Чтение 42–й страницы книги ~Звезда сироты~

него были широкие желто-коричневые листья. Определенные разновидности,
разглядел в темноте Флинкс, имели различные сорта ягод, хотя те были
скудноваты. Другие могли похвалиться скоплениями орехов в овальной
скорлупе, некоторые величиной с кокосы.

- Вы их едите? - спросил Флинкс, показывая на отягощенные ветви.

- Да, - ответил Пушок.

- И вы также едите мясо?

- Только в снежное время, - спокойно объяснил ему хозяин. - Когда не
цветут байга и магинак. Мясо не забавно и требует больше труда. Оно
убегает.

Теперь они двигались к крутому горному склону. В мягком лунном свете
Флинкс видел, что это была голая скала, лишенная осыпи. Несколько кругов
создавали темные пятна на фоне серого гранита. Между темной береговой
линией и пастями пещер прыгали уйюррийцы разных размеров, включая первых
увиденных ими детенышей.

- Если не есть для разнообразия мясо, - продолжал Пушок, - то
начинаешь чувствовать себя больным.

- А почему вы не любите есть мясо? - поинтересовалась Силзензюзекс.

Флинкс молился, чтобы она не втянула их впечатлительных хозяев в
какой-нибудь абстрактный духовный диалог.

Пушок объяснил, словно детям:

- Даже жизнь наджака или шестиногого уродца койвета равна куску
солнца. Когда его гасят, тепло покидает его.

- Мы не любим делать яркие вещи темными, - развил тему Голубой. - Мы
бы скорее делали темные вещи яркими. Но... - скорбно заключил он, - не
знаем как.

Они замедлили шаг и, наконец, совершенно остановились перед первой из
пещер. Флинкс заметил, что вход состоял из аккуратно сложенных валунов, со
щелями, замурованными за отсутствием железобетона меньшими камнями и
галькой.

Уговорив Пушка лечь, он начал соскальзывать со спины урсиноида.

Взглянув назад, Флинкс увидел длинное стеклянное копье лунной
дорожки, разбитой на куски рябью и водоворотами озера. Осмотр лежащей
впереди пещеры не открыл ничего, кроме черноты.

- Пушок, ты сказал, что все разделяют одну Пещеру, но я вижу в горном
склоне и другие отверстия.

- Это все одна и та же пещера, - объяснил туземец.

- Ты имеешь в виду, что они все соединяются где-то внутри горы?

- Да, все встречаются друг с другом. - До него дошла теплая мысленная
улыбка. - Это все часть игры, в которую мы играем.

- Игры? - откликнулась Силзензюзекс, порядком замерзшая, несмотря на
то, что ее термальный костюм был установлен на максимум. Когда Пушок никак
это не прокомментировал, она подумала вслух: - Как ты думаешь, мы сможем
устроить костер?

- Разумеется, - весело сказала Ням. - Что такое устроить костер? Это
все равно что построить пещеру?

Флинкс терпеливо объяснил, что для этого требовалось, уверенный, что
ему придется сделать это только раз.

- Мы пойдем и соберем мертвое дерево, - вызвались Ням и Голубой,
когда он закончил объяснять.

- В какую такую игру вы играете, Пушок, та, что связана с вашим
медвежьим лабиринтом? - спросил Флинкс, когда двое других отбыли.

Пушок проигнорировал вопрос и попросил их зайти в пещеру, где он
молча обменялся приветствиями с другим огромным туземцем.

- Это Мягкогладкая, моя подруга, - уведомил он их в ответ на мысленно
высказанный Флинксом вопрос. - Ты спрашиваешь об игре друг-Флинкс... Наши
прапрапрародители забеспокоились, что однажды холод может остаться навек и
много огоньков в семье угаснет.

- Я бы не сказала, что сейчас жара, - заметила Силзензюзекс.

- Холод приходит, когда горы гасят солнце, - объяснил Пушок. - Наши
прапрапрародители чувствовали, что с каждым годом становится все холоднее.
Им казалось, что с каждым годом солнце становится меньше, чем годом
раньше.

Флинкс медленно кивнул:

- У вашего мира, Пушок, орбита эллиптическая, но не постоянная,
согласно виденным мною статистическим данным, она с каждым веком
раскачивается, удаляясь все дальше и дальше от вашего солнца - хотя не
могу представить, как это поняли ваши предки.

- Много новых понятий, - нахмурился Пушок. - Так или иначе, наши
покойные прапрапрародители решили как все наладить. Следует
соответствующим образом придвинуться поближе к солнцу.

- Они говорили о регуляции орбиты Ульру-Уйюрра, - прохрипел Флинкс. -
Но как они узнали?

- Надо спросить предков, - пожал плечами Пушок. - Очень трудно
сделать.

- Да уж, я думаю, - охотно согласилась Силзензюзекс.

- Был, однако, и новый способ, - продолжал рослый туземец. -
Копатели...

- Люди на руднике?

- Да. Они делают свои собственные пещеры очень теплыми. Мы спросили у
них, как и нам тоже сделать пещеры теплыми.

- И что же они предложили? - поинтересовался Флинкс.

Пушок, похоже, был сбит с толку:

- Они сказали нам выкопать в земле большую яму, а затем засыпать там
себя. Мы попробовали и обнаружили, что это создает тепло. Но так
невозможно двигаться и скоро становится скучно. А также нет света. Мы не
поняли, почему они сказали нам делать это таким способом. Сами они так не
делают. Почему же они сказали нам сделать так, друг-Флинкс?

- Это ААннский способ веселиться в действии, - с тихой яростью
ответил он.

- ААннский? - переспросил Пушок. Вернулись Ням и Голубой, оба зарытые
под охапками мертвых веток.

- Некоторые из людей на руднике - ААнны, - объяснил Флинкс. - Те, что
с холодным умом.

- А, холодные умы, - откликнулся, узнавая, Пушок. - Мы не понимали,
как такие холодные могут дать нам знание того, как стать теплым. Но мы все
равно попробовали.

Флинкс не мог смотреть на дружелюбного туземца:

- Сколько... сколько из экспериментаторов умерло?

- Экспериментаторов?

- Тех, что попробовали закопать себя?

- О, друг-Флинкс зря беспокоится. Никто не умер, - заверил его Пушок,
чувствуя успокоение ума человека при этих словах. - Понимаешь, мы закопали
Можетитака...

- Вот дерево, - перебила Ням.

- Вам нужно еще? - спросил Голубой.

- Я думаю, нам этого хватит, чтобы протянуть по меньшей мере неделю,
- сообщил им Флинкс. Пока он говорил, Силзензюзекс укладывала часть дерева
в треугольный стог, тонкие иструки делали скульптуру из прутьев и тонких
стволов.

Флинкс прислонился к стене пещеры, ощущая прохладу камня сквозь
термальный костюм:

- Как, по мнению ваших прапрапрародителей, вы могли отрегули...
придвинуться ближе к солнцу?

- Играя в игру, - снова сказал ему Пушок. - Игра и создание
пещеры-дома - одно и тоже.

- Предполагалось, что копание пещер приблизит ваш мир к его солнцу? -
переспросил Флинкс, не уверенный, что правильно расслышал.

Но Пушок просигналил согласие:

- Это часть схемы игры.

- Схемы? Какой схемы?

- Это трудно объяснить, - лениво ответил Пушок.

Флинкс поколебался и огласил неожиданную мысль:

- Пушок, сколько времени ваш народ играл в игру копания системы
пещер?

- Сколько времени?

- Сколько ваших дней?

- Дней. - Пушок решил, что настало время справиться у других. Он
позвал Голубого, а с Голубым подошла и Ням. К ним присоединилась
Мягкогладкая, и на короткий миг возник, чтобы добавить свое замечание,
Можетитак.

В конечном итоге Пушок повернулся обратно к Флинксу, называя с
уверенностью цифру. Большую цифру. Чрезвычайно большую.

- Вы уверены в своем исчислении? - медленно спросил, наконец, Флинкс.

Пушок ответил утвердительно:

- Число верно. Научились системе счета на руднике.

Силзензюзекс вопросительно глядела на Флинкса, когда тот отвернулся,
снова прислонился к стене и уставился на темный холодный потолок. Она
спросила, прежде чем разжечь костер: - Сколько?

Возникла долгая пауза, прежде чем он, казалось, вернулся издалека и
взглянул на нее:

- Судя по тому, что говорит Пушок, они играли в эту игру с копанием
взаимосвязанных туннелей чуть меньше четырнадцати тысяч земных лет. Должно
быть, этот сектор континента пронизан ими как голландский сыр. И к тому же
невозможно сказать, насколько глубоко они тянутся.

- Что такое сыр? - поинтересовалась Ням.

- Что такое голландский? - вопросил Голубой.

- Насколько далеко находится глубоко? - хотел знать Пушок.

Флинкс ответил новым вопросом:

- Сколько еще предполагается копать, прежде чем эта схема будет