Чтение 41–й страницы книги ~Цена "Суассона"~

и не остановились бы на маленькой заправочной станции - бензина у нас было
еще вполне достаточно.

У невысокого белого здания с огромной броской вывеской, которое
располагалось сразу же за железнодорожным переездом, приблизительно на
середине пути между Тари и Уокопом, стояла только одна машина -
ярко-красная "тойота". За рулем сидела крашеная блондинка, о чем-то
оживленно спорившая с хозяином бензоколонки.

Гриша придирчиво осмотрел себя в зеркальце заднего вида.

- Ладно, старик, я пошел.

Не знаю, о чем говорил он с хозяином, но только минуту спустя тот не
торопясь направился к нашей машине, оставив Гришу оправдываться перед
блондинкой за небольшую задержку в обслуживании приехавшей раньше нас
клиентки.

Когда он подошел поближе, я разглядел, что это пожилой, давно
небритый человек в рабочем комбинезоне. Возможно, он даже и не был
хозяином, а только обслуживал приезжих, хотя вряд ли доходы от этой
маленькой станции позволяли ее владельцу держать помощника.

- Так что у вас стряслось?

Говорил он как-то замедленно, вероятно, так же и работал. Я объяснил
ему, что нам от него нужно, и он не торопясь покатил колесо "порше"
куда-то за сарай, примыкавший к зданию станции. Очевидно, там была
оборудована мастерская. Я приготовился к долгому ожиданию.

Гриша все еще беседовал с блондинкой, судя по его позе, он пустил в
ход все свое мастерство Дон Жуана, чтобы уложиться как можно в более
короткий срок. Рядом со мной Джин со смешанным выражением интереса и
огорчения наблюдала за разворачивающейся перед ней сценкой.

Мой приятель не подкачал. Он вернулся как раз в тот момент, когда
из-за сарая появился небритый флегматик с отремонтированным колесом.

Я взглянул на руки Гриши. В них ничего не было.

- Ну как?

- Порядок! А ты что думал?

Джин недовольно отвернулась, она явно была не в духе.

Рабочий или хозяин, кем бы он ни был, положил колесо в наш багажник,
захлопнул крышку и направился к машине блондинки, готовясь, очевидно,
встретить град раздраженных упреков, а мы развернулись и стартовали в
обратном направлении.

Когда мы проезжали мимо оставшейся в одиночестве "тойоты", из ее окна
высунулась хозяйка машины и послала нам воздушный поцелуй, который,
конечно, предназначался моему другу, а отнюдь не мне или надувшей губки
Дженнифер. На пухлой ручке блондинки сверкал изящный золотой браслет...

- Надеюсь, ты ничего не повредил, когда открывал крышку, - озабоченно
сказал Гриша. - А то все мои труды пойдут насмарку.

- Раньше надо было думать! Теперь останавливаться, вытаскивать
индикатор и устраивать проверку работоспособности "маячка" как-то
неуместно.

- Будем надеяться на лучшее, - философски произнес приятель.

- Что ты ей наплел? - Мне хотелось заинтересовать Джин и заставить ее
сменить гнев на милость.

- Секрет фирмы, - важно ответил наш ловелас. - Какая разница, главное
результат.

- Теперь они будут охотиться за ее машиной и в конце концов убьют эту
ни в чем не повинную женщину, злорадно сказала Джин. - Так ей и надо, не
бери дорогих подарков от первого встречного.

- Ну, не такие уж они идиоты, сперва посмотрят, кто сидит в машине, -
возразил я. Но в тоне моем не было уверенности.

Мы возвращались в Сидней, потому что это было последнее место, где
Скал станет нас искать, когда обнаружит, что его команда захвата потерпела
фиаско. Кроме того, пока Гриша обольщал блондинку, у меня возник еще один
план.

Какое-то время мы ехали молча, а потом я спросил:

- Джин, где стоит яхта капитана Модсли?

Она недоуменно взглянула на меня. Очевидно, ее мысли витали где-то
далеко.

- Что? А, яхта... Обычно у причалов яхт-клуба, но в последнее время
она была возле маленькой пристани на мысе Лонг-Риф.

Я знал это место, ближайшие жилые постройки находились от него по
меньшей мере в полутора километрах, вокруг расстилался зеленый массив, что
меня вполне устраивало.

Гриша повернулся ко мне, подняв брови.

Ты хочешь спрятаться в яхте? А если ее хозяину взбредет в голову
покатать по взморью целую кучу своих полковых приятелей?

Но Джин, напротив, оживилась.

- Правильно, Дэн! Модсли уехал куда-то на целый месяц, поэтому я туда
и залезла. Там есть консервы и много выпивки. Давай спрячемся там, места
хватит на всех.

- А охрана?

Гриша выдвигал, как всегда, все новые возражения.

- Я вас проведу, я знаю, как можно туда незаметно пройти.

- Одно дело перекантоваться в каюте два-три дня для девушки, а другое
- жить там целой компанией неизвестно сколько времени.

- Ладно, мы все это обдумаем, пока будем ехать, - положил я конец
дискуссии.

Но особенно раздумывать нам было некогда. Мы уже миновали Буладела,
впереди лежал большой портовый Ньюкасл, где можно было затеряться не хуже,
чем в Сиднее, потом Госфорд, от которого до окраин Сиднея оставалось
километров двадцать пять-тридцать. Нужно было что-то решать.

- Положись на меня, Гриша. Я знаю, что делаю.

Если бы только это было правдой!

В Госфорде мы нашли маленький уютный ресторанчик с хорошо
просматриваемым из зала подъездом для машин и просидели за столиком - к
вящей радости владельца, извлекшего из нашей вынужденной задержки
кое-какой доход, до самой темноты. Выехав из городка, мы свернули с
магистрального шоссе на второстепенную дорогу, идущую ближе к побережью, и
по ней осторожно, с оглядкой, добрались до Сиднея.

Оставив в стороне Терри-Хилс, где в моем милом коттедже, о котором я
уже вспоминал с некоторой ностальгической грустью, хозяйничали, вероятно,
незваные гости, с изумлением обнаружившие "автоматику", включавшую и
выключавшую свет на кухне, мы проехали северную часть Броквейла, миновали
лагуну Нарробин и остановились на повороте. За спиной у нас лежала
оконечность мыса Лонг-Риф, а слева, отделенная от дороги узкой полосой
растительности, - небольшая, укромная бухточка, цель нашего "броска на
юг".

Джин не подвела. Доверившись ей, мы благополучно, никем не замеченные
- по крайней мере никто нас не окликнул, никто не остановил, - добрались
до причала, где стояло несколько яхт. Ни на одной из них не горел свет,
очевидно, мы были единственными посетителями этого маленького "порта" в
тот вечер.

- Вот она! - указала девушка на небольшое суденышко, тершееся бортом
о плетеные веревочные кранцы, вывешенные с края причала. Я обратил
внимание на то, что яхта крепилась всего двумя швартовыми.

В темноте трудно было оценить мореходные качества "Кукабарры", но,
похоже, она находилась в полной готовности к выходу - стоило только
поднять паруса. Я перепрыгнул невысокое ограждение причала и очутился на
палубе. То же проделали мои спутники.

- Спускайтесь в каюту, посмотрите, что там и как, - сказал я. - Мне
нужно кое-что здесь сделать, потом я присоединюсь к вам.

Гриша кивнул и ведомый опытной Дженнифер полез в глубины суденышка.

Я прошел на корму и ощупал "утку", на которую был накручен один из
удерживающих яхту у причала тросов. Потом наклонился и вытащил из ножен,
прикрепленных к моей правой голени, нож.

Этот охотничий нож знаменитой американской фирмы "Бак" я купил вскоре
после приезда в Австралию. Толстый в обухе клинок из нержавеющей, твердой
и одновременно упругой стали, чуть вогнутое в середине части острое как
бритва лезвие, удобная рукоятка, сделанная из покрытого пупырышками
коричневого оленьего рога... Словом, овеществленная мечта любого
мальчишки, да что там - любого настоящего мужчины, какого бы он ни был
возраста!

Я перерезал крепкий кавларовый швартов как бумажный шнурок. Потом
сделал то же с баковым концом.

Минуту спустя легкий бриз наполнил кливер и бермудский грот, я
закрепил гика-шкот, и "Кукабарра", чуть накренившись, с легким шелестом
отошла от причала...

Когда обеспокоенный моим долгим отсутствием Гриша поднялся на палубу,
яхта уже подходила к узкому выходу из бухты в открытый океан.

- Старик, ты что это натворил! - сдавленным шепотом произнес мой
ошеломленный приятель.

- Решил стать пиратом. На рассвете мы поднимем "Веселый Роджер", если
только такой флаг найдется на борту.

- Пиратов обычно вешают на реях, - пробормотал он, затравленно
озираясь. - И вообще на суше я чувствую себя как-то увереннее...

- Ой, мы плывем! - Над краем люка показалась голова Джин. - Что, яхта
оторвалась? Вот здорово!

- Тише!

Я боялся, что далеко разносящийся над спокойной поверхностью бухты
голос девушки кто-нибудь услышит.

- Гриша, приготовь мне пару бутербродов и бокал какого-нибудь
морского коктейля - на твое усмотрение.

Это была военная хитрость, чтобы убрать их с палубы, пока мы не
выйдем в открытое море и не удалимся от берега на достаточное расстояние,
где они смогут выражать свои эмоции, не опасаясь быть услышанными