Чтение 42–й страницы книги ~Будущее неопределенное~

дюжиной рюмок. Рюмки негромко дребезжали, когда он ставил поднос на стол.

- Молодчина, Трамлин, - воскликнул Чейз. - Капелька бодрящего - это как
раз то, что не помешает нам всем. Как там, на кухне, все целы?

- Несколько мелких порезов, Тайка. Ничего серьезного.

- Тогда обнеси всех. И на кухне можете раздавить бутылочку, ясно?
Завтра утром переговорим насчет прибавки к жалованью.

В последовавшей за этим всеобщей болтовне Алиса поймала на себе
вопросительный взгляд Джамбо. Глаза его хитро блестели.

- Если не считать этого безобразия, миссис Пирсон, как вам нравится ваш
отпуск?

Она пережила Великую Войну, она не позволит каким-то бродягам, пусть
даже и с маной, вывести ее из себя.

- Весьма забавен, мистер Уотсон.

- А разве нет? - Он потянулся к подносу, на котором Трамлин разливал
бренди, и с улыбкой заговорщика передал рюмку Алисе.

Алиса осторожно поставила ее на стол, надеясь, что руки ее трясутся не
слишком заметно. Она подождала, пока Джамбо не возьмет себе другую, и
потянулась, чтобы чокнуться. Они улыбнулись и выпили одновременно.

Остальные громко разговаривали, оценивая понесенный ущерб, разбирая
обломки, глотая бренди. Они с Джамбо сидели друг напротив друга, не
обращая на них внимания.

- Возможно, вы не заметили этого, - сказал он, - но этот маленький
эпизод замечательно подтверждает правоту Профа Роулинсона.

- Объясните, пожалуйста.

Он криво улыбнулся.

- Когда этот мерзавец вломился сюда, мы все решили, что это просто
Жнец. Большинство из нас имели возможность поднакопить немного маны, как
вы, наверное, уже догадались. Одни использовали портал, чтобы перенестись
отсюда куда-нибудь, что не слишком сложно, находясь на узле вроде этого.
Другие попытались надрать ему задницу, простите меня за мой грубый
таргианский.

Она сделала еще глоток бренди, ощущая, как по горлу разливается тепло.

- И что?

Он оглянулся.

- Не могу сказать за остальных, но моя просто исчезла. Я имею в виду
ману. От нее не осталось ничего. Вот тут я понял, что мы имеем дело не
просто со Жнецом. Похоже, Зэц просто-напросто проглотил ее всю, как и
должно было случиться по теории Профа. Забавно!

- А я и не знала, что Зэц мой соотечественник. Я даже разочарована
слегка.

- С чего это вы взяли? - Джамбо осушил свою рюмку, ухитрившись при этом
каким-то образом скептически покачать головой. - Ах да, язык? Не думайте,
что он обязательно из наших. Надеюсь, что нет! Он вовсе не говорил
по-английски. Это так, внушение. Для этого требуется совсем немного маны,
и каждому кажется, будто он слышит свой собственный язык. Я сам проделывал
это не раз. Однако что нам думать об этом занятном инциденте, миссис
Пирсон? - Он вопросительно изогнул бровь.

- Не верю, чтобы Служба могла капитулировать перед угрозами явного
грубияна.

- Ни за что! Зэц, наоборот, превращает возможных союзников во врагов,
хоть сам и не понимает этого. Более того, миссис Пирсон, не кажется ли
вам, что наш смертоносный приятель напуган? - Глаза его сощурились в
улыбке, позволяющей предположить, что в глубине его бурлит веселье.

- Мне кажется, - серьезно проговорила Алиса, - что Эдвард напугал его
до усеру, если вы простите мне мое слабое знание джоалийского.

На них никто не обращал внимания. Ревун разошелся вовсю, сцепившись с
двумя мужчинами и этой Ольгой в яростном споре. Пинкни отправились домой,
остальные разошлись искать исчезнувших партнеров. Вместо них в комнату
ломились другие - мужчины в смокингах, мужчины в халатах, некоторые были
вооружены мечами, и все требовали объяснить им, что, черт возьми, здесь
происходит. Слуги уже навели порядок, если не считать мусора на столе
между Алисой и Джамбо, который они пока трогать не осмеливались.

- И что вы думаете об этом, мистер Уотсон?

- Мне хотелось бы знать, что такого сделал Экзетер, что могло так
встревожить его противника. Вы, несомненно, правы: в отличие от нас Зэц
считает его серьезной угрозой. - Джамбо замолчал, машинально потирая свой
длинный нос. Может, он думал, не ошибался ли он все это время насчет
"Филобийского Завета"? Что требуется, чтобы человек сменил точку зрения,
которой придерживался на протяжении тридцати лет? - Капитан Смедли считал,
что у Экзетера могут быть припрятаны в рукаве два-три трюка, - пробормотал
он, обращаясь скорее сам к себе, нежели к ней.

- И вы собираетесь повидать Эдварда?

Он поднял на нее взгляд, и в нем блеснул вызов.

- Его нужно поставить в известность о том, что произошло здесь сегодня.
В загоне два дракона, и луны сегодня яркие.

- Только два?

Джамбо встал из-за стола.

- Только два. Пойду переоденусь, уложу мешок - и в путь. Никаких
прощаний, никаких распоряжений, никаких споров.

И никаких условий или вопросов - только вызов. Она могла бы ожидать
этого от Джамбо. Если он предатель... если Эдвард верит, что Джамбо
предатель, он не поверит его рассказу. Если он не предатель, бояться
нечего. К удивлению Алисы, она тоже встала. Впрочем, возможно, это все
бренди.

- План звучит вполне убедительно. Ведите же, дорогой Уотсон.

26

Некоторое время Дош просто стоял и ждал, опершись на камень, глядя на
то, как поднимается над Ниоллендом большой диск Трумба. Интересно, будет
ли сегодня затмение? Он смотрел на догорающие в ночи костры паломников и
думал о том, сколько спит рядом с ними хорошеньких девиц и смазливых юнцов
и сколько он еще будет хранить обет целомудрия. Еще он гадал, почему ему
недостает здравого смысла убраться подальше от этих патетических сборищ с
проповедями, пока они не обернулись кровавой бойней.

- Дош? - послышался шепот, и он подпрыгнул, как кузнечик.

Он и не заметил, как тот подошел. Это был Д*вард, конечно, только
теперь он снял свое монашеское облачение, оставшись лишь в набедренной
повязке и сандалиях. Его тело отсвечивало в свете луны зеленым. Переодетый
Д*вард означал серьезные неприятности. Может, он тоже решил сделать ноги,
пока все идет гладко?

- Д*ва... Освободитель?

- Как твои ноги сегодня?

- Красивы как всегда.

Смешок.

- Я не это имел в виду, распутник несчастный. Сможешь добежать до Ниола
и обратно до рассвета?

- Мог когда-то. Могу попробовать.

- Тогда побежали! - Д*вард повернулся и устремился вниз по склону.

Бежать по острым камням было нелегко, но, когда они нашли тропу, Дош
смог догнать Д*варда и держаться рядом с ним. Тот с самого начала взял
слишком быстрый темп - слишком быстрый для того, чтобы поддерживать его
всю ночь.

- Я и не знал, что ты тоже бегун.

- Я могу чуть сбавить, если хочешь.

Что все это значит? Дош добавил к длинному списку вопросов еще один,
но, прежде чем он успел открыть рот, Д*вард заговорил сам:

- Это может быть опасно.

- Я подозревал, что так и будет. С кем мы будем говорить на этот раз?

- С Висеком.

- Великие боги!

- Нет, не великие.

Так они бежали примерно милю, и все время Дош обдумывал эту
поразительную новость, удивляясь сам себе, почему он все еще не повернул и
не бежит в противоположном направлении. Теперь-то он понимал, почему
Освободитель не взял с собой телохранителей: что может поделать Сотня с
Прародителем? Но "опасно" сюда не очень подходит. Это чудовищное
преуменьшение. "Самоубийство" подошло бы гораздо лучше. Самое меньшее, чем
мог отделаться Освободитель, - это лишиться языка за богохульство; его
спутник мог рассчитывать, если повезет, на пожизненное заключение в
шахтах.

- Это станет поворотным моментом, - сказал Д*вард.

- Или финалом!

- Разумеется. И все равно интересно. Мне показалось, тебе тоже будет
интересно. Я рад твоему обществу, но можешь вернуться, если хочешь.

Они продолжали бежать. Дорога была пуста, по обе стороны ее темнели
крестьянские домишки. Трумб заливал мир сказочным светом, от которого вода
в прудах, каналах и ямах казалась зеленой. Красная луна просто висела у
них за спиной. Ниолийские ночи всегда полны странных, ни на что не похожих
растительных запахов.

Дош обрел второе дыхание. Наконец-то он остался наедине с Д*вардом, так
что может получить ответы на кое-какие вопросы.

- Если верить "Завету", Освободитель должен был прийти в этот мир пять
лет назад, и его выхаживал кто-то по имени Элиэль с помощью дочери Ирепит.

- Так и было.

- Так ты знал, что один из богов... самозванцев... на твоей стороне?

Д*вард рассмеялся:

- Ты становишься отличником. Нет, ты всегда был отличником. Ты прав.