Чтение 42–й страницы книги ~Безумная звезда~

Куда это ты?

- Прогуляться, - ответил Ринсвинд, решительно направляясь к одной из
боковых улочек.

На пути им встретились один или два независимых мятежника, увлеченно
взламывающих лавки. Ринсвинд шагал вдоль стены, пока она не повернула в
темный переулочек, в котором стоял обычный злополучный запах,
свойственный всем переулкам во всем мире.

Ринсвинд начал внимательно вглядываться в каменную кладку. Стена
здесь поднималась на высоту двадцати футов и была утыкана сверху
ужасными металлическими штырями.

- Нож, - коротко приказал он.

- Ты что, сквозь стену прорубаться собрался? - спросила Бетан.

- Просто найдите мне нож, - ответил Ринсвинд и принялся простукивать
камни.

Бетан и Двацветок переглянулись и пожали плечами. Несколько минут
спустя они вернулись с набором ножей, а Двацветок умудрился даже найти
меч.

- Мы просто взяли, что нам было нужно, - сообщила Бетан.

- Но оставили деньги, - добавил Двацветок. - Ну, то есть мы оставили
бы деньги, если бы они у нас были...

- В общем, он настоял на том, чтобы написать расписку, - устало
подытожила Бетан.

Двацветок выпрямился в полный рост, что прошло почти незамеченным.

- Я не вижу причин... - чопорно начал он.

- Да, да, - кивнула Бетан, мрачно опускаясь на землю. - Знаю, что не
видишь. Ринсвинд, во всех лавках выбиты окна и двери, а на другой
стороне улицы целая куча людей расхватывает музыкальные инструменты.
Можешь в это поверить?

- Ага, - ответил Ринсвинд, поднимая один из ножей и задумчиво пробуя
его лезвие. - А что они берут? Не лютни случаем? Тогда это секта
лютеров.

Он воткнул нож в стену, повернул его и отступил назад. Из стены выпал
тяжелый камень. Ринсвинд посмотрел вверх, что-то шепотом подсчитал и
выковырнул еще один камень.

- Как ты это сделал? - поинтересовался Двацветок.

- Подсади-ка меня, - скомандовал Ринсвинд.

Не прошло и секунды, а он уже стоял, вбив ноги в проделанные дыры, и
трудился над новыми ступеньками.

- Давнее дело, - донесся сверху его голос. - Некоторые из камней не
закреплены известкой. Потайной ход, понимаете? Осторожнее там внизу.

Еще один камень с грохотом ударился о булыжную мостовую.

- Студенты устроили его много лет назад, - продолжал волшебник. -
Очень удобно входить и выходить после того, как потушат свет.

- А-а, - сказал Двацветок. - Понял. Через стену и в таверны - пить,
петь песни, читать вслух стихи, так?

- Да, примерно, если не считать пения и поэзии, - согласился
Ринсвинд. - Ага, парочка этих штырей должна легко выниматься...

Послышался звон.

- С той стороны не так высоко, - раздался через несколько секунд
голос волшебника. - Давайте, поднимайтесь. Если вообще идете.

***

Так Ринсвинд, Двацветок и Бетан вступили в Незримый Университет.

А тем временем...

Волшебники вставили свои ключи в замки и, обмениваясь
многозначительными тревожными взглядами, повернули их. Язычки замков с
тихим коротким щелчком скользнули назад.

Октаво очутился на свободе. На его переплете играл слабый октариновый
свет.

Траймон протянул руку, поднял книгу с кафедры, и никто из волшебников
не сказал ни слова против. По его спине пробежали мурашки.

Он повернулся к двери.

- А теперь - в Главный зал, братья. Пропустите-ка меня вперед...

И опять никто не стал возражать.

Он подошел к двери, держа Октаво под мышкой. Книга показалась ему
горячей и какой-то колючей на ощупь.

На каждом шагу он ожидал, что вот-вот раздадутся протестующие крики,
но ничего подобного не произошло. Ему пришлось использовать все свое
самообладание до последней унции, чтобы не расхохотаться. Дело оказалось
проще, чем он себе представлял.

К тому времени как он оказался у двери, остальные прошли едва
половину внушающего клаустрофобию подземелья. Наверное, они все-таки
заметили что-то в развороте его плеч, но было слишком поздно, потому что
он переступил порог, ухватился за ручку, захлопнул дверь, повернул ключ
и улыбнулся той самой улыбкой.

Траймон спокойно пошел по коридору в обратную сторону, не обращая
внимания на яростные крики коллег, только что обнаруживших, что в
помещении, которое построено так, чтобы не пропускать никакую магию,
абсолютно невозможно творить чары.

Октаво извивался, но Траймон крепко держал его. Он побежал, стараясь
выбросить из головы ужасные предчувствия, вызванные тем, что книга у
него под мышкой начала менять форму, превращаясь во что-то волосатое,
скелетоподобное и шипастое. Его рука занемела. Слабый щебет, который
раздавался вокруг, набрал силу, и сейчас к нему присоединились другие
звуки - плотоядные, призывные, издаваемые голосами невообразимо
кошмарных существ, которых, как оказалось, слишком легко вообразить.
Пока он бежал через Главный зал и вверх по главной лестнице, вокруг него
принялись шевелиться, деформироваться и смыкаться тени. А еще он
заметил, что его кто-то преследует, кто-то проворный, двигающийся с
неприличной быстротой. Стены покрывались льдом. Двери набрасывались на
него, когда он проносился мимо. Ступеньки под подошвами превратились в
языки...

Но Траймон не зря проводил долгие часы в университетском эквиваленте
гимнастического зала, наращивая ментальные мускулы. Он знал, что
чувствам доверять нельзя, потому что чувства могут обманываться.
Лестница где-то здесь - заставь ее быть здесь силой воли, вызови ее из
небытия и поднимись. Только не облажайся, парень. Потому что отнюдь не
все здесь - плод твоего воображения.

***

Великий А'Туин двигался теперь медленнее.

Ластами размером с континент небесная черепаха боролась с притяжением
звезды и ждала.

Ждать осталось недолго...

***

Ринсвинд бочком проскользнул в Главный зал. Здесь горело несколько
факелов, а сам зал выглядел так, будто его долго и усердно готовили к
каким-то магическим работам. Однако церемониальные подсвечники были
перевернуты, сложные октограммы, нарисованные мелом на полу, стерлись,
будто на них кто-то потанцевал, а в воздухе стоял неприятный запах,
отвратительный даже по либеральным анк-морпоркским меркам. В нем
чувствовался намек на серу, но этот намек служил лишь основой. Запах
словно поднялся со дна застоявшегося пруда.

Где-то вдалеке раздался грохот, сопровождаемый радостными воплями.

- Похоже, воротам пришел конец, - заметил Ринсвинд.

- Давайте уйдем отсюда, - предложила Бетан.

- Подвалы в той стороне, - сообщил Ринсвинд и направился под какую-то
арку.

- Там, внизу?

- Да. Ты что, предпочла бы остаться здесь?

Он взял из скобы на стене факел и начал спускаться по ступенькам.

Через несколько лестничных пролетов со стен исчезли деревянные
панели, и остался лишь голый камень. Периодически попадались тяжелые
двери, закрепленные в открытом положении.

- Я что-то слышу, - заявил Двацветок.

Ринсвинд прислушался. Откуда-то снизу вроде бы доносился какой-то
шум. Но шум не страшный. Как если бы куча людей барабанила в дверь и
кричала: "Эй!"

- Это, случайно, не те Твари из Подземельных Измерений, о которых ты
нам рассказывал? - спросила Бетан.

- Они таких слов не знают, - ответил Ринсвинд. - Пошли.

Они торопливо пробежали по сочащимся влагой коридорам, ориентируясь
на выкрикиваемые проклятья и глубокий сухой кашель, который отчасти
успокаивал - все, что так сипит, не может представлять опасности.

Наконец они добрались до расположенной в углублении двери, которая
выглядела достаточно крепкой, чтобы сдержать напор целого моря. В ней
было прорезано крошечное зарешеченное окошечко.

- Эгей! - крикнул Ринсвинд. Не особо оригинальная фраза, но лучше он
ничего не придумал.

Наступило внезапное молчание.

- Кто там? - наконец спросил чей-то голос с другой стороны двери.

Ринсвинд узнал его. Этот голос выдернул его из сна наяву и перенес в
кошмар, который он испытывал много лет назад, сидя в душной
университетской аудитории. Голос принадлежал Люмюэлю Пантеру - этот
преподаватель лично вколачивал зачатки гадания на магическом кристалле и
вызывания духов в голову юного Ринсвинда. В памяти последнего вспыли