Чтение 42–й страницы книги ~Выбраковка~

тоже нас характеризует как относительно нормальных людей.
- М-м... Да, наверное. Так что там про этого самоубийцу?
- Обычная история. Кстати, он все-таки преступил закон, мы просто не
знали. Наркотиков поел слегка. Ну, в общем, его отец позвонил директору
Агентства и сказал: того, кто моего сына выручил, - наградить. А потом еще
полчаса распинался о том, как признателен выбраковке и готов ее всемерно
поддержать в рамках своих полномочий. Коих у него, как у министра
внутренних дел, выше крыши. После чего, сам понимаешь, директор вызвал
нашего босса и приказал - дать герою все, что попросит. А босс, недолго
думая, пошел и лично занес в памятку дежурного:
"Гусеву дать ВС‚!" Я и взял "двадцать седьмую". Она же тебе нравится,
верно?
- Ну, в принципе... Вообще-то я на следующей неделе "Порше" беру. Гусев
вытаращил глаза.
- А ты кого застрелил? - спросил он. Валюшок беззаботно рассмеялся.
- Это старый "девятьсот сорок четвертый", - объяснил он. - Атмосферный
последнего выпуска, ему уже под двадцать. Хотя в очень приличном
состоянии. Пять тысяч рублей все удовольствие. Вложу еще штуки две и буду
кататься.
- Может, и мне тоже завести какую-нибудь таратайку?
- Почему нет? Кстати, давно хотел спросить - отчего ты в свободное время
ходишь пешком?
- Да черт его знает. Ленивый, наверное. А потом, у меня руки не из того
места растут, чтобы гайки крутить. Замена масла там, предохранители всякие
- это я еще могу, а если что-то сложное... Опять-таки не выпьешь уже...
- Ну, по чуть-чуть...
- И нарваться на конфискацию транспортного средства?
- Да кто ж его у тебя конфискует? У выбраковщика? Менты, что ли?
- А пусть и менты. Я очень законопослушный.
- Раньше не замечал.
- Спасибо большое. Нет, я уж лучше ножками... Пьяный выбраковшик и так
угроза обществу. А уж за рулем... Кстати, о руле. - Гусев посмотрел на
часы. Судя по всему, разговор он поддерживал так, для порядка, а на самом
деле все это время напряженно о чем-то размышлял. - Не туда мы рулим, Леха.
- Это ты в каком смысле? - насторожился Валю-шок.
- В самом прямом. Давай-ка разворачивай аппарат. Понеслись в Крылатское.
Проведаем нашего психа.
Валюшок, не говоря ни слова, принялся искать разворот.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Интересно, что в народе Влад был, судя по всему, довольно популярен.
Причины этого - в основном психологического свойства.
По дороге Гусев отыскал в записной книжке полезный телефон, и Валюшку
пришлось выслушать длиннющую беседу с каким-то Василь Васильичем, из
которой он уяснил только, что Гусев с Васильичем друг друга весьма
уважают. Загадочные намеки и странные аббревиатуры Валюшка быстро утомили,
и ведомый целиком сконцентрировался на дороге. Наконец Гусев выключил
трансивер и с довольным видом закурил.
- Все в порядке? - спросил Валюшок.
- На месте видно будет. В принципе Васильич мужик влиятельный, но его
возможности тоже ограниченны. Информацию для размышления подбросить,
словечко, где надо, замолвить - это всегда пожалуйста. А рычагов серьезных
- фигушки. Такой же честный наемник, как мы с тобой. Ладно, нечто
существенное он нам дал. Теперь мы знаем, где искать. Между прочим,
кое-кто только что пропустил левый поворот. Нужно было уйти на боковую
дорожку. Извини, я заболтался, недоглядел.
-Дальше развернемся, - преспокойно сообщил Валюшок. Для него, в отличие от
Гусева, таких ерундовых проблем не существовало. Он всегда мог дальше
развернуться. Гусев тяжко переживал свои промахи и старался поэтому не
совершать их вовсе. А Валюшок просто исправлял допущенные ошибки. Легко.
Развернуться им удалось не скоро. В первую очередь это сделать мешал
Гусев, который принципиально отказывался включать спецсигнал и кидаться
этаким маленьким, но злым бульдозером через двойную осевую, когда для
таких асоциальных маневров не было служебной надобности. Из-за его
щепетильности "двадцать седьмая" сделала несколько лишних километров.
Вернувшись к нужному перекрестку, Валю-шок не удержался и нарушил -
свернул направо под перечеркнутую стрелку на знаке. От бдительного ока
мента, тосковавшего в "стакане" посреди Рублевки, машину удачно заслонил
длинный автобус.
- ...и потом еще раз направо, - подсказал Гусев. - Знаешь, Леха, а я ведь
редкостный тормоз. Я нам пропуск не заказал. Как-то не догадался.
- Так у нас же "вездеход"! - удивился Валюшок.
- Ага. Только эта вездеходность кончается у стен Кремля. А Центральная
клиническая больница - почти то же самое, что Кремль. Ладно, прорвемся
как-нибудь. Все равно засветимся, вратари номер запишут...
"Двадцать седьмая" проехала через узкий коридор с металлическими
отсекателями и затормозила у шлагбаума на въезде в Ц КБ. К машине тут же
подошел "вратарь" - молодой парень с полосатым жезлом, в распахнутой
телогрейке, накинутой поверх невнятного мундира. Присмотрелся к номерам,
оглянулся на будку КПП, из которой таращились замшелые деды в фуражках, и
сделал Валюшку знак рукой - отвали.
- Совсем охамели, - заключил Гусев и полез из машины. - Раньше хоть
спрашивали, кто такой... Ты не дергайся, ладно?
Валюшок закурил и приготовился не дергаться. Гусев с "вратарем" завели
беседу, причем "вратарь" изо всех сил пыжился и расправлял плечи. Из КПП
выполз дедуля лет семидесяти и вознамерился было "вратарю" помочь, но тут
Валюшок уловил характерное движение Гусева - тот взялся рукой за свой
лацкан и слегка им взмахнул. После чего дед мигом убрался на место, а
"вратарь" как-то сразу присмирел. Даже тут значок АСБ исправно работал. Но
пускать Гусева на свою территорию охрана все-таки не собиралась. Она уже
не чувствовала себя так уверенно, как раньше, но все равно до упора качала
права. Валюшок курил и ждал, когда же на свет божий появится самый
убедительный аргумент Гусева - "беретта". Ему было очень интересно, хватит
ли у ведущего пороху с боем прорваться на такой серьезный объект, как
знаменитая "Кремлевка".
Но Гусев, похоже, не хотел лишнего шума. Он зашел на КПП и теперь
разговаривал с дедулями. "Вратарь" сверлил недобрым взглядом машину
выбраковщиков и конкретно Валюшка.
Сзади подъехал фургон "Скорой" - не какая-нибудь "Газель" задрипанная, а
"Шевроле". Громадная махина нависла над "двадцать седьмой" и нетерпеливо
гуднула. "Вратарь" снова попытался мановением руки сдвинуть Валюшка с
места, но тот сделал вид, что его эти жесты не касаются. И на всякий
случай высвободил игольник.
"Скорая" гудела, Валюшок курил. Из будки выскочил разъяренный Гусев и
что-то такое бросил на ходу в адрес "вратаря", что тот весь покрылся
красными пятнами. Шлагбаум пошел вверх. Гусев запрыгнул на место и хлопнул
дверью так, что едва не развалил машину.
- Вперед! - скомандовал он. - Ну, с-суки! Режимный объект, видите ли!
Закон им, понимаешь ли, не писан! Ладно, гады, я вернусь! Узнаете у меня,
что такое стоять на боевом посту... В зоне боевых действий ваш пост
окажется... Тогда посмотрим, у кого тут есть полномочия, а у кого их
нет... Прости, Леха. Разозлили они меня дальше некуда.
- Я все ждал, когда же ты ствол достанешь, - поддакнул Валюшок.
- Сегодня нельзя, - вздохнул Гусев. - Дело сорвется. Ой, ну и блядство! Ты
представляешь, там на КПП парень какой-то на стенку лезет, орет: "Пустите,
Уроды, у меня жена в гинекологии загибается!" А они ему: "Дни посещения -
четверг и суббота(*Администрация Центральной клинической больницы
усматривает в данном эпизоде вопиющую неточность. По просьбе администрации
сообщаем: дни посещения в ЦКБ - четверг, суббота и воскресенье. - Примеч.
ОМЭКС.*), телефон на стене висит..."
"Двадцать седьмая" катилась по небрежно убранной аллее. Заметно было, что
дворники здесь тоже "режимные" и перетруждаться не любят. А городских
мусорщиков с их "пылесосами" сюда, конечно, не пустили бы ни за что.
Анкетой ребята не вышли для такого ответственного дела, как подобрать
опавшую листву и помыть асфальт.
- К первому корпусу сверни на минутку, - попросил Гусев. - Направо, вот
сюда. Нужно слегка подстраховаться, оформить как-то наш визит. Я быстро. А
ты вот что... Запаркуйся вон там, на вертолетной площадке. Во избежание
ненужного шухера. Здесь, видишь ли, простолюдинам стоять нельзя. Сюда
лит-виновский "членовоз" подъезжает. Через два дня на третий... У них это
называется - "на подкачку". Мать-перемать, заработали еще одного Ельцина
себе на голову! Из самых лучших побуждений. Знал бы, чем все это
обернется, - сбежал бы в Африку, ей-богу!
С этими словами он вышел из машины и быстрым шагом направился к боковому
входу в корпус. Валю-шок послушно дал задний ход. Очень своевременно - к
"двадцать седьмой" уже скакал очередной дедушка в фуражке. "Господи,
откуда их столько?! - подумал Валюшок. - Прямо какой-то заповедник
отставных кагэбэшников. Хотя чего это я-у нас все правительство из таких.
Разве что лица поумнее. А Председатель, значит, совсем плох... Интересно".
Гусев пропадал в корпусе минут пятнадцать. Вернулся он с напряженным
лицом, нещадно жуя двадцатую, наверное, за день сигарету.
- Понеслись в КФН, - сказал он. - Теперь главное - скорость.
- Куда? - переспросил Валюшок.
- Я покажу. В корпус функциональной неврологии. Так у сильных мира сего
называются психушки. Дабы лишний раз не травмировать их слабую психику.
- Ты здесь прямо как дома, - заметил Валюшок, выруливая со стоянки.
- Бывал, - коротко сообщил Гусев.
К длинному зданию КФН они подъехали с тыла.