Очевидно, мне придется еще раз подумать. Я понимаю, что вы, очевидно,
читали лорда Пальмерстона.
интересы?
ожидал, исходя из легенды. В кавалерийских училищах Пальмерстона не
проходят. Но это ничего не меняло.
на свете, когда с Россией никто не воюет" Он, очевидно, встречался с
людьми, подобными вам по характеру. Такие, как вы, бывают сговорчивее в
условиях назревающей катастрофы... С удовлетворением Сашка увидел на
лице собеседника почти незамаскированную гримасу самодовольства.
испытываю удовольствия от общения с вами.
столешницу вчетверо сложенную врангелевскую сторублевку. - Надеюсь,
этого достаточно, чтобы покрыть ваши расходы... - Да подождите же,
подождите. Скажите наконец, чего вы хотите на самом деле?
хотите еще. Может, все-таки раскроем карты? Хотя бы здесь, без
свидетелей?
знание не сделает вас свободным, а совсем даже наоборот? Есть ведь вещи,
относительно которых благоразумный человек предпочитает оставаться в
неведении... - Эмерсона я тоже читал. И не согласен с ним... - И все же
подумайте. Приличный заработок без особого риска, или... - Вы что,
господин Славский, лакея себе нанимаете? За такие предложения в
цивилизованных странах вызывают на дуэль, а в вашей стране, насколько я
знаю, допустимо и просто дать в морду... Шульгин выразительно пошевелил
пальцами, потом сжал их в кулак. Допил стоявшую перед ним рюмку водки,
щелкнув зажигалкой, прикурил погасшую сигару, встал.
больного посетит ваш профессор. Затем я не буду считать себя связанным
чувством долга.
размеренным шагом, с прямой спиной и высоко поднятой головой. Выстрела в
спину он не опасался.
переулки, сразу от крыльца свернул направо, еще раз направо и
растворился между грязными, обшарпанными, окруженными крытыми галереями,
воняющими чадом керосинок и жареной рыбой домами быстрее, чем Славский
пришел в себя и кинулся следом.
поэтому Шульгину даже не требовалось проверяться по всем правилам
оперативной работы.
брусчатке, напротив, слышен был куда отчетливее. Здесь литая каучуковая
подошва его ботинок давала дополнительные преимущества перед кожаными,
на гвоздях подметками сапог Славского или до сих пор распространенными в
Одессе деревянными "стукалками".
улицу окна на площадке второго этажа солидного доходного дома, ожидая,
не проявится ли вдруг в поле зрения подозрительная фигура.
неторопливо направился к Французскому бульвару.
заставляла.
перед фон Мюкке и Славским, а потом должен был наступить кризис.
здании наискось от памятника Дюку.
парапете в начале Потемкинской лестницы.
Те, кто проходил мимо, вдоль бульвара, вверх или вниз по лестнице, либо
вообще не обращали на него внимания, поглощенные собственными проблемами
и мыслями, либо, наоборот, смотрели на неуместного здесь господина с
чересчур уж откровенным, дилетантским, можно сказать, интересом.
21-й год, а не последняя треть века. Здесь "по-нашему" работать просто
еще не умеют.
по счастью, оказался на месте. После того как Шульгин назвал ему пароль
высшей категории, разговор у них состоялся весьма содержательный и
плодотворный.
дела, отчего и принял проект Шульгина не просто по обязанности, а с
истинным удовольствием.
поскольку в тех условиях должность у него была тупиковая. На ней можно
просидеть и десять лет, и больше, до самой отставки, а неожиданный
посетитель без всяких околичностей намекнул на совсем другие
возможности.
помещалась биржа извозчиков, берущих седоков в Аркадию, станции Фонтанов
и дальше по хуторам, с ним случилось забавное приключение.
неприятное.
остановился, чтобы прикурить, из тумана вдруг выступили два молодых
человека весьма цивилизованного вида, скорее всего принадлежавших в свое
время к "приличным" слоям общества.
Один из них наверняка был крещеным евреем, обучавшимся в коммерческом
училище или гимназии Файга, второй - несомненно русский.
глаза английской кепке с хлястиком, протягивая к Шульгину руку с зажатой
между пальцами папиросой.
вопрос и вновь откинул крышку зажигалки. Парни по очереди прикурили,
переглянулись и вежливо поблагодарили.
язык, а что касается до его заграничного вида, так уж где-где, а в
черноморском Марселе одеждой никого не удивишь.
окликнули.
местный?
московского произношения, которое никак не походило на одесское. Точнее
- "одеское", с одним "с" и специфической тональностью. - Не слишком
далеко. Примерно до Привоза. А что?
грабят. На пути от парка до Привоза с вас непременно снимут вашу
шикарную заграничную курточку... - Так уж непременно? - растерянно
улыбнулся Сашка.
все равно, где вас разденут? Как вы думаете? Так лучше снимите вашу
курточку здесь. Если хотите - выньте из карманов все, что вам нужно,
кроме денег. А деньги, если есть, отдайте нам тоже... - Парень ловким и
совершенно неуловимым со стороны движением выбросил из рукава длинную,
со вкусом сделанную, великолепно отполированную и даже на вид очень
острую финку.
интеллигентно не наезжали.
ранние шестидесятые обставлялись, наоборот, нарочито грубо, по-блатному,
хотя бы и участвовали в них мальчики из хороших семей.
читанное в молодости как раз об Одессе и об этом времени. Возможно, у
Катаева. Стандартный, стало быть, приемчик. Или - нынешние режиссеры
этой сцены читали ту же книгу.
вас в бывшем вольном городе все такие?
и Станички вообще не дали бы вам права голоса... - Жалеть потом не
будете?
грабитель.
держать он не привык.
гимназии небось учились, книжки читали, а Козьму Пруткова не помните. Он
как говорил: не все стриги, что растет... С этими словами Шульгин
изобразил свой коронный трюк.
Каменистый Артем
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Круз Андрей
Шилова Юлия
Прозоров Александр