постоянно искала в этом какой-либо смысл. И мне открылось, что за преде-
лами Стсе существует огромный неведомый мир. Почему же мне суждено всю
жизнь провести именно здесь? Смириться с этим было трудно. Тогда я нача-
ла общаться кое с кем из тех, кто, как и я, служил при храмах на переда-
че информации. Кто ты, чем занимаешься, где живешь, каково там у вас?..
Вскоре меня связали с группой историков, которые, как и мы с тобой, ро-
дились в городках, а тогда как раз разыскивали людей вроде меня, но ско-
рее чтобы убедиться в тщетности подобных поисков.
хлеб. Вскоре я уже знала, что у них есть свои особенные школы, и поинте-
ресовалась, нельзя ли попасть в одну из таких. Они прислали в Стсе своих
представителей, те поговорили со мной, с родителями, с другими людьми -
выясняли, не причинит ли мой отъезд каких-либо неприятностей. Стсе ведь
весьма консервативный городок. У них там уже четыре столетия не было ни
единого историка - выходца из наших мест.
напряженно и веселости не выказал. Женщина не сводила с него ласково
светящихся глаз.
ся. Поэтому вскоре я и отбыла вместе с историками. Мы улетели в Катхад.
Там есть школа. Мне стукнуло полных двадцать два года, когда я начала
свое образование сызнова. Я полностью изменила свое бытие, я училась
быть историком.
сейчас. Плюс решительным отказом от всего своего прежнего знания.
Кабеля. Когда оказалась там, от подобного титула пришлось отказаться.
Там я вовсе не женщина из рода Потайного Кабеля. Я просто женщина. Могу
вступить в связь с кем угодно по собственному усмотрению. Могу избрать
любую профессию. Родовые ограничения имеют значение здесь, но не там.
Там их нет вовсе. Здесь они в чем-то даже полезны, играют весьма важную
роль, но за пределами этого тесного мирка теряют всякий смысл. - Межа
разгорячилась. - Существуют два вида знания - локальное, то есть мест-
ное, и всеобщее, универсальное знание. А также два вида времени - мест-
ное и историческое.
здесь.
ных знания и страстей. Души живых и давно усопших. Души людей, обитавших
на этой земле сотни, тысячи, даже сотни тысяч лет тому назад. Сознания и
души людей из иных миров, удаленных от нас на сотни световых лет. И все
с уникальным знанием, со своей собственной историей. Мир священен, Хав-
жива. Космос - это святыня. У меня, собственно, не было знания, от кото-
рого пришлось бы отречься. Все, что я знала, все, чему когда-либо учи-
лась, - все лишь подтверждение этому. В мире не существует ничего, что
не было бы священно. - Она понизила голос и снова заговорила медленно,
как местная уроженка. - Тебе самому предстоит сделать выбор между свя-
тостью здешней и великой единой. В конце концов, они, по существу, одно
и то же. Но только не в жизни конкретного человека. Там знание предос-
тавляет человеку выбор - измениться или остаться таким, каков ты есть,
река или камень. Роды, обитающие на Стсе, - это камень. Историки - река.
снова остановился на нем - вдумчивый и приязненный.
жать более чем одному виду бытия разом. И у меня там работа.
столь же непреклонно:
это, о Мать Всех Детей, моим слабым умом того не постичь.
ответила она церемониальным оборотом, позволяющим собеседнику закончить
разговор и откланяться в любой момент, когда только вздумается.
без остатка погрузился в мир затверженных назубок шаблонных ткацких узо-
ров.
довел ее буквально до изнеможения. В них как будто опять на время все-
лился бог - воспылал и вновь погас.
ных объятий, переводили дух в мускусной тьме.
спорить. - Немного позже? Скоро?
как-то, прежде чем погасить свет на ночь:
возражает - ей даже хочется, чтобы рядом вертелся эдакий пухленький жив-
чик. А когда выкормлю ребенка, перейдем ночевать в дом твоих родителей.
Ты ведь всегда желал этого.
в безумцы. А все эта женщина, эта проклятущая ведьма!
бабушкины сказки. Детские суеверия.
ки.
тельский дом, так и скажи. Если приглянулась другая, ступай к ней. Но
сперва дай мне ребенка! Прошу тебя. Неужели ты уже совсем утратил своего
араху?
как принято, но меня не оставляет чувство - ты назовешь это безумием, -
что можно и по-другому. Что есть другие способы?
что я знаю. И там, где я живу. Есть только один способ делать детей. Ес-
ли тебе известен другой, пойди и попробуй с кем-нибудь еще! - Она сорва-
лась на крик, напряжение последних месяцев разом выплеснулось в истери-
ке, и Хавживе оказалось непросто успокоить ее, баюкая в нежных объятиях.
стене и глухо, хрипловатым голосом спросила:
друга в объятиях.
сестра.
сын. Может, я был слишком суров с ним?
ваю случившееся я. Его, точно дитя малое, постоянно мучило, почему так
да почему этак. Я отвечала: "Так уж все заведено, так делается испокон
веку". И он вроде бы все понимал и соглашался. Но в душе его не было по-
коя. Со мной такое тоже случается, если вовремя себя не одернуть. Изучая
премудрости Солнца, он постоянно спрашивал меня, почему, мол, именно
так, а не как-то иначе. Я отвечала: "Во всем, что делается изо дня в
день, и в том, как это делается, мы олицетворяем собой богов". Тогда,
замечал он, боги - лишь то, что мы делаем. В каком-то смысле да, согла-
шалась я, в том, что мы делаем правильно, боги присутствуют, это верно,
в том и заключается истина. Но он все же не был до конца удовлетворен
этим. Хавжива не безумен, брат мой, он просто охромел. Он не может идти.
Он не в силах идти с нами. А как должен поступать мужчина, если он не в
силах идти дальше?
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Березин Федор