Чтение 42–й страницы книги ~Стальная крыса на манеже~

одной парой Игорь сковал мне щиколотки.

Кайзи убрал пистолет и улыбнулся.

-- Теперь можете поспать. У вас впереди трудная ночь.

Оба с наслаждением смотрели, как я поднимаюсь на ноги, поворачиваюсь,
скачу к койке, тяжело на нее падаю. Я корчился, пока не оказался на спине.
Глянул на наручники и понял, отчего улыбается Кайзи. Отмычкой с такими не
справиться. Комбинационные замки утоплены так глубоко, что диски не
повернешь, даже если дотянешься пальцами. Я попытался. Не получилось.

Даже скованный по рукам и ногам, я крепко уснул -- помогла усталость.
Проснулся, услышав голоса, и в следующий миг снова провалился в сон. И лишь
почувствовав щекой дыхание Игоря, а главное, уловив мерзкий запах из его
рта, я полностью очнулся.

Он, согнувшись, возился с комбинационным замком. Я растопырил пальцы,
чтобы вцепиться в его горло, но тут увидел Кайзи. Он держал меня на мушке.

-- Тащи его сюда, тут светлее.

Игорь схватил меня за лодыжки и стащил с кровати. Я рванулся вбок и
упал на плечо, а не на голову Водитель, ругаясь, перетащил меня в другую
комнату и сидел на мне, пока не снял оковы.

-- Разве так принято обращаться с лояльными служащими? --
поинтересовался я, усаживаясь на стул.

-- Сейчас Игорь отвезет вас в сокровищницу, -- сказал Кайзи. -- Я буду
рядом, в своей машине, глаз с вас не спущу. А утром прослежу, как вы
покинете здание. Если возникнет хоть малейшее подозрение, что вы отступили
от плана, можете не сомневаться: вам больше никогда не увидеть жену.

Я промолчал, потому что не надеялся на свою выдержку. Он принял это за
согласие. Посмотрел на часы.

-- Пора. Возьмите коробку с завтраком. В ней необходимое снаряжение,
замаскированное под мерзкую еду.

Мы поехали знакомой дорогой к знакомому углу. Потом -- знакомая
прогулка к входу в сокровищницу. Все как тогда, разница лишь в том, что
сзади бесшумно катила черная машина. Она остановилась на соседней улице.

Я был счастлив скрыться за углом от глаз Кайзи. Контактная линза на
этот раз не своевольничала. Замок среагировал на фальшивую ладонь. Я вошел

-- Ты! Иба, я к тебе обращаюсь!

-- Мать твою! -- угрюмо буркнул я, не глядя на говорившего. Что ему
нужно?

-- Иди сюда! У меня кое-что есть. Пришлось остановиться, посмотреть на
него. Он протягивал газету.

-- Какой-то парень принес, велел тебе передать. И даже заплатил пять
кредитов -- хочешь верь, хочешь не верь. Я просмотрел. Ничего особенного.
Просто сегодняшняя газета. Хотел даже выбросить

Он уронил газету и ушел.

Газета? От кого? Уж конечно, не от Кайзи. Значит, от Джеймса. Но
почему?

Я не мог прочитать газету сразу. Другой охранник, в вестибюле,
подозрительно таращился на меня.

-- Мать твою! -- крикнул я вслед уходящему и поспешил к своим
заждавшимся помощникам.

Лишь пробудив их к жизни, я раскрыл газету. Торопливо просмотрел Читать
не было времени. Хотя погодите-ка! На последней странице из поля был вырван
крошечный полукруг. Рядом с рекламой набора "Сделай сам себе грыжу". Не
может быть! Я посмотрел на другой стороне листа и обнаружил заметку петитом:
"Самоубийство в озере Центрального парка".

Меня прошиб озноб. Я пробежал заметку.

"Неизвестный... изорванная одежда... вода в легких... опознать не
удалось..."

И последняя строка: "Бесформенный шрам на лице".

Значит, не надо изучать списки пассажиров. Иба уволен. Слишком много
знал о делишках Кайзи.

Теперь было ясно как день, что ожидает меня.

¶ГЛАВА 23§

Впервые я порадовался тому, что работа уборщика не требует участия
мозгов. Мои мысли описывали бесчисленные круги в поисках выхода и не
находили. Выкрасть облигации можно -- это самая простая часть операции. Но
сразу после кражи меня снова закуют и посадят под замок. А через два дня в
сокровищницу приедет машина с канцелярскими припасами. Что делать?
Признаться, что доставка произойдет днем раньше? Если признаюсь, Кайзи
получит краденые облигации на блюдечке, а я следом за Ибой отправлюсь
купаться в озере. Если не случится чего-нибудь похуже.

Роботы брели внесенным в программу курсом, я едва замечал их. Лишь
когда один зациклился, я вспомнил свои обязанности и шарахнул его стрекалом.
А затем снова целиком занялся неразрешимыми задачами.

Хватит! Меня заклинило, как робота. Пора что-то предпринять. В смысле
ограбление. Я отключил всех помощников, кроме одного, чтобы не разбрелись.
Потом снял с самого большого тащибота мусорные ящики и заставил его
следовать за мной к канцелярскому складу. Дверь там даже не была заперта. В
этом мавзолее бюрократии только тусклые ночные лампы освещали мой путь.
Штабеля бланков чуть не доставали до потолка, с ними соперничали горы
конвертов и пачек чистой бумаги. Мы огибали их, все глубже забираясь в эту
пещеру. Слой пыли на полу, сухость, сумрак, затхлость. Вот н моя цель --
залежи у самой стены. Пыль витала в воздухе. Пересохшие бланки пожелтели по
краям. Прекрасно будут гореть! Я принялся за работу и нагрузил робота
бумагой, лишь несколько раз остановившись, чтобы чихнуть. Готово. Еще одно
"апчхи" -- и я покидаю склад, а за мной с механической покорностью
погромыхивает верный робот.

Я прошунтировал электронный замок, затем нейтрализовал сигнальное
устройство на дверном косяке. Теперь -- самое хитрое: не задев луча,
установить инфракрасный генератор перед приемной линзой. Медленно вперед,
шаг за шагом. По лицу ручьями течет пот. Готово. Чистая работа. Настал черед
побыть грузчиком, и роботы мне тут не помощники. Складываем бланки на полу
посреди комнаты, ворошим, чтобы лучше горели. Я запыхался, нагружая тележку
облигациями. А теперь -- последний штрих. Я сгреб в охапку этак на миллион
облигаций -- какое расточительство! -- и оттащил подальше от датчиков
пожарной сигнализации. Достал зажигалку, поджег бумаги одну за другой.
Каждой давал погореть, затем тушил. Отнес их назад и со вкусом прирожденного
дизайнера разбросал по комнате. Ну и наконец повернул диск часовою механизма
термитной мины. Она рванет через час после моего ухода, за несколько минут
до появления дневных рабочих. Сегодня они проведут время гораздо веселее,
чем ожидают.

Я остановился передохнуть. Остыл, потер ладони, разминая одеревеневшие
пальцы. И лишь после этого с бесконечным терпением убрал инфракрасный
проектор. Медленно... медленно... Готово. Все остальное -- детская игра.
Привести в порядок сигнализацию, запереть дверь...

Я сходил напоследок в кладовую, тщательно сложил облигации, прикрыл
сверху старыми бланками. Здесь краденое преспокойно дождется моего
возвращения. Либо останется на веки вечные, если наделаю ошибок, мрачно
подумал я.

Следующие часы тянулись мучительно. Я изо всех сил старался не думать о
термитном заряде. А вдруг что-нибудь случится, прежде чем она.... Не надо,
Джим, выброси из головы.

И вот -- последняя пепельница, последний бумагоизмельчитель. Спускаемся
в подземное логово роботов, где они с радостью приникают к электрическим
сосцам, а я смываю с рук следы поджога.

Все-таки я нервничал. II не просто нервничал -- поджилки тряслись. Что,
если я неправильно установил часовой механизм? Сбегать проверить? Желудок
стянулся в узел и не распускался, пока я не оказался на улице. Я медленно
дошел до угла и не увидел фургона. Что-то случилось? Прежде чем я успел
обуздать мечущиеся мысли, рядом затормозила машина Кайзи.

-- Садитесь, -- сказал он.

-- А где Игорь?

-- Не ваше дело. Мы поехали.

-- Все по плану?

-- Да.

Он улыбнулся, облизал губы. Затем, крутя баранку одной рукой, достал
блокнот со стилом, подал мне.

-- Начертите подробно, как добраться до кладовой. Пометьте, где лежат
облигации. Еще напишите имя фирмы-поставщика и водителя.

-- Не думаю, что мне следует это делать.

-- ДиГриз, не шутите. Вы ответите на все мои вопросы и очень хорошо
понимаете, почему.

-- Понимаю. Но сначала -- моя жена. И ваши угрозы. Вот о чем я хочу
поговорить. Что будет, когда я принесу вам облигации?

-- Вы встретитесь с ней, как я и обещал. Угу, встретимся, подумал я. В
могиле.

-- Какие гарантии?

-- Мое слово, какие же еще?

-- Маловато, Кайзи. Ведь вы соврете -- недорого возьмете.

Он холодно покосился на меня, но промолчал.

-- Давайте-ка лучше заключим сделку. Я привезу облигации, но сначала вы
ее отпустите.

Он молча крутил баранку. Затем отрицательно покачал головой.

-- Нет, не могу.

-- В таком случае я не могу предоставить информацию, как вывезти
облигации без моего содействия.

На это он ничего не ответил. Я тоже решил поиграть в молчанку.

При нашем приближении опустились складские ворота. Я не увидел в гараже
ни Игоря, ни его грузовика. Кайзи вышел из лимузина первым, открыл заднюю
дверцу, что-то достал.