опустились.
претит поддерживать в других беспокойство на основе столь туманных и
субъективных впечатлений.
дальнейшем сотрудничестве.
него создалось впечатление, и притом не впервые, что кекропийка понимает
человеческую речь лучше, чем готова признать. Тот факт, что она "видела"
эхолокацией, не исключал возможности того, что она также могла считывать
одномерные звуковые возмущения, создаваемые человеческими голосовыми
связками.
ним через Жжмерлию, как в прошлый раз. Спроси Атвар Ххсиал, не может ли
она приказать ему или убедить его - словом, что-нибудь предпринять, чтобы
убрать его с дороги?
больше доверять тебе, чем Жжмерлии? С какой стати она должна это делать?
глаз.
какое-то время он замолчал, кивая кекропийке. - Ат согласна. Но у нее
встречное предложение. Мы вернемся в зал, и ты задашь любые, какие
захочешь, вопросы Жжмерлии. При этом Ат будет выступать в роли детектора
лжи. Очень трудно говорить по-человечески и одновременно контролировать
свои феромоны. Жжмерлии это будет не легче, чем мне.
плазменного столба комнату. Хранитель может вернуться и через несколько
дней, и через несколько минут, а им необходимо выяснить все, что можно, о
новом и странном Жжмерлии.
вылез из своего угла и теперь сидел скорчившись рядом с Каллик. Отчаянно
жестикулируя четырьмя лапками, он что-то быстро говорил ей на ее языке,
который Ребка не понимал. Когда Ребка подошел к ним, Атвар Ххсиал осталась
у него за спиной. Глаза Жжмерлии остановились сначала на Ребке, потом на
его госпоже-кекропийке.
быстрейший ответ, наконец решился: - Жжмерлия, лгали вы нам или нет в
каком-либо из своих утверждений?
придумаешь. Лотфиане не лгут, особенно в присутствии своей госпожи. Любой
ответ, кроме немедленного удивленного отрицания, звучал бы неестественно.
устремились на Атвар Ххсиал. - Я не лгал.
окаменел.
выходом из зала. Но Жжмерлия туда и не взглянул. Он протянул лапку в
сторону Атвар Ххсиал и застонал, высоко и тонко.
сдвинулись хотя бы на дюйм, Жжмерлия уже был на полпути к сине-белому
сияющему столбу. Только Каллик была достаточно проворной. Она бросилась за
Жжмерлией и догнала его у самого столба. Когда тот кинулся в его
полыхающую сердцевину, она протянула тонкую проволочную лапку и схватила
его за ногу. Он рвался в ревущий столб. Лапку Каллик затягивало за ним.
Последовала фиолетово-белая вспышка. И хайменоптка отскочила метров на
пятнадцать. Она шипела от боли и гнева: ей обожгло половину переднего
сустава.
физическую выносливость хайменоптов и их способность к регенерации. Но
когда Жжмерлия прыгнул в яркий столб, Ребка подумал, что столб может быть
частью транспортной системы Строителей. Однако вид Каллик, нянчившей свою
обожженную лапку, не соответствовал этому предположению. Луис Ненда уже
присел около нее, чтобы перевязать рану полоской материи, оторванной от
своей рубашки. При этом он пощелкивал и посвистывал, обращаясь к Каллик.
происходит что-то неладное, когда мы вернулись и Жжмерлия трещал как
заведенный. Он рассказал Каллик кучу всего о лабиринтах коридоров, дороге
в туннелях и не мог объяснить, откуда он все это знает. Она рассудила, что
он, должно быть, узнал это раньше, когда встретился с Хранителей Мира, а
может быть, еще раньше. Она говорит, что с ней все в порядке, и через
несколько дней лапка будет как новенькая... Ну, и что теперь? Жжмерлия
перед тем, как покончить с собой, сказал, что Хранитель Миров сюда не
вернется. Если это так, то мы предоставлены самим себе. Что будем делать?
истолковать его слова так примитивно.
человеком умным и жестким. Он знал, что выбора у них нет. Внизу не было
ничего, что могло бы послужить им пищей. Если Хранитель Мира не вернется,
надо попытаться самостоятельно выйти на поверхность.
Каллик кивнула, Ребка больше не колебался: - Ладно. Как только вы сможете
идти, поведете нас наверх.
Пора побороться за себя.
направилась к выходу из большой квадратной комнаты, где полыхал
погребальный костер. За ним шел Луис Ненда.
спрятался в складках подбородка. С Хансом Ребкой она не разговаривала...
не могла... но он был убежден, что она по-своему грустила о смерти
Жжмерлии, ее преданного спутника и - некогда - раба.
этого не сказал. Сначала Каллик повела их _в_н_и_з_, по комнатам,
связанным друг с другом массивными дверьми, которые плотно закрывались за
ними с чавкающим звуком. Ребка задержался и попробовал открыть дверь после
того, как Атвар Ххсиал проскочила в нее, но не смог даже различить ее
контуры. Куда бы ни привел их этот маршрут, путь назад был заказан. Он
поспешил за остальными. Через десять минут они подошли еще к одному столбу
голубой плазмы, вертикальному потоку жидкого света, уходящему в темноту.
Каллик ткнула в него:
огненного столба не исходило тепло, и Луис Ненда уже вышел вперед.
первыми.
его кончиком поверхности столба. Карандаш вырвало из его руки. Он
подскочил вверх, да так быстро, что глаз почти не успел ничего заметить.
дотронулся до голубого столба пальцем, и его руку резко потянуло вверх.
Отдернув палец, он сунул его в рот. - Как будто в порядке. Совсем не
жарко... просто сильно тянет. Скажу так: или все, или ничего. Туда
постепенно не влезешь. Разорвет пополам.
проскочила Каллик. Одним прыжком она оказалась в середине голубого столба
и исчезла. За ней последовала Атвар Ххсиал, плотно прижавшая к телу
надкрылья, чтобы они не выходили за пределы световой колонны.
огня.
полагаю, мы это скоро узнаем. Или останемся здесь и умрем. - Жестом
радушного хозяина он указал на столб. - Прошу.
жизни. И прыгнул вперед. Мгновение небытия, слишком короткое и странное,
чтобы назвать его болью, и вот он уже стоит на плоской поверхности. Он
закачался, стараясь удержать равновесие. Непроницаемая темнота окружала
его со всех сторон.
работает отлично. Она говорит, что мы уже снаружи. На поверхности.
было ошибочным. Яркая колонна света, когда он вошел в нее, запечатлелась
на сетчатке, и только теперь глаза стали восстанавливать свою
чувствительность. Запрокинув голову, он поглядел вверх и уловил смутные