готово прорваться, вытянул руки над распростертым на каменном алтаре телом.
к тебе. Пламени твоего жаждущий пришел к тебе. Тепла взыскующий пришел к
тебе. Опали и очисти душу мою, дабы мог я служить тебе в свете и упоении...
проложили себе путь из тьмы, обожгли губы. И, словно отвечая на зов, топор
вспыхнул на теле распростертого Наперсника Бога.
из-за занавеса ночи - это предмет на груди лежащего все гуще обволакивался
янтарным сиянием.
Глаза его застилала пелена, волосы намокли от пота и липли ко лбу. - Приди,
Хейр Пламенноокий, Огня Взыскующий, выйди из векового заключения! Восстань в
теле Наперсника Своего... Восстань и яви миру Душу Огнедышащую!
было, что это огромный топор из зеленоватого металла, напоминающего бронзу,
боевое оружие с остро отточенным лезвием. Свет, окутывавший его,
запульсировал, сперва медленно, а затем все быстрее, с каждым толчком
растекаясь все шире. Вскоре он охватил уже грудь ребенка. Тот слабо застонал
и тут же затих.
безлунную ночь. - Сломи оковы, неправедно наложенные! Растопчи обидчиков!
Сокруши дерзких! Приди и твори мщение, о Хейр Золотоглазый!
смотреть. Огонь полностью поглотил его и теперь ткался коконом вокруг
дрожащего тела мальчика. Очертаний фигурки вскоре стало не разглядеть в
ослепительном сиянии.
площадку. Человек встал в боевую стойку, изготовившись к броску. Но он
потерял несколько драгоценных секунд, ибо взглянул на объятый пламенем
алтарь и на мгновение ослеп. А когда пришел в себя, Ярл уже стоял напротив.
верил... Не хотел верить! - Ты?!
не размыкая рта:
Верни Дика, а не то пожалеешь!
свое возмездие! Ты посягнул на Друззу, и Ольг, сын Геторикса Краснобородого,
вонзил тебе нож в спину... Только доброта Матери Земли, которой дано карать
и миловать, сохранила тебе жизнь руками наперсницы ее Канаки! Ты поднял
Асквиоль и Ариан на Тунора и Фриггу, и тебя лишили Талин! Но милость Хейра
Пламенноокого безмерна... Он избрал для возрождения жалкое тело твоего
щенка! Это великая честь, Блейд! Так возрадуйся, заблудшая душа! Невозможно
воевать с богами...
предателем... Ярл был невменяем, это ясно. Но мускулистые руки наследника
Западного Дома держали остро отточенный меч. Блейд же был безоружен и
слишком хорошо знал о воинском умении пирата, чтобы рисковать понапрасну.
алтарю, который Ярл закрывал спиной. Но для этого необходимо было втянуть
его в разговор...
Блейда были вполне искренни. В то же время он пристально следил за малейшими
оттенками выражений на лице противника, надеясь поймать момент расслабления.
оборонительной позицией, не делая попыток напасть на Блейда, но постоянно
оставался начеку. Разумеется, ему достаточно было просто выиграть время.
Странник же чувствовал, как утекают, точно песок сквозь пальцы, последние
отпущенные ему секунды...
неподдельной. - Каждый... Вспомни хотя бы себя... Разве нет людей, что могли
бы бросить тебе тот же упрек?
алтарь, где приносили в жертву неведомому богу его сына. Ему было не до
моральных дискуссий!
Дик, мальчик, ты слышишь меня?! - но призыв его остался без ответа. Лишь
ярче вспыхнуло налившееся багрянцем пламя.
Возжигающий воскреснет - сперва в теле твоего отпрыска, а потом, с его
смертью, сможет высвободиться, обретя подлинно божественную сущность. И
тогда Пламенноокий безраздельно воцарится в мире!
говорил о возрождении Бога Огня. Как непохоже это было на вечно
невозмутимого, спокойного Ярла!
заметный шажок влево. Если бы удалось отвлечь Пурпурноликого хоть на
мгновение... - Как ты можешь?..
послышалась усталость. - Если бы ты знал, через что мне пришлось пройти...
Гибель детей еще во чреве... Смерть возлюбленной... Холод... Мор... Страх...
Глад... Весь мой род вырезали псы Хагена! Лишили крова, семьи... Я познал
все. Скорбь. Нужду. Отчаяние. Я задыхался в малярийном бреду, но Он не дал
мне умереть. Я замерзал во льдах Льора, но Он обрекал меня на новые
страдания. Я семь раз взрезал себе жилы, но каждый раз кровь переставала
течь, едва я отводил лезвие ножа. И все лишь потому, что нес на себе это
проклятие! Но теперь... - Он обернулся к алтарю, и багровое пламя заиграло в
его глазах, - теперь все будет иначе. Мой бог вернется на землю! Имя мое
прославится в веках...
надтреснутый старческий голос, полный жгучей ненависти. - Проклинать,
запомни! Это говорю тебе я! Реки лавы потекут по земле, моря выйдут из
берегов, земля вздыбится, как норовистая лошадь, воздух и вода вспыхнут,
подобно соломе... Королевства будут повержены в прах, и каждый живущий
отринет час своего рождения!
метнулся к выбравшемуся на башню Абдиасу. - Ты, подлый пес и изменник! Жрец,
продавший нас Хагену! Убийца! На тебе кровь моего дома, кровь моего отца и
братьев, Вегур! Я узнал тебя, хоть ты и сменил личину! Как смеешь ты
говорить о проклятии?
умирал Западный Дом. Странник же видел лишь то, что путь свободен! Он
бросился к алтарю.
делаясь из багрового густо-фиолетовым, и словно впитывался в камень. Фигура
мальчика, неподвижно распростертого на алтаре, виднелась отчетливо.
Последние сгустки пламени полыхнули и исчезли, когда Блейд протянул к нему
руки. Казалось, ребенок спит. Айскалп лежал у него на груди.
Теперь ему никто не страшен, хоть целый сонм богов! Но похоже, судьба
отвернулась от него навеки...
пальцы. Но от прикосновения бронзовый топор, оружие, с которым он делил
кровь врагов и холодное ложе; смычок сюит убийства; металлический символ
кровавой пасторали; острый серп, косивший людское жнивье, - кровавой лунной
пылью рассыпается у него под пальцами.
Ярлу совершить его черное дело? Невозможно было сказать наверняка. Но внешне
Дик выглядел совершенно как прежде... Может быть, все же их с Абдиасом
вмешательство оказалось своевременным?
И отчаяние.
- проклятие нашего мира! В них корень зла. Они завели нас в тупик, погубили,
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Мороз Александра
Белов Вольф
Сапковский Анджей
Никитин Юрий