Чтение 41–й страницы книги ~Завоеватели~

ей "ты". И еще он знал, а может быть, видел в глазах Торфинна, что она
несла с собой пистолет, заряженный колдовской пулей. Большего он не желал
ни видеть, ни знать.

Ему не было дела ни до глуповатой улыбки, озарившей лицо Великого
Магистра, ни до Тагета, шмыгающего носом и бормочущего: "Какая
трогательная сцена". Он не собирался смотреть, как Ларс Разенна, утопая в
снегу длинными ногами, несется к Анне-Стине, как хватает ее за плечи,
роняя в сугроб лисью шубу, встряхивает - теряющую силы, как прижимает ее к
груди, слишком счастливый для того, чтобы заметить ее горе.

Обменявшись с Торфинном коротким, понимающим взглядом, Синяка стал
ждать. Анна-Стина отстранилась от Разенны. Она еще не полностью
освободилась от власти Торфинна. Покуда старинный пистолет не разряжен,
Анна-Стина не принадлежит себе целиком. И если никто не решится
выстрелить, то стрелять придется ей. Так задумал Торфинн.

- Ларс Разенна, - громко сказал Торфинн, - Анна-Стина Вальхейм,
подойдите ко мне.

Оба вздрогнули. Чародей смотрел на них с легкой усмешкой.

- То, что надо, - сказал он, забавляясь. - Два болвана юных лет. И
оба вы предполагаете, что от каждого бесчестного поступка мир
переворачивается. Забавные вы ребята. - И расхохотался от души.

- Перестань, Торфинн, - сказал Синяка. - Не надо издеваться.

Торфинн тут же стал серьезным.

- Как хочешь. Распоряжайся, Синяка. Ведь это ты потребовал, чтобы я
принес сюда Косматого Бьярни.

Разенна встал рядом.

- Что скажешь, Синяка?

Синяка шевельнул губами. Потом ответил:

- Поставьте его на ноги.

Дюжие этрусские боги вздернули Бьярни на ноги и с двух сторон
придержали его за локти. Спутанные волосы упали капитану на лицо. Он
тряхнул головой, и на Разенну уставился его горбатый нос.

- Мерзавцы... - хрипло сказал он.

Все смотрели на Бьярни и молча слушали, как он ругается.

- Сопляки! - дергая связанными руками, орал Бьярни. - Да любой матрос
с "Медведя" уже заткнул бы пасть пленнику, вздумай он поносить его так,
как поношу вас я! Я плюю в ваши трусливые морды! Что вы можете со мной
сделать? Убить? Вот уж чего я не боюсь!

Он засмеялся. Скаля зубы, он повторил:

- Больше, чем убить, вы не сможете.

- Ты глубоко заблуждаешься, пират, - мягко сказал Торфинн.

Бьярни замолчал на полуслове, раздувая ноздри.

Торфинн протянул руку к Анне-Стине.

- Подай мне пистолет. - Когда она повиновалась, чародей показал
оружие Косматому Бьярни. - Видишь, Бьярни? Я велел зарядить его колдовской
пулей. Не знаю уж, какое заклятие вложила сюда старуха Имд, но ничего
хорошего тебя не ждет, могу обещать. У ведьмы богатая фантазия.

Ларс Разенна заметил, что на лбу капитана выступил пот.

- Сам я не могу тебя пристрелить, - продолжал Торфинн. - К сожалению.
Это должен сделать кто-нибудь из тех, кто потребовал твоей жизни. -
Чародей обвел рукой всех, стоявших на сопке, включая в этот жест и
Анну-Стину. - Кто-нибудь из вас. Решайте.

Косматый Бьярни забился в железных руках богов.

- Проклятье! - кричал он. - Я не верю в ваши колдовские трюки!
Неужели вы не можете просто меня зарезать?

- Синяка, - растерянно проговорил Ларс Разенна, - зачем ты все это
затеял?

Услышав это имя, Бьярни дико посмотрел в сторону Синяки. Юноша
растирал в смуглых пальцах кусочек смолы, вдыхая ее терпкий аромат и
стискивая зубы.

- Ему плохо, - сказала Анна-Стина, - разве вы не видите? Оставьте его
в покое.

Тагет немедленно разразился громкими возмущенными криками:

- Кто допустил женщину на военный совет? Что это за нарушение
субординации? Кухня, капище и эти... третье "к"... как их... дети - вот и
все, что требуется женщине.

Ларс тихо обнял Анну-Стину за плечи и шепнул ей на ухо несколько
слов. Она кивнула и ушла в дом.

- Напрасно ты отослал ее, Ларс, - заметил Торфинн, но Ларс ему не
ответил. Он протянул руку к пистолету, и широкий металлический браслет с
узором в виде спирали блеснул на его запястье.

- Ты не промахнись, слышь, Ларс, - встрял Сефлунс, который держал
Бьярни за левый локоть.

Из-за правого локтя пирата тут же откликнулся Фуфлунс:

- Опять трусишь? - с презрением сказал он. - Чего ты на этот раз
испугался? Тоже мне, бог.

- Мало ли что, - рассудительно сказал Сефлунс. - Пуля-то колдовская.

Похоже было, что после этого заявления Фуфлунс глубоко задумался.

Разенна вдруг понял, что ему предстоит стрелять в связанного
человека. Он замешкался и нерешительно посмотрел по сторонам. Торфинн
открыто усмехался ему в лицо. Тагет отвел глаза.

Разенна поднял пистолет, потом опустил его. Снова поднял и снова
опустил. Косматый Бьярни стоял неподвижно, приоткрыв рот. Ветер трепал его
черные волосы. Скулы у капитана заострились, как у трупа. Потом он сильно
вздрогнул и хрипло заорал:

- Да стреляй же, ублюдок!

Ларс беспомощно оглянулся. И тогда Синяка оторвался от дерева и,
прижимая левую ладонь к горлу, взял у Великого Магистра пистолет.

- А, щенок, - сказал Бьярни.

Вокруг Синяки образовалась странная пустота. Он сжался, стараясь не
слушать, как все в мире противится тому, что он задумал. Синие глаза
загорелись ледяным огнем, похожим на свет костра тролльши Имд. Юноша
быстро поднял пистолет и, больше ни о чем не думая, выстрелил.

Он ждал, что выстрел разнесет капитану голову. Но этого не произошло.
С выбитым глазом, заливающийся кровью, пират обвис на руках богов. Синяка
выронил пистолет, хватаясь за горло, потом упал на землю и начал жадно
глотать снег. Плечи его содрогались.

Разенна смотрел то на него, то на Торфинна. Чародей улыбался.

- Что вы держите это туловище? - обратился он к богам. - Можете
бросить. А ты, Синяка, вставай, нечего раскисать. Я свое слово сдержал,
теперь твоя очередь.

Синяка с трудом поднялся на ноги.

- Пузан! - хрипло позвал он.

Нехотя, очень медленно, великан подобрался к своему хозяину и
посмотрел на него трусливо. Синяка дернул ртом.

- А ты-то чего боишься?

- Вас, господин Синяка, - ответил великан, моргая. - И господина
Торфинна, с вашего позволения, тоже.

Устало махнув рукой, Синяка спросил:

- А покойников боишься?

- Нет-с. Покойники уже упокоились.

- Тогда отнесешь Косматого Бьярни на болота и оставишь там. Хоронить
не надо.

Великан помялся. Синяка прикрикнул на него:

- Что еще?

- Да вот... Не по-людски как-то... не хоронить... Застрелили его, как
собаку, а теперь еще бросаете, не похоронив...

- Не твое дело! - срывая голос, заорал Синяка, после чего долго
кашлял и, наконец, просипел: - Не твое дело, тролль, разбираться, что
по-людски, а что нет. Узнаю, что закопал - заставлю из могилы всю землю
съесть. Веришь?

- Верю, - пробубнил великан.

Он забрал у богов тело Косматого Бьярни, взвалил его себе на плечи,
пачкаясь кровью, и поплелся в сторону болот.

Торфинн одобрительно смотрел на Синяку.

- Идем, - сказал Синяка. - Я сделаю то, что обещал. Только помоги мне
добраться до места.

Торфинн взял его за плечи.

- Конечно, помогу, сынок.

- Я тебе не сынок! - яростно прошипел Синяка.

Старый чародей обернулся к Ларсу Разенне. Вся свита Великого Магистра
жалась к нему, перепуганная и сбитая с толку. Древней нечисти,
по-видимому, казалось, что только этот человек и может их защитить. Ларс
стоял выпрямившись, с таким видом, словно он действительно мог это
сделать.

- Прощай, Ларс Разенна, - сказал Торфинн.

И Ларс откликнулся:

- Прощай, Торфинн.

Паладины Ордена долго смотрели со своей сопки, как две темных фигуры
движутся по снежной равнине. Все молчали, и было очень тяжело. На снегу
остались пятна крови Косматого Бьярни.

Потом Тагет спросил:

- Как ты думаешь, Ларс, Синяка вернется?

Ларс пожал плечами.

- Кто теперь может знать, что будет делать Синяка?

Он покосился на маленького демона, сгреб его в охапку и прижал к
себе. Тагет благодарно засопел ему в бок. Боги смотрели и откровенно
завидовали. Это были старые этрусские боги, склочные, капризные,
рассеянные, но Великий Магистр научился любить их.

- Фуфлунс, - сказал Разенна, - пожалуйста, присыпь кровь снегом.

Не возразив, противу обыкновения, ни слова, Фуфлунс повиновался.