Серёжа направил на замок свет настольной лампы и лег на кровать.
Белые башни, зубчатые стены с тонкими карнизами и выступами светились, как под южным солнцем. Оранжевые кусочки картона казались издалека настоящей черепицей. Синий краб таинственно поблескивал над полукруглой аркой ворот. Это было похоже на сказку.
В последнее время все чаще думал Серёжа о старых-старых городах, где под горбатыми мостовыми пролегли подземные ходы, а в сводчатых подвалах библиотек не до конца разобраны желтые свитки и хрустящие от древности книги. О заросших буграх со следами оборонительных стен, где еще можно отыскать ржавые клинки и ядра. Об остатках крепостей и о серой полыни, в корнях которой прячутся осколки византийских ваз и монеты с профилями забытых императоров. Об острове Пасхи, о ступенчатых пирамидах Южной Америки… Тайны, упрятанные в глубину земли, в заросли и камни, казались ему живыми. Они ждали открытий, как пленники ждут освобождения…
Понедельник в школе прошел спокойно. После уроков Серёжа вышел на улицу и увидел тетю Галю. Она недалеко от школы гуляла с Ноком.
– Меня ждете? – с мягким упреком спросил Серёжа.
– Просто гуляем. Нок все принюхивается, не идешь ли ты. Вот и решили пойти навстречу.
– Не надо меня встречать. Ну честное слово, ничего со мной не случится.
Во вторник вечером "случайно" мимо школы проходил отец и тоже встретил Серёжу. Тот лишь вздохнул.
В среду Серёжу вызвали с третьего урока. В кабинете директора сидели двое мужчин. Один – в коричневом костюме, с узким, как топор, лицом и черными внимательными глазами. Второй – в мягкой куртке, невысокий, полный. Анатолия Афанасьевича не было, зато присутствовала завуч Елизавета Максимовна.
Мужчина в куртке попросил:
– Серёжа, будь ласков, расскажи, как было дело в тот вечер.
Серёжа вопросительно глянул на Елизавету Максимовну. Она сухо сказала:
– Это из милиции.
– Я же рассказывал в милиции.
Человек в куртке терпеливо объяснил:
– Я понимаю. Но меня там не было, а следствие придется вести мне. Хочется самому послушать. А кроме того, ты сгоряча тогда мог что-нибудь забыть. Постарайся сейчас изложить подробненько, в деталях.
Серёжа начал рассказывать.
Елизавета Максимовна перебила:
– Извините, у меня урок. Мне прислать кого-нибудь вместо себя?
– Как хотите, – сказал полный мужчина.
– Я слышала, что при допросе обязан присутствовать кто-нибудь из старших.
Следователь поднял на нее светлые глаза.
– Какой же это допрос? Допрашивают обвиняемых, а здесь наоборот.
Завуч попрощалась и ушла.
Серёжа заговорил опять.
Человек с острым лицом молча и быстро писал в черном блокноте. Следователь делал пометки на листе бумаги.
– Спасибо, – сказал он в конце. – Извини уж, что оторвал от урока… Вот и учительница ваша недовольна.
– Это завуч, – объяснил Серёжа. – Знаете что? Вы ей скажите, пожалуйста, в чем дело. А то она, кажется, думает, будто я в чем-то виноват.
Следователь засмеялся:
– Да что ты, она все знает. Но мы еще раз скажем, не волнуйся. Скажем как следует.
Вечером Серёжу никто уже не встречал. Прямо из школы он побежал в клуб, на линейку. На линейке приняли в кандидаты "Эспады" Леонида Мосина.
В четверг на первом уроке объявили, что в перемену состоится школьная линейка. Общая, всей второй смены. Это известие вызвало шум и удивление. Все понимали, что за десять минут линейку не проведешь. Значит, что-то важное случилось, если жертвуют уроками.
После звонка классы начали сходиться в зале. Шеренгами выстраивались вдоль стен. Гомон стоял, и колыхались на окнах шторы.
Потом все стихло. Притихли сразу и третьи, и четвертые классы, и шестые, и девятые. И малыши-второклассники. Вошла Елизавета Максимовна, а с ней – два милиционера.
Серёжа их сразу узнал. Один из милиционеров был хмурый капитан, с которым они беседовали в отделении, второй – лейтенант Серёжа.
Завуч и милиционеры прошли на середину зала.
У Серёжи от волнения засосало под сердцем. Он понял, что без него здесь не обойдется. Но что же будет?
– Ребята! – громким голосом начала Елизавета Максимовна. – У нас гости. Представители нашей славной милиции…
– Про уличное движение будут говорить, – раздался громкий шепот.
– Краснов! – безошибочно определила Елизавета Максимовна. – Хотя бы здесь воздержись от своих реплик. – Она повернулась к хмурому капитану: – Извините…
– Ничего, – сказал капитан и улыбнулся так, что Серёжа сразу увидел: он совсем не хмурый. Ни капельки.
Капитан шагнул вперед.
– Хочу я вам рассказать про двух славных и храбрых людей, – сказал он. – Про двух ребят. Они среди вас. Один еще совсем небольшой, это Валера Шагаев. А второй постарше – Серёжа Каховский. В пятницу на прошлой неделе эти ребята оказали нам большую услугу, помогли поймать преступника. Как это было, долго сейчас рассказывать. Вам потом на собраниях в классах расскажут. Я скажу только, что Валера проявил смекалку и быстроту: выскочил на дорогу и остановил машину с нашей оперативной группой. А Сергей, столкнувшись с преступником, вел себя как настоящий мужчина. В общем, храбрые люди… Вот Елизавета Максимовна говорила, что директор школы готовит им приказ с благодарностью…
– К сожалению, Анатолий Афанасьевич сейчас на совещании в облоно, – перебила завуч. – Он прочитает этот приказ по школьному радио. Мы готовим специальную передачу.
– Это хорошо, – сказал капитан. – А мы… Короче говоря, от милиции есть для этих ребят подарок. Раньше за храбрость награждали именным оружием. Ну, а для вас главный фронт – учеба. Вот мы и решили, что для учебы тоже хорошее оружие не помешает. Давайте-ка, лейтенант…
Лейтенант расстегнул портфель и достал две плоских черных коробки – большие готовальни.
– Валере-то еще, наверно, рановато ею пользоваться, но в будущем пригодится, – сказал капитан.
Серёжа стоял, как назло, в первой шеренге и видел сотни глаз, которые разглядывали его. С любопытством. С дружеским пониманием. С изумлением. С завистью. А сзади удивленно и обрадованно шептали что-то одноклассники. Кто-то разик уже весело трахнул его между лопаток.
От неловкости Серёже хотелось спрятаться за вторую шеренгу. Но чувствовал он и радость. Только в радости было беспокойство. Это сверлила его мысль, которая появилась еще вчера. Мысль о случайности.
А вот Валеру Шагаева ничто не беспокоило. Его красивое лицо сияло счастливой и гордой улыбкой.
"Стаське наверно обидно", – подумал Серёжа. Отыскал Стасика глазами. Тот стоял понурый и, кажется, очень бледный. Это сильно испортило Серёже радость.
– Валера Шагаев и Серёжа Каховский, подойдите, пожалуйста, – позвал капитан.
Они подошли. Капитан вручил им готовальни. И он, и лейтенант каждому пожали руки. Лейтенант незаметно подмигнул Серёже.
Валера громко сказал:
– Большое октябрятское спасибо!
В строю засмеялись.
Серёжа тоже сказал спасибо, но тихо и неуверенно. Когда он подошел к своей шеренге, его окликнула Татьяна Михайловна. Она стояла рядом с ребятами.
– Каховский! Что же ты не поблагодарил как следует?
Серёжа повернулся к середине зала.
– Спасибо, – произнес он теперь уже громко. И подумал: "Сказать или не сказать?" Сказать было нужно. Сейчас. Чтобы слышали все. Сказать о том, что беспокоило его. Но страшновато было.
"Три. Два. Один…" – отсчитал он. И повторил:
– Спасибо. – Затем твердо добавил: – Но это была случайность.
Прошелестел по шеренгам удивленный шумок. А Серёжа продолжал. Все громче и звонче:
– Случайность! Ведь провожать их должен был не я, а Наташа Лесникова. Она у них вожатая. И что было бы тогда?.. Или даже пускай я, но если бы мне рейка под руку не попала? Или если бы я не знал, как ею действовать? Тогда что?.. Я думаю, не надо малышей задерживать допоздна, вот и все.
Настала тишина. В ней были растерянность и удивление. И вдруг щелкнули одинокие аплодисменты. Они словно прорвали плотину. Сработала привычка: раз окончена речь, надо хлопать. Под шум аплодисментов Серёжа встал в строй.
Елизавета Максимовна подняла руку и объявила, что линейка закончена.
Классы начали расходиться, и строй рассыпался. Серёжу догнала Татьяна Михайловна.
– Ты и здесь не мог обойтись без скандала, – сказала она не то что с упреком, а скорее удивленно.
– Вы не обижайтесь, Татьяна Михайловна. Я просто не удержался… Но я же правду сказал.
– Смешно даже, Серёжа. Ты думаешь, что один о маленьких беспокоишься? Мы об этом еще в субботу на педсовете говорили. Не надо считать, что ты умнее всех.
Серёжа так не считал и промолчал. Татьяна Михайловна отошла.
Его обгоняли ребята. Оглядывались. Одноклассники хлопали по спине и называли Гераклом.
Пробежала Наташа. Крикнула на ходу:
– Это я начала аплодировать! Цени.
Одна девчонка из девятого "Б" сказала другой громким шепотом:
Андреев Николай
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Сапковский Анджей
Шилова Юлия
Самойлова Елена