Чтение 41–й страницы книги ~Узы крови~

Джипли мгновенно перестал нервничать. Он весь подался вперед на стуле
и быстро, уверенно заговорил:

- Я проводил эксперименты по методу ингибирования быстрой
дифференциации коллагенов, используя для этого мукополисахариды и методику
блокирования ферментации. Коллаген, как известно, представляет собой
фундаментальное основание всякой связующей ткани.

- Несомненно, - вставила Элизабет.

Она даже и не пыталась вникнуть в техническую сторону того, о чем
говорил Джипли. Единственное, что она поняла, это то, что тема, над
которой он работал, была направлена на исследование средств блокирования
процессов старения. И открывала невиданные перспективы в медицине.

Сидя на стуле и ни словом больше не перебивая его страстный монолог,
Элизабет думала о том, как все это напрочь изменит жизнь людей во всем
мире. Если верить Джипли, то не существовало никаких ограничений, которые
бы препятствовали людям доживать до ста, ста пятидесяти, а то и, при
желании, до двухсот лет.

- Для этого не потребуется даже никаких уколов, - сказал Джипли. -
Благодаря найденной формуле, содержимое можно будет принимать в виде
таблеток или капсул.

Возможности препарата трудно было переоценить. Это вело к
революционным социальным переменам. И к поступлениям миллиардов долларов в
копилку "Роффа и сыновей". Концерн и сам займется изготовлением препарата,
и продаст патент другим фирмам. И вряд ли на земле найдется кто-либо из
тех, кому за пятьдесят, кто откажется приобрести хоть одну таблетку,
которая поможет ему или ей приостановить старение. Элизабет с трудом
сдерживала охватившее ее волнение.

- Как далеко вы продвинулись в своих экспериментах?

- Как я уже сообщил вам в своей докладной записке, в течение четырех
лет я проводил эксперименты на животных. Все последние результаты
положительные. Вакцина готова к клиническим испытаниям.

Элизабет нравились его воодушевление и уверенность.

- Кто еще знает о ваших работах? - спросила она.

- Об этом знал ваш отец. Тема абсолютно секретная. Это означает, что
я обязан докладывать о ходе эксперимента лично президенту концерна и
одному из членов Совета.

Элизабет похолодела.

- Кому именно?

- Господину Вальтеру Гасснеру.

Элизабет немного помолчала.

- С этого момента будете докладывать только мне, - и никому другому.

Джипли удивленно посмотрел на нее.

- Хорошо, мисс Рофф.

- Как скоро мы сможем запустить таблетки в производство?

- Если все пойдет по плану, через полтора-два года начиная с
сегодняшнего дня.

- Прекрасно. Если вам что-либо потребуется - деньги, помощь,
оборудование, - дайте мне знать немедленно. Ничего не должно задерживать
вашу работу.

- Спасибо, мадам.

Элизабет встала, и Эмиль Джипли тотчас вскочил со своего места.

- Я рад, что познакомился с вами. - Он улыбнулся и застенчиво
добавил:

- Мне очень нравился ваш отец.

- Спасибо, - сказала Элизабет.

Сэм знал об этой теме. Может быть, в этом отгадка его нежелания
пустить концерн с молотка?

У двери Эмиль Джипли неожиданно повернулся к Элизабет.

- Лекарство обязательно выдержит клинические испытания.

- Будем надеяться, - сказала Элизабет.

_О_н_о _д_о_л_ж_н_о _и_х _в_ы_д_е_р_ж_а_т_ь_!

- Каким образом осуществляется контроль за сверхсекретным проектом?

- На всех его стадиях? - спросила Кейт Эрлинг.

- Да, от начала и до конца.

- Как вам известно, у нас в стадии разработки находятся несколько
сотен лекарственных препаратов. Они...

- Кто несет за них ответственность?

- До определенной суммы - управляющие различных подразделений, -
ответила Кейт Эрлинг.

- Какой суммы конкретно?

- Пятьдесят тысяч долларов.

- А выше этой суммы?

- Необходимо специальное решение Совета. Проект становится секретным,
когда известны данные исходных экспериментов.

- То есть когда появляется надежда, что он будет успешным? - спросила
Элизабет.

- Совершенно верно.

- Каким образом происходит засекречивание?

- Если проект представляет особую важность, вся работа переносится в
сверхсекретные лаборатории, имеющиеся по ней документы изымаются и
кладутся в особую папку с грифом "Совершенно секретно". К этой папке имеют
доступ три человека. Ученый, непосредственно ведущий разработки, президент
концерна и один из членов Совета.

- Как определяется член Совета, курирующий разработку секретной темы?

- Ваш отец назначил на эту должность Вальтера Гасснера.

Едва были произнесены эти слова, Кейт поняла свою оплошность.

Обе женщины посмотрели друг на друга, и Элизабет сказала:

- Спасибо, Кейт. На сегодня все.

Элизабет ни словом не обмолвилась о Джипли. Но Кейт знала, что имела
в виду Элизабет. Она могла знать об этом либо потому, что Сэм сам
рассказал ей о проекте, либо она по своей инициативе пронюхала о нем. Для
кого-то третьего.

Но этот проект был слишком важен, чтобы с ним что-нибудь произошло.
Элизабет должна сама проверить все принятые меры предосторожности. И
переговорить с Вальтером Гасснером. Она потянулась было к телефону, но
передумала. Существовал более надежный способ.

Вечером этого дня Элизабет уже летела обычным рейсовым самолетом в
Берлин.

Вальтер Гасснер нервничал.

Они сидели в угловом кабинете верхнего обеденного зала в "Папийоне"
на Курфюрстендамм. Обычно, когда Элизабет приезжала в Берлин в прошлые
времена, Вальтер всегда настаивал, чтобы они обедали у них дома, с ним и
Анной. На этот раз приглашения не последовало. Вместо этого он предложил
ей встретиться в ресторане. Когда он пришел, Анны с ним не было.

Вальтер Гасснер все еще походил на юношески стройного и подтянутого
киногероя, но кое-где внешний глянец несколько пооблупился и потускнел.
Лицо его выглядело озабоченным и напряженным, а руки ни на секунду не
оставались в покое. Что-то явно сильно угнетало и тревожило его. Когда
Элизабет осведомилась об Анне, он уклончиво сказал:

- Анна себя не очень хорошо чувствует. Потому и не пришла.

- Что-нибудь серьезное?

- Нет-нет. Все будет в порядке. Она дома, отдыхает.

- Я позвоню ей и...

- Лучше не надо ее беспокоить.

Это был странный и непонятный разговор, совершенно не в духе
Вальтера, которого Элизабет всегда считала полностью открытым, не
считающим нужным скрывать свои чувства.

Элизабет перевела разговор на Эмиля Джипли.

- То, над чем он работает, нам необходимо как воздух, - сказала она.

Вальтер кивнул.

- Это будет грандиозная штука.

- Я попросила его докладывать о ходе экспериментов мне лично.

Внезапно руки Вальтера прекратили свое беспрестанное движение. Это
было подобно крику. Он посмотрел на Элизабет и спросил:

- Зачем вы это сделали?

- Я не имела в виду вас обидеть, Вальтер. Я бы это сделала в любом
случае, и с любым членом Совета. Просто я хочу вести дело, как сама считаю
необходимым.

Вальтер снова кивнул.

- Понятно.

Но руки так и остались спокойно лежать на столе.

- У вас на это все права.

Он через силу улыбнулся ей, и она заметила, с каким трудом ему это
далось.

- Элизабет, - сказал он. - На имя Анны записан пакет акций на
огромную сумму. Она же не может получить за них ни гроша без вашего
согласия. Но ей это очень необходимо. Я...

- Простите меня, Вальтер, но я против того, чтобы в настоящее время
позволить свободную продажу акций.

Руки его снова нервно забегали.

Герр Юлиус Бадратт был тощим, сухоньким человеком, напоминавшим
богомола, одетого в черный сюртук. Его словно нарисовала неумелая детская