струю.
требование террористов и теперь с удовольствием слушал Уилтовы возражения:
незачем, мол, рисковать жизнью, вдруг террористы выстрелят, и зачем надо
раздеваться, ведь можно схватить двустороннее воспаление легких, и нет ни
малейшего представления о том, как самому себе связать руки. Вскоре вмешался
новый начальник отдела по борьбе с терроризмом.
дали политико-психологический портрет Уилта. Тяжелый случай...
не спустится вниз, -- ответил Флинт. -- И кстати, что это еще за
политико-психологический портрет?
них чувство успокоения, -- велел начальник и удалился в конференц-зал.
двух свихнувшихся пилотов, летящих навстречу друг другу.
пусть террористы немного успокоятся. Дальше как быть? Пусть все идет своим
чередом?
имеющихся у нас данных я утверждаю: Уилт скрытый психопат с весьма опасной
склонностью к убийству. И давать ему свободу действий...
его бесед с Шауц свидетельствуют о его приверженности идеологии
постмаркузианского анархизма, отличающегося очень и очень высокой
упорядоченностью и последовательностью. Более того...
одно: менять заложников или не менять?
Уилт, да еще Гудрун Шауц окажутся вместе с остальными террористами,
последствия могут быть самыми непредсказуемыми.
бочке с порохом... Да, майор?
одним выстрелом, -- предположил майор и получил осуждающий взгляд
начальника. Тот вообще никогда не понимал, зачем в подобных случаях
присылать военных, а сейчас отсутствие элементарной логики в рассуждениях
майора просто ставило его в тупик.
смысла меняться заложниками. Можно перестрелять и так. Но у нас другая цель.
Мы должны придумать, как избежать кровопролития.
Ссылка Флинта на небольшие технические накладки подействовала на террористов
далеко не успокаивающе. Они немедленно ответили, что если Уилт не спустится
ровно через одну минуту, он станет отцом тройняшек. Неожиданно помощь
террористам пришла со стороны Евы.
придешь, я...
сейчас иду..." Тогда он подключился к жучку в телефоне Уилта. Было слышно,
как Уилт прыгает на одной ноге, снимая штаны, как неуверенно спускается по
лестнице. Через некоторое время послышалась тяжелая поступь Евы. Она
поднялась наверх.
опустился на стул. -- Значит, теперь играем по другим правилам.
его именно так. Когда Уилт осторожно прошел прихожую и направился в кухню,
они завизжали от радости.
-- хором пропели они к великому изумлению террористов.
девчонок, а равно и их папу. Уилта миссис Де Фракас и одетого-то не любила,
а голого так вообще возненавидела. Мало того, что по милости этого негодяя
ей пришлось напиться жуткой отравы и теперь голова такая, словно ей долго
играли в футбол, а все водопроводные и водосливные части организма словно
огнем горят. Так он еще в открытую демонстрирует свой окаянный отросток,
которым когда-то помог четырем препротивнейшим девчонкам попасть в этот и
без того грешный мир. Для миссис Де Фракас все это было вопиющим
противоречием привычному укладу, стилю жизни. Она тут же отбросила всякую
осторожность.
надейтесь! -- сказала миссис Де Фракас и пошла прочь из кухни.
страх и продолжала идти. -- Еще шаг, и я стреляю!!! -- взревел он.
пистолет. Уилт с близняшками как молния вылетел из кухни. Дверь подвала была
открыта. Они нырнули туда, скатились по лестнице вниз, поскользнулись на
рассыпанном горохе и наконец приземлились на кучу угля.
дверь в подвал, и миссис Де Фракас, врезавшись в нее, рухнула на пол.
на верхушку кучи, он изо всех сил уперся плечом в железную "дверь крышки
люка, который вел из подвала на улицу. Уголь по ночам стал осыпаться, но
крышка поддалась, и снаружи показалась Уилтова голова. Он откинул крышку,
одну за другой вытащил из подвала девчонок и снова закрыл люк. Какое-то
мгновение он соображал: куда деваться? Справа -- окно кухни, слева --
дверь... ага, вон мусорные баки, а главное, бункер для компоста. Впервые в
жизни Уилт смотрел на него с любовью. Неважно, что там, в бункере, главное,
места хватит всем, и построен он благодаря упорству санэпидемстанции из
"альтернативного дерева", то есть из бетона. Уилт достаточно долго простоял
в нерешительности, затем подхватил близняшек, рванул к бункеру и опустил их
внутрь. Затем тоже прыгнул в бункер и накрыл детей собой.
физиономию, вымазанную тухлыми помидорами.
он подумал, что если кто из террористов выйдет из кухни через черный ход, то
обязательно заметит их. И Уилт стал закапываться в вонючую гниль из
капустных листьев, рыбьих хвостов и прочих домашних отходов. В конце концов
нельзя было понять, где кончается мусор и начинается Уилт с детьми. Где-то
под толстым слоем протухшего мусора снова запищала неугомонная Джозефина:
тут же пожалев, что открыл рот. Но было уже поздно туда попала яичная
скорлупа и еще какая-то гадость, явно уже повидавшая пылесос изнутри. Пока
Уилт отплевывался, в доме началась беспорядочная стрельба. Террористы палили
в темноту подвала наугад. Уилт перестал отплевываться и подумал: как там
теперь Ева?
балконного стекла она перерезала веревку на руках и развязала ноги. Затем
отправилась на кухню. Уилт, спускаясь по лестнице, успел шепнуть ей что-то
про "суку в ванной". Ева ничего не ответила. Решила приберечь свое внимание
о его проделках с "сукой" до лучших времен, когда близняшки будут в
безопасности. А самый верный путь к этому -- выполнить требования
террористов и отправить Шауц вниз. Ева стала дергать запертую дверь ванной,
и тут грохнул выстрел, сваливший миссис Де Фракас. Ева пришла в дикую
ярость. "Если убили хоть одну девочку, -- подумала она, -- я уничтожу всю
эту сволочь. Убьют меня -- прихвачу на тот свет столько гадов, сколько
смогу!" Ева подняла свою ножищу, внизу снова загремели вы стрелы, л со всей
силы врезала по двери. Дверь сорвалась с петель, замок разлетелся вдребезги.
Она ударила еще раз; дверь рухнула, и Ева перешагнула через нее. Гудрун Шауц
сидела в ванной, забившись в самый уголок. Так же, как и Ева, в чем мать
родила. Помимо этого, ничего общего между ними не было. Беременность ни разу
не оставляла своих следов на теле Гудрун Шауц. Ее гладкое, неестественно
красивое тело выглядело как на картинке из журнала с девочками, только вот
лицо при таком теле казалось вопиющим несоответствием. Лицо Гудрун Шауц
превратилось в сплошную маску ужаса и безумия, глаза смотрели в пустоту,
щеки приобрели цвет оконной замазки, а изо рта вылетали нечленораздельные
звуки. Ни дать ни взять: загнанный зверь. Только Еве было не до жалости. Она
надвигалась на Шауц медленно, неумолимо. И вдруг с молниеносной быстротой
выбросила вперед руки и вцепилась ей в волосы. Мисс Шауц попробовала
сопротивляться, но получила от Евы коленом поддых и согнулась пополам,
хватая ртом воздух. Ева выволокла ее на кухню и швырнула на пол. Затем,
пригвоздив Шауц коленом, Ева заломила ей руки назад и скрутила запястья
электропроводом. Потом заткнула рот тряпкой, найденной в раковине, и наконец
полотенцем связала ноги. Причем проделала все с таким невозмутимым видом,
словно готовила курицу к воскресному обеду.
ждала этого момента, идея, порожденная безысходностью и отчаянием. Ева
принялась рыться в шкафчике под раковиной и вскоре нашла, что искала. Это
была длинная пожарная веревка, которую она принесла сюда, еще когда
заканчивали отделку мансарды. Веревку предполагалось цеплять к крюку над
балконом и спускаться по ней вниз при пожаре. Сейчас ей предстояло выступить
в новой роли. Чем больше стреляли внизу, тем быстрее работала Ева. Разрезав
веревку надвое, она притащила стул с прямой спинкой и установила его посреди
спальни напротив двери. Затем подтащила кровать, придавила ею стул, чтоб
стоял как вкопанный, и волоком за ноги доставила свою пленницу на балкон.
Привязав обе веревки к ножкам стула, Ева перекинула их через крюк над
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Орлов Алекс
Березин Федор
Суворов Виктор