Чтение 41–й страницы книги ~Новая модель вселенной~

И говорит ему Иисус: лисицы имеют норы, и птицы небесные - гнезда; а Сын

Человеческий не имеет, где приклонить голову.

Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и

похоронить отца моего.

Но Иисус сказал ему: иди за Мною и предоставь мёртвым погребать своих

мертвецов (Матф. VIII, 19-22)
В конце следующей главы есть упоминание о том, как сильно нуждаются люди, в
помощи со стороны внутреннего круга и как трудно им помочь:

Видя толпы народа, Он сжалился над ними, что они были изнурены и рассеяны, как

овцы, не имеющие пастыря.

Тогда говорит ученикам Своим: жатвы много, а делателей мало.

Итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою (Матф. IX,

36-38)
В следующей главе собраны наставления ученикам, в чём должна заключаться их
работа:

Ходя же проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное;

Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите,

проповедуйте на кровлях (Матф. X, 7, 27)
Но тут же Иисус добавляет, что проповедь эзотеризма приносит результаты, прямо
противоположные тем, какие могут ожидать ученики с точки зрения обыденной жизни.
Иисус разъясняет, что, проповедуя эзотерическую доктрину, он принёс людям всё,
что угодно, кроме мира и спокойствия, что истина разделяет людей более, чем
что-либо иное, - опять-таки вследствие того, что лишь немногие способны её
воспринять:

Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но

меч;

Ибо Я пришёл разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невесту со

свекровью её.

И враги человеку - домашние его.

Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына

или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня (Матф. X, 34-37)
Последний стих вновь содержит буддийскую идею: человеку не следует
'привязываться' к кому бы то ни было и к чему бы то ни было. 'Привязанность' в
данном случае, конечно, не означает симпатии или доброты в том смысле, в каком
эти слова употребляются в современных языках. 'Привязанность' в буддийском и
евангельском смысле слова означает мелкое, эгоистическое, рабское чувство; это
вовсе не 'любовь', поскольку человек может ненавидеть то, к чему он привязан,
может стремиться к освобождению, но не иметь силы освободиться. 'Привязанность'
к вещам, к людям, даже к отцу и матери - главное препятствие на пути к
эзотеризму.
Далее эта идея подчёркнута ещё более резко:

И пришли к Нему Матерь и братья Его, и не могли подойти к Нему по причине

народа.

И дали знать Ему: Матерь и братья Твои стоят вне, желая видеть Тебя.

Он сказал им в ответ: 'матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и

исполняющие его (Лука, VIII, 19-21)
Затем Иисус начинает притчами говорить о Царстве Небесном. Первая из них - о
сеятеле.

И поучал их много притчами, говоря: вот, вышел сеятель сеять;

И когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то;

Иное упало на места каменистые, где не много было земли, и скоро взошло,

потому что земля была неглубока;

Когда же взошло солнце, увяло и, как не имело корней, засохло;

Иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его;

Иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в

шестьдесят, иное же в тридцать.

Кто имеет уши слышать, да слышит! (Матф. XIII, 3-9)
Эта притча содержит полное и точное описание проповеди эзотеризма и её возможных
последствий; она имеет прямое отношение к проповеди Христа и занимает важное
место среди остальных притчей.
Смысл её совершенно ясен. Разумеется, она относится к идеям эзотеризма, к идеям
'Царства Небесного', которые способны воспринять и уяснить лишь немногие; для
огромного большинства они проходят совершенно бесследно.
Эта притча тоже заканчивается словами: 'Кто имеет уши слышать, да слышит!'
В последующей беседе с учениками Иисус указывает на разницу между учениками и
прочими людьми:

И приступивши ученики сказали Ему: для чего притчами говоришь им?

Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а

им не дано (Матф. XIII, 10-11).
Это - начало объяснений, касающихся 'школы' и 'методов школы'. Как будет видно,
многое из того, что сказано в Евангелии, было предназначено исключительно для
учеников и имело смысл только в школе - в связи с другими методами школы и её
требованиями.
В этой связи Иисус упоминает о психологическом и, возможно, даже космическом
законе, который без объяснений кажется непостижимым; но в Евангелии объяснения
не приведены, хотя, конечно, ученикам они были даны:

Ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится; а кто не имеет, у того

отнимется и то, что имеет (Матф. XIII, 12).
Затем Иисус возвращается к притчам, т.е. к самой их идее:

Потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не

разумеют (Матф. XIII, 13).
То же самое сказано в Евангелии св. Луки:

Вам дано знать тайны Царства Божия, а прочим в притчах, так что они видя не

видят и слыша не разумеют (Лука, VIII, 10)

Народ сей ослепил глаза свои и окаменил серде своё, да не видят глазами, и не

уразумеют сердцем, и не обратятся, чтоб Я исцелил их (Исайя, VI, 10; Иоанн,

XII, 40)

Ибо огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и глаза свои

сомкнули...

Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат;

Ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы

видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали (Матф. XIII,

15-17).
Поучения притчами были характернейшей чертой проповеди Христа. Ренан находит,
что в иудейской литературе не было ничего, способного послужить образцом для
такой формы изложения. В "Жизни Иисуса':

'Учитель с особым блеском проявлял себя в притчах. В иудаизме не существовала

ничего, что дало бы ему образец этого восхитительного жанра. Именно он создал

его'.
А дальше, с той поражающей непоследовательностью, которая характерна для всей
'позитивной' мысли XIX века и, в особенности, для самого Ренана, он пишет:

'Верно, что в буддийских книгах находятся притчи совершенно такого же рода и

такой же композиции, что и евангельские притчи. Однако трудно допустить, чтобы

сюда дошло буддийское влияние'.
На деле же буддийское влияние в притчах не вызывает никаких сомнений. И притчи
больше, чем что-либо иное, доказывают знакомство Христа с учениями Востока,
особенно с буддизмом. Ренан вообще пытается представить Иисуса очень наивным
человеком, который много чувствовал, но мало думал и знал. В этом Ренан оказался
выразителем взглядов своего времени, своей эпохи. Ибо характерной чертой
европейской мысли является то, что мы мыслим только крайностями: Христос - или
Бог, или наивный человек. По этой же причине нам не удаётся уловить те тонкие
психологические различия, которые Христос вводит в притчи. Объяснения притчей,
которые даёт Христос, не менее интересны, чем сами притчи.

Вы же выслушайте значение притчи о сеятеле:

Ко всякому, слушающему слово о Царствии и не разумеющему, приходит лукавый и

похищает посеянное в сердце его: вот кого означает посеянное при дороге.

А посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тотчас с

радостью принимает его;

Но не имеет в себе корня и непостоянен: когда настанет скорбь или гонение за

слово, тотчас соблазняется.

А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и

обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно (Матф. XIII,

18-22).
Далее идёт притча о плевелах:

Другую притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно человеку,

посеявшему доброе семя на поле своём;

Когда же люди спали, пришёл враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушёл;

Когда взошла зелень и показался плод, еогда явились и плевелы.

Пришедши же рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты

на поле твоём? откуда же на нём плевелы?

Он же сказал им: враг человек сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы

пойдём, выберем их?

Но он сказал: нет, чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними

пшеницы;

Оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам:

соберите прежде плевелы и свяжите их в связки, чтобы сжечь их; а пшеницу

уберите в житницу мою (Матф. XIII, 24-30)
У притчи о сеятеле и притчи о плевелах много разных смыслов. Прежде всего,
конечно, в них выражен контраст между чистыми идеями эзотеризма и идеями,
смешанными с 'плевелами', которые посеял дьявол. В этом случае зёрна, или
семена, означаюь идеи.
В одном месте Христос говорит прямо:

Сеятель слово сеет (Марк, IV, 14)
В других же случаях семя, или зерно, символизирует человека.
'Зерно' играло очень важную роль в древних мистериях. 'Погребение' зерна в
земле, его 'смерть' и 'воскресение' в виде зелёного побега символизировали всю
идею мистерий. Существует немало наивных, псевдо-научных попыток истолковать
мистерии как 'земледельческий миф', т.е. как пережиток древних языческих
обрядов. В действительности, эта идея, несомненно, бесконечно шире и глубже; и
конечно же, она задумана не первобытным народом, а одной из давно исчезнувших