Чтение 42–й страницы книги ~Чародей Колдовского мира~

вместе с ним смеялись все слуги Тени; они стояли за Динзилом и смотрели
на меня - смотрели глазами или органами, которые служат им для зрения.
Это не Великие злые, но они стремятся с ними сравниться, и даже
волшебницы Эсткарпа не захотели бы мериться с ними силами.

- Итак, ты нашел талисман. - Динзил взглянул на меч. - Если бы еще
знал, как им пользоваться, добился бы большего, мой юный друг. А
теперь...

Не знаю, что он предназначил для меня. Но я понимал, что впереди меня
ждет тьма. Даже смерть не закрывает некоторые двери. Но тут рядом
зашуршала земля, посыпались камни: ко мне подошла Орсия. Она прижимала к
груди правую руку, в которой держала рог единорога.

Не знаю, заворожила ли она Динзила своим волшебством, но я получил
необходимые мгновения. Орсия уже рядом, а Динзил по-прежнему стоит на
месте. И тут кроганка вонзила конец рога себе в другую руку, так что
хлынула кровь. Схватила мою бесполезную лапу и покрыла своей кровью. Я
ощутил покалывание возвращающейся жизни. И увидел, как медленно исчезает
жабья плоть и появляются пальцы. Я прыгнул влево и схватил меч.

Враг угрожал - но не оружием, а своими знаниями. Как кузнец
использует самый тяжелый молот, так все они обратились против меня,
против нас, обрушили всю тяжесть удара, который собирались нанести по
Долине. А у меня нет ничего, чтобы противопоставить им, кроме своего
оружия отчаяния.

Я с трудом встал, заслонив собой Орсию и сестру. Действительно
последний шанс. Меч я держал не в защитной позиции, а так, как
приветствуют командира. И произнес слова...

Когда мы наткнулись на врагов, солнце заходило. И сумерки казались
частью их собирающихся сил. Последовала такая яркая вспышка, словно
вернулся день. Я на мгновение ослеп. Почувствовал, как эта вспышка
коснулась моего меча, пробежала по нему и по руке, вошла в меня и снова
вышла. Я оглох и ослеп. Но услышал ответ - и увидел...

Нет, не могу найти слова, чтобы описать то, что увидел, или подумал,
что увидел. Во время древних битв в Эскоре высвобождались разные силы, и
ключи к ним давно забыты. И как Динзил стремился подобрать к ним ключи,
так и я случайно и в отчаянном положении их нашел.

Я стал проводником силы, которая ответила на мой призыв и
использовала меня. Я был не человеком, а дверью, через которую сила
ворвалась в наше пространство и время.

Я не видел, что она сотворила. Но исчезла она так же неожиданно, как
появилась. Я беспомощно лежал на земле, а в небесах бушевала буря, какой
я никогда не видел, и тьму разрывали только вспышки молний. Я не мог
пошевелиться. Как будто все мои жизненные силы иссякли; я дышал, видел
молнии, чувствовал на лице ледяной дождь, но это все.

Иногда я терял сознание, потом снова приходил в себя. Тело не могло
шевелиться, но мысли слабо текли. Казалось, прошло бесконечно много
времени, прежде чем я окликнул:

- Орсия!

Вначале ответа не было, но я настаивал, и это стало единственным, что
привязывало меня к миру. Я чувствовал, что если перестану звать,
скользну в какую-то пустоту и никогда не вернусь.

- Орсия!

- Кемок...

Мое имя в ее мыслях! На меня оно подействовало, как вода на
умирающего от жажды. Я попытался встать и обнаружил, что немного могу
двигаться, хотя и погребен частично под грудой земли и мелких камней. К
онемевшему телу начало возвращаться ощущение боли.

- Орсия, где ты?..

- Здесь.

Я пополз... пополз на животе. Рука моя нащупала тело, и тут же ее
схватили перепончатые пальцы. Мы прижались друг к другу, а на нас
продолжал литься тяжелый дождь. Постепенно молнии ушли, буря стихла, а
мы лежали рядом, не разговаривали, довольные тем, что остались жить.

Наступило утро. Мы лежали на холме, на котором Динзил пытался
овладеть силой и перевернуть мир. В горах произошел оползень, едва не
похоронивший нас. Но врагов я больше не видел.

- Каттея! - Вернувшаяся память обожгла.

- Она здесь... - Орсия уже подползла к телу, полускрытому под грудой
земли. Голова сестры по-прежнему завернута в зеленый шарф. Я протянул
руку и коснулся шарфа. Потом посмотрел на пальцы, которые вернула мне
Орсия. И лихорадочно начал этими пальцами откапывать Каттею.

Когда мы откопали Каттею и уложили ее на землю, я увидел ее лапы,
прижатые к груди. Может, удастся похоронить ее так, что никто и никогда
не узнает, кем она стала. Но, прикоснувшись, я уловил легкое биение:
Каттея жива!

- Орсия... - обратился я к своей спутнице. - Ты... ты вернула мне
пальцы. Можешь вернуть их Каттее? И ее лицо тоже?

Девушка отодвинулась от меня и принялась что-то искать в грудах
камней и земли.

- Рог... - На глазах ее появились слезы, покатились по худым щекам. -
Он исчез.

Но я кое-что увидел - блеск металла. И начал копать землю, хотя
сломал ногти. Рука моя снова сомкнулась на рукояти волшебного меча. Я
высвободил оружие. Однако от лезвия остался лишь небольшой обломок, и не
золотой, а тусклый и черный. Я попробовал его на пальце. Достаточно
острый, но это все, что у меня есть.

Я вернулся к Каттее, сорвал поблекший шарф и посмотрел на чудовищную
голову. И затем сделал то же, что сделала для меня Орсия; осколком меча
разрезал себе руку и позволил крови капать сначала на голову, потом на
лапы. И как и со мной, только медленнее, произошла перемена. Красная
кожа и жабья плоть растаяли; лицо сестры, ее изящные руки освободились
от ужасной оболочки. Я взял ее на руки и заплакал. Каттея зашевелилась и
открыла глаза. В них не было узнавания, только изумление. А когда я
попытался мысленно позвать ее, то встретил вначале удивление, потом
ужас. Она попыталась высвободиться, как от ночного кошмара.

Орсия схватила ее за руки, держала их крепко, но нежно.

- Все в порядке, сестра. Мы твои друзья.

Каттея вцепилась в нее, но на меня по-прежнему смотрела с сомнением.

Немного погодя кроганская девушка подошла ко мне. Я стоял, глядя на
разрушения, причиненные бурей. Видны были неподвижные тела, но ни один
человек или зверь не двигались под солнцем начинающегося ясного дня.

- Как она? - спросил я.

- Физически все хорошо. Но... Кемок, она забыла, кто она и кем была.
Сила, которой она владела, ушла!

- Навсегда? - Я не мог представить себе Каттею лишенной дара.

- Не могу сказать. Она словно никогда не была волшебницей - это
девушка, добрая, мягкая, и она очень нуждается в твоей силе и помощи. Но
не пытайся заставлять ее вспомнить прошлое.

И вот, хотя я и привел с собой в Долину Каттею, это была не прежняя
Каттея. И ни один человек, ни одна волшебница не могут сказать, станет
ли она прежней. Однако силы Тени потерпели еще одно поражение, и
какое-то время мы можем жить в Эскоре спокойно. Но силы тьмы далеко не
побеждены. И наше сказание о троих еще не закончено.