крепкого сложения, густоволосым, волосы скорее темные, борода посветлее,
черты лица - крупные, тяжеловатые, но правильные - европейские, как
сказали бы в Производном Мире. Глаза - зеленоватые, пристальные, редко
мигающие, чем-то - показалось мне - дикие; тут, может быть, уместнее было
бы иное слово, но я его не нашел, да и не пытался. Длиннорукий, широкие,
мощные ладони с длинными, неожиданно изящными пальцами. Одет он был в
долгополую рубаху навыпуск и свободные в шаге порты - все грубое, плотное.
Ноги имел босые, привычные, надо думать, к такой ходьбе. Словом - был
созвучен и жилью своему, и лесу, в котором обитал - хотя мне показалось,
что хозяину более пристало бы жить в окружении дубов и берез, а не той
чуждоватой растительности, какую я успел разглядеть, а еще более - ощутить
плечами, коленями и лбом, натыкаясь. Движения его были легкими, гибкими,
бесшумными, точными. В общем же - все продолжало оставаться достаточно
непонятным.
варево по кружкам. - Здоровит и убыстряет мысль. Нет-нет, - усмехнулся он,
- не хмельное, хотя и хмель, случается, идет в пользу. А я пока найду, чем
тебе наготу прикрыть.
если бы этот язык был для него родным - но в той плоскости, в которой я,
по моим прикидкам, мог оказаться, такого языка быть не должно было - не та
эпоха, к тому же... Или я попал вовсе не туда, куда, логически рассуждая,
должен был забросить меня великий карлик из бедной комнатенки?
еще раз пожалеть об оставшемся в ресторане изобилии. Там, кстати, еда
наверняка была качественной, а здесь? Насколько вообще можно было верить
человеку, приведшему меня сюда? Кем он был на самом деле? Здесь, в
Пространстве Сна, облик ничего не говорит, его можно выбирать, как
выбирают одежду в театральной гардеробной. Друг он или очередной
противник?
попадавшихся мне ранее. Осторожно откусил, подержал на языке прежде, чем
разжевать; было вкусно, сладко и слегка покалывало язык, словно от
газированной воды. Душистым оказалось и питье, от которого сила
возвращалась прямо-таки бегом, - показалось вдруг, что я уже долго
отдыхаю, даже засиделся на месте. Я съел все, что было предложено, выпил и
вторую кружку настоя. Тем временем лесной обитатель извлек из одной из
нижних корзин одежду - такую же, как та, что была на нем, хотя, как мне
показалось, слишком для меня просторную - и положил на лавку рядом со
мною.
привыкнуть недолго, зато потом естественно...
терпится, можешь меня попытать о том, о сем; на что смогу - отвечу, а нет
- не взыщи: таких, кто все доподлинно знает, в наших местах нет.
рассказывал.
избушки бегло, но остро глянул на меня. - А понадобится - он мне все
непременно расскажет.
посмотрим, в какой степени ты человек, что у тебя есть и чего потребно
добавить, чего - отнять...
дал общий сигнал, позвал на помощь. Я тогда сразу поставил ухи востро. А
тут дошла до меня и формула поиска. Вот я тебя и встретил. Тем более что у
меня и новостишки имеются - оттуда, из нашего с тобой Производного Мира...
произнес:
наоборот. Но раз уж такие дела завязались...
в той я категории... А вот ты можешь попробовать. Для этого я тебя и сюда
доставил, чтобы обстоятельно поговорить.
Мне хорошо тут, и другого не ищу. А здесь, как сам знаешь, чего только не
насмотришься и не наслушаешься! Так и нахватался понемножку. Вот так вот.
Но таким, как сейчас, ты в те континуумы не попадешь; придется тебя
подготовить. Вот завтра этим и займемся. А пока - не отдохнуть ли тебе?
Спать, сам понимаешь, не предлагаю...
между тем в Производном Мире, в нашем Институте, часы тикали исправно, и
все меньше оставалось времени до того мгновения, когда меня захотят
вернуть обратно - и не смогут добудиться точно так же, как это уже
случилось с Груздем. Я же еще не только не нашел его, но до сих пор не
получил даже хотя бы минимальной свободы действий; меня отпасовывали, как
футбольный мяч, и очень хотели, кажется, забить не в те ворота.
провалиться в какую-то еще более удаленную от нужных мне плоскостей. Нет,
отдых был мне сейчас совершенно противопоказан.
отсюда...
Переставал существовать - здесь, в Пространстве Сна. Не вдруг я понял, что
происходит, и, кажется, даже закричал, пытаясь остановить его. Лишь через
секунду-другую до меня дошло: Минаев там, в Производном Мире,
просто-напросто внезапно проснулся - телефон позвонил или еще что-то в
этом роде. Жена, скажем, неловко повернулась и толкнула. Я просто упустил
из виду, что Минаев - человек вполне живой и в ПС может бывать лишь в те
часы, когда спит. Это меня удерживают здесь при помощи снадобий и
приборов, а он наверняка засыпает без посторонней помощи. Да, все
нормально. Только мне от этого никак не легче. Он и рассказать толком
ничего не успел. Что же мне - сидеть здесь, ждать его? А чертов Груздь -
иди знай, где он за это время окажется...
ПОПЫТКА К БЕГСТВУ
цыпочках пробрался к выходу. Стояла тишина. Земляные ступеньки вывели меня
на поверхность, и я услышал мирное бульканье воды в ручейке. Но оно было
не единственным звуком, который уловили мои уши. Кто-то возился высоко в
ветвях поднимавшегося над землянкой дерева, какой-то мелкий мусор сыпался
вниз. Я задрал голову; увидеть в кромешной мгле, конечно же, ничего не
удалось. Ну что же - меня никто не трогает, и я никого не стану...
Стараясь, чтобы сырая почва не чвакала под ногами, я подошел к ручью.
Мостков не оказалось. Пришлось пройтись по бережку - в одну сторону, потом
в другую - безуспешно: от бревнышек не осталось и следа. Я невольно
усмехнулся: это таким-то способом меня хотят удержать здесь? Не страшно:
достаточно тепло, чтобы не замерзнуть даже и промокнув... Я осторожно
ступил на пологий береговой откос, чтобы спуститься к воде. Сделал шаг.
Второго - уже не смог. Нельзя, казалось, оторвать ноги от земли. Похоже,
они превратились в единое целое с берегом, в каменный монолит. Я перестал
чувствовать свои стопы и не на шутку испугался. Нагнулся, чтобы ощупать
лодыжки. Они оказались покрытыми шероховатой корой, словно я провел
пальцами по еловому стволу.
случалось, и против такого приема у меня не было защиты.
напряг мышцы ног, надеясь, что кора - не такой уж толстой она была - не
выдержит и хотя бы растрескается; в результате я лишь ощутил боль -
острую, почти невыносимую, словно кто-то пытался содрать с меня кожу.
Пришлось расслабиться. Снова потрогал ногу; кора была уже под коленом.
Похоже, я быстро превращался в дерево; такое в мои планы не входило, но
меня вроде бы и не спрашивали. Хоть бы предупредил, старый черт, что не
стоит пытаться самому уйти из его странноприимной землянки - так ведь не
сделал же этого, хотя просто обязан был понимать, что он непременно
вернется в Производный Мир, а я, оставшись в одиночестве, обязательно буду