сойтись где-нибудь в потайном месте лишь несколько лет спустя. Таким
образом, ничто не нарушало мирного течения жизни древнего народа.
земле вдоль стен. Корзины с подношениями они ставили себе на колени, ибо
им было невдомек, чем вызвана тревога Алвари. Однако скальные хэны умели
доверять своим собратьям, поскольку каждый из них был в своем роде
мудрецом и патриархом. Хотя и виделись они крайне редко, усомниться в
мудрости другого хэна ни один из них не был способен. И потому никто не
роптал и все терпеливо ждали разъяснений. Наконец, вышел сам Алвари. Он
был без плаща, в кожаной курточке и штанах из плотной серой ткани.
Растрепанные рыжие волосы торчали на его голове, как языки пламени.
Скалы, точно река Элизабет во время половодья. Беда нависла над нами и
приблизилась эпоха проклятых лжекумиров!
оратора с неподдельным ужасом. Алвари подумал, увидев их, что совершенно
забыл их имена. Даже лица собратьев казались ему почти незнакомыми, хотя
то были его ровесники, немолодые уже хэны, для которых эпоха лжекумиров
была более чем реальностью, - все они пережили ее в юности и теперь
вспоминали с содроганием.
его проклятый Кочующий Замок, - продолжал Алвари, - ворвался в мир Красные
Скалы. Его когтистая лапа протянулась уже к пещерке в скале Белые Пятна...
проворчал один из более молодых хэнов и откинул капюшон. У него были
совершенно желтые волосы, перевязанные на лбу бисерной лентой. - Всем
известно, что Кари со скалы Белые Пятна - еретик.
мать имя Анди?
сестер зовут Алви и Анди, смею предположить, что ты приходишься мне
племянником, о Андвари. Узнай мое имя. Я - Алвари.
и, вскочив, сорвал с себя капюшон. - Это ты, Алвари? Я же помнил, помнил
твое имя! Все эти годы берег в памяти! А вот лицо, извини, позабыл. Давно
это было, давно...
соотечественник, - сказал он, - но имя твое не приходит мне на память.
только меня - себя, наверное, позабыл... Я Манари из Угольных Погребов.
Вспомнил? Алвари, старый булыжник, так ты жив! Мы тогда решили, что ты
погиб... Помнишь, в битве с еретиками у Зеленого Куста...
заманили нас в ловушку, чтобы отомстить за те поражения, что мы нанесли
вам?
завопил другой. - Братья! Защитники твердынь!
Старая, давно забытая вражда быстро развела их на два лагеря. А ведь
когда-то война завершилась именно потому, что она попросту всем надоела.
Но, видно, за столько лет хэны изрядно соскучились по активным действиям.
К тому же, многие из них забыли, в чем конкретно заключалась война, и
помнили только, что поначалу было очень интересно. Кое-кто из молодых
побежал воздвигать лжекумира "Сегодня ты, а завтра я, и пусть побежденный
плачет".
присоединиться к старым боевым товарищам. Это желание было настолько
сильным, что оно превозмогло даже исконную неприязнь истинного хэна к
свалкам, военным союзам и прочим проявлениям массовости.
Андвари, чтоб тебя сожрали, брось лжекумира! Я тебе как дядя приказываю!
Остановитесь, о собратья по скалам! Я призвал вас ради поклонения
бесспорному и истинному божеству, равно дорогому как для хранителей
устоев, так и для бесстрашных искателей нового!
группами ощерившихся противников. Он стоял перед ними, точно на ничейной
земле. Одной рукой бог бережно прикрывал вырезанное у него на груди
изображение такого же божества, только уменьшенного в несколько раз. В
руку впилась стрела, процарапанная древним умельцем во всех деталях - с
оперением, с длинным зазубренным наконечником. Бог носил имя "Сам погибай,
а товарища выручай".
речь. Сам-Погибай был, конечно, повсеместно чтимым божеством и, несмотря
на явно зловещую окраску смысла заключенной в нем Истины, остался в числе
бесспорных. Однако вот уже несколько столетий почитание этого бога было в
достаточной степени абстрактным.
Торфинна, - продолжал Алвари. - Достаточно и того, что он захватил в плен
и, несомненно, жестоко терзает наших собратьев.
хэнша - Акани, старшая сестра Кабари. Сотня круглых голубых и зеленоватых
глаз смотрела на Алвари, пока он, не жалея красок, расписывал все, что
обнаружил в пещере Белые Пятна. Не забыл Алвари и подробно остановиться на
всех своих чувствах, переживаниях и перенесенных физических и душевных
муках. Глядя на его расцарапанную физиономию, на которой застыло выражение
тревоги, трудно было усомниться в достоверности этого рассказа.
оказались в руках Черного Торфинна, который ныне пытает их там раскаленным
железом, ибо в пещере я не обнаружил трупов.
десятилетий и теперь потеря казалась ей непереносимой. Растрепав
темно-рыжие волосы, почти одного цвета с кожей, она грузно рухнула на
землю и, раскачиваясь из стороны в сторону, принялась громко причитать.
Остальные хэны не мешали ей - пусть. Обычная хэновская терпимость взяла на
этот раз верх, что несказанно порадовало Алвари.
должны спасти их или хотя бы вынести из замка их тела, дабы они были
достойно погребены.
из Угольных Погребов поморщился. Втайне он всегда считал себя прирожденным
воином и вспоминал эпоху лжекумиров как лучшее время своей жизни. Известие
о том, что приближается новая война, заставило его сердце радостно
забиться.
возможности спокойно. - Я философ. Я не гожусь на роль военачальника. Тем
более, сам знаешь, - контузия... Вознесем же молитву великому богу
Сам-Погибаю, дабы надоумил, что нам делать.
слова древнего гимна, мелодия которого давно была забыта.
собравшихся в центре святыни, был так обильно смазан маслом, что
процарапанное в камне изображение стрелы почти невозможно было разглядеть.
Хэны расположились вокруг, закусывая жертвенной снедью и умоляя
Сам-Погибая вразумить их и подсказать правильное решение. В конце концов,
все так утомились, что заснули прямо на траве, посреди храма.
из Угольных Погребов и с ним несколько решительных и воинственных хэнов, в
том числе Андвари, выбрались из святыни и на трех легких лодках спустились
вниз по Реке, к скале Белые Пятна. Они нашли пещерку, в которой Кари
хранил свою долбенку, где и укрылись в ожидании восхода солнца.
намного темнее, чем на берегу реки. Высоким стенам, упирающимся в тихие
небеса, казалось, не будет конца - черные, неприступные, они заслоняли
собой весь мир. Несмотря на то, что в просторном дворе было прохладно,
Аэйт начал задыхаться - совсем как в доме Эогана, когда там появлялся
колдун. Удивительно, мельком подумал Аэйт, как это Ингольв Вальхейм
столько лет дышит таким воздухом?
в тени стен.
это, Ингольв остановился.
входа маячит невысокая коренастая фигура в островерхом шлеме. Идиот,
подумал Ингольв, адресуясь к самому себе. Он сам установил здесь пост во
избежание недоразумений, связанных с самовольным и чрезмерным распитием
горячительных напитков. Хотя бы в одном его солдаты разительно отличались
от бессловесной мебели: они все любили выпить и в нетрезвом состоянии были
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Майер Стефани