взорвал все здание. Да и не работает он так далеко от столицы. Что ему
делать на Сахалине? Кто может быть? Вообще глупый вопрос. Может быть кто
угодно. Легче исключить тех, кто быть не может. Лорку в прошлом году убили,
Дмитрий пропал где-то в Тихом океане уже давно, Азиз... Узкоглазая бестия
сидит в пустыне и ничего не делает. После бойни в Бухаресте он то ли
рассудком повредился, то ли еще что...
какое имеет значение - кто. У элиты не может быть почерка. Элита потому и
является чем-то из ряда вон выходящим, что никогда не знаешь, чего от нее
ожидать. Если действия убийцы можно предугадать, то он уже не элита.
ограниченный временем контракт с Генрихом. Срок полгода. Если эти полгода
Генрих будет цел и невредим болтаться в своей паутине - все в порядке.
Потом... Это уже дела Генриха.
обстоятельства и детали задания. Очень сложно работать в городе, которого ты
не знаешь. Процесс продвигается медленно. Нужно сделать массу дел. Найти
места для удаленной стрельбы, найти место, где можно жить, не привлекая к
себе внимания, найти местных поставщиков наркотиков, оружия и прочих
мелочей, которые могут понадобиться в ходе выполнения задания. И при этом
еще нужно не потерять из виду Объект, наметить пути к отступлению,
разработать законное прикрытие, просто ознакомиться с местностью и
установить наблюдение за Объектом. И все эти приготовления ради одного мига
настоящей работы.
сложных. Объект был с телохранителем. И Объект знал, что на него объявлена
охота. Единственное, что радовало, - время не поджимало. В запасе у Алекса
было полгода. Странное условие - убить человек в течение шести месяцев.
Впрочем, хозяин - барин.
котором находился Объект. Прямо перед Алексом пролегала зона действия
охранных детекторов, разложенных телохранителем Объекта. Алекс видел их и
чувствовал зону их действия, старательно избегая касания с активным полем.
Пройти сквозь эту сеть, не переполошив oxрану, не представлялось возможным,
и Алекс просто ждал, наблюдал и делал выводы. А также вспоминал.
уже близок к этому, в ногах стояла вязкая тяжесть, песок неприятно терся о
кожу. Жарко. Кожа постепенно отдавала жидкость, столь необходимую телу. Кожа
стремилась остудить температуру тела, а для этого ей была нужна влага.
Замкнутый круг. Пот заливает глаза. Кровь стучит в висках.
фляге, холодная жидкость. Вода. Она плещется при каждом шаге, как море в
шторм. Алекс страстно захотел быть маленькой капелькой в этой фляге.
Маленькой прохладной каплей...
голове влажно поблескивает. Учитель молчит. Если молчит, значит, надо.
Значит, надо молчать и шагать. И вообще желательно превратиться в автомат,
потому что только автомат может пройти эту поганую пустыню и выйти на
позицию.
песок...
винтовка за плечами, упрятанная в ящичек и в мешок.
Масуд, ошибся. Хотя Масуд считает, что он не ошибается никогда. Но учитель
сказал, что Масуд ошибся в первый и последний раз. Раз учитель сказал,
значит, так оно и есть.
воде не думать. Мысли текут, как песок! Это точнее и меньше беспокоит.
Прекрасно, на чем же это мы остановились? Ах да... Масуд ошибся. Ну, значит,
так тому и быть. И вот теперь мы идем, чтобы доказать, что Масуд ошибся.
которые Масуд нажил себе за последнее время, но и того, что он знал, хватило
бы на трех наемников. Алекс подслушал разговор учителя с кем-то, кто был
очень хорошим профессионалом, поэтому разглядеть его лицо Алексу не удалось.
Из разговора Алекс понял, что один очень большой на Востоке человек сильно
расстроил Министерство Обороны. И поимел с этого расстройства очень большую
сумму наличности, что позволило ему возвести вокруг какого-то оазиса в
пустыне Сахара це- лую крепость. И ни один караван, ни один i вольный
путешественник не смеет подобраны
разглядишь, по-скольку над оазисом этим очень качественный зонтик поставлен.
От любопытных взглядов сверху. Известно, что неприступных крепостей не
бывает, что любая неприступность только временное явление. Но вполне может
статься, что на век старика Масуда неприступности этой хватит с лихвой.
Может быть, еще и его дети попользуются.
немало наемников лежит в песках вокруг оазиса, что ни один из них даже
близко не смог подобраться к крепости. Путь к ней только один и,
естественно, под контролем Масудовых охранников. В пустыне же вокруг оазиса
днем так жарко, что даже ящерицы, которым вообще любая жара нипочем,
вылезали на поверхность только к вечеру.
сидела на камне и, казалось, получала от солнечных ванн полнейшее
удовольствие. И тело какого-то парня, уцепившееся за высушенную до белизны
корягу, Алекс тоже видел. На теле была военная форма спецназа. Без знаков
различия. Песок вокруг был испещрен следами ящериц и еще какими-то странными
следочками размером с отпечаток лапы средней собаки. Труп кормил всю скудную
местную фауну в районе нескольких километров.
кармана капсул-ку. Проглотил ее и отпил глоток воды. Только один глоток.
глоток воды. Только один. Ощущение соприкосновения холодной воды и
иссушенной жарой гортани было подобно наркотическому приходу после долгого
воздержания. Невероятным усилием воли Алекс сумел оторвать флягу от губ.
Только один глоток. Запить эту чертову капсулку.
снабжает наемных убийц такими средствами, как "жажда-9". С ними, конечно,
жара не становится меньше и переносится она не легче, но шансов подохнуть от
обезвоживания намного меньше. Особая разработка дляработы спецподразделений
в пустынях и тому подобных местах.
когда они с учителем набрели на семь врытых в землю кольев, на которые были
насажены семь тел. В знакомой военной форме. Без надобности военные своих
людей не подставляют. Особенно когда получают ощутимый щелчок по носу.
плещется дружелюбным прохладным морем. И нельзя говорить. Вся эта пустыня -
одно большое ухо. Впрочем, говорить не хочется. Язык давно прикипел к небу.
ясна. И ситуация была совершенно неутешительна. Взять объект с расстояния,
как Алекс сначала планировал, было нереально. Значит, придется ломать
оборону, выставленную телохранителем Объекта, и идти напрямую. Такие
операции всегда бывают трудоемкими и почти всегда ограничены во времени.
Если удастся обмануть систему защиты, на стороне Алекса будет еще и эффект
внезапности. И времени будет больше. Если систему защиты придется глушить,
то есть уничтожать приемники путем повышенных нагрузок, времени будет в
обрез. И телохранители будут готовы. Но ничего не попишешь. Дело делать
надо.
агрегата, учитель деактивировал тремя ударами охранного кибера. Подломил
правую лапу, первую из восьми. Разбил сенсорную панель и сбросил этого жука
вниз толчком под брюхо. Кибер долго летел вниз и, уже мертвый, вдребезги
расшибся о каменный пол.
телевизионного ведущего поливают грязью родное правительство. При этом Игорь
испытывал довольно разнообразные чувства. Правительство было не жаль. Оно
того стоило. Ведущего слушать было противно. Он толстоват и как-то засален.
Словно его перед передачей слегка натерли маслом. Но Игорь не спешил менять
канал. Где-то ухнул ядерный реактор. Где-то в далекой пустыне. Под барханами
на миг запылало жгучее солнце, желая посоревноваться с небесным светилом.
Хватило этого миниатюрного солнышка ненадолго. Но эхо оно дало довольно
значительное. Вокруг образовавшейся в песках ямины собрались представители
пресс-служб. Они вертелись вокруг, лезли за оцепление и всячески мешали
людям, которые действительно работали.
покоя. Кусок пустыни, который превратился в котлован, был до боли ему
знаком. Просто до отвращения.
мальчик рядом и одним глазом в картинку смотрит, а вторым за дверью
наблюдает. И пусть сидит. Пусть наблюдает. Только... Молодец, конечно, но
сегодня ничего не произойдет. Игорь это чувствовал. И поэтому заснул в
кресле.