
себя. Он попытался вспомнить, но память была пуста.
таким же, каким он его и оставил. В кухонном окне горел свет - это было
единственное освещенное окно в этом опустевшем квартале. Ни одна
полицейская машина не поджидала его у дома, но гараж был открыт, и это
было ужасно глупо. Когда идет снег, надо всегда закрывать гараж. Для
того он и создан, этот гараж, чтобы уберечь твое имущество от непогоды.
Его отец всегда так говорил. Его отец умер в гараже совсем как брат
Джонни. Правда, Ральф Доуз самоубийства не совершал - у него было что-то
вроде удара. Сосед нашел его на полу с садовыми ножницами в холодеющей
левой руке и небольшим точильным камнем в правой. Вот так и умирают в
предместьях. О, Господь, пошли эту праведную душу на небеса, где не
растет сорная трава, а черномазые ублюдки знают свое место.
трясло от утомления и перенапряжения. Часы показывали четверть третьего.
Он повесил пальто и шляпу в шкафу в прихожей и уже было закрыл дверь,
когда его пронзила молния ужаса, столь же головокружительного, как
стакан неразбавленного виски. Он торопливо полез в карманы пальто и
испустил долгий вздох облегчения, когда пальцы его нащупали перчатки все
еще мокрые от бензина, слипшиеся в два влажных комочка.
намерения. Его подташнивало, голова болела. Возможно, это было легкое
отравление парами бензина, к которому примешивалось перенапряжение от
рискованной поездки по заснеженным ночным улицам. В спальне он разделся
и швырнул одежду на стул, не позаботившись даже сложить ее. Он думал,
что уснет, как только голова его коснется подушки, но этого не
произошло. Теперь, когда он наконец был дома и, по-видимому, в
безопасности, тягостное возбуждение овладело им. Вместе с ним подступил
и страх. Они поймают его и посадят в тюрьму. Его фотография появится в
газетах. Его знакомые и друзья будут качать головами и обсуждать
происшедшее в ресторанах и кафе. Винни Мэйсон скажет своей жене, что он
всегда знал, что Доуз - сумасшедший. Родители Мэри, скорее всего,
отправят ее в Рено. Там она поселится, а через некоторое время
разведется с ним. Может быть, она найдет кого-нибудь, кто будет ее
трахать. Лично его это совершенно не удивит.
разоблачить. На нем все время были перчатки, так что отпечатков пальцев
он не оставил. Мэрино ведро и крышку от него он привез с собой обратно.
Он запутал следы, чтобы сбить с толку возможную погоню, совсем как
беглый каторжник, переходящий ручей, чтобы сбить со следа собак. Но ни
одна из этих мыслей не приносила ему ни сна, ни утешения. Они все равно
поймают его. Вполне возможно, что кто-то видел его машину на Хэрон, и
ему показалось подозрительным, что кто-то разъезжает по городу так
поздно и в такую непогоду. Возможно, кто-то нацарапал в записной книжке
номер его машины, и сейчас этого следопыта поздравляет полиция. А может
быть, они сняли образцы мельчайших частиц краски с заградительного
барьера на площади Хэрон и сейчас отлавливают фамилию преступника в
каком-нибудь компьютерном каталоге автовладельцев. А может быть... Он
переворачивался с боку на бок, ожидая того момента, когда за окном его
покажутся танцующие голубые тени, или раздастся тяжелый стук в дверь, и
какой-нибудь бестелесный кафкианский голос скажет:Эй, там - открывай
дверь! А когда он наконец-то заснул, то случилось это совсем незаметно
для него самого. Мысли его без перебоя перешли из мира сознательных
размышлений в искаженный мир снов с той же легкостью, с которой машина
переходит с третьей на вторую передачу. Даже в снах ему казалось, что он
не спит, раз за разом совершая самоубийство. То он сжигал себя, то
становился под подвешенную наковальню и перерезал веревку, то вешался,
Мережковский Дмитрий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Буркатовский Сергей
Каменистый Артем
Вронский Константин