- Ведь это именно она убила Феал-хаса - волшебника и, между прочим, эльфа!
шедшим, казалось, из глубины минувших веков, - это опять-таки значит, что
оно по праву мое. Ибо она еще не достигла совершеннолетия, а стало быть,
я, как отец, распоряжаюсь всем ее имуществом. Таков эльфийский закон, да и
гномский, если память мне не изменяет.
ушей зловещий подтекст разговора. - А вот по нашему кендерскому закону -
если только вообще есть на свете такая штука, как кендерские законы, - все
владеют... как бы это выразиться... всем сообща!
и к чужой собственности, и к своей. Ни один предмет не задерживался в
кендерском доме надолго, если только его не приколачивали к полу гвоздями.
В ином случае он рано или поздно привлекал внимание заглянувшего соседа, и
тот нечаянным образом прихватывал его с собой. Одним словом, вещь,
прожившая в доме более трех недель, считалась семейной реликвией.
оскорбленный кендер надулся. Правда, он довольно скоро утешился,
обнаружив, что его сосед по столу, знатный эльф, куда-то отлучился и
позабыл на скамье свой кошелек. Кендер тотчас же занялся изучением
содержимого кошелька и не отрывался от этого интереснейшего занятия до
самого конца пира. Флинт же, при обычных обстоятельствах не спускавший с
него глаз, утратил бдительность. Он-то хорошо понимал, что дело пахло
бедой. Он видел, что Дерек был в ярости - лишь строгий кодекс приличия
удерживал рыцаря за столом. Лорана тоже молчала, но и к еде более не
прикасалась, лишь рассеянно ковыряла вилкой тонкую узорчатую скатерть. Она
была очень бледна - Флинт заметил это, даже несмотря на загар, покрывавший
ее щеки. Гном. Он легонько толкнул локтем Стурма.
замка Ледяной Стены, - сказал он ему вполголоса. - Подумаешь, удрать от
свихнувшегося колдуна да нескольких человеко-моржей. Знать бы нам тогда,
что придется иметь дело сразу с тремя народами эльфов!..
булыжником!..
Беседующий попросил друзей задержаться. Гилтанас сел подле сестры; оба с
нарастающим беспокойством следили за тем, как Дерек пытался "договориться"
с правителем.
него никаких прав, как нет их и у твоих дочери или сыном. Они
путешествовали со мной потому лишь, что я им это позволил, выручив обоих
во время разрушения Тарсиса. Я рад, что мне довелось доставить их на
родину, и благодарю тебя за гостеприимство. Но не далее как завтра я
отправляюсь на Санкрист. И забираю Око с собой.
ему. Это не имеет никакого значения. - Молодой вельможа говорил ровно и
учтиво, но голос его был подобен отточенному ножу. - Око у эльфов и
пребудет у них. Неужели ты полагаешь, что у нас хватит глупости позволить
людям отобрать у нас бесценную добычу и наделать в мире еще больше беды?
поняли, в какую беду уже угодил этот мир! Драконы успели выгнать вас из
родных мест и вот-вот нападут на нашу страну. Только мы, в отличие от вас,
не помышляем о бегстве. Мы дадим отпор и будем сражаться! Может статься.
Око - наша единственная надежна...
хотите, вернуться домой и изжариться в драконьем огне, - ответил Портиос.
- Это вы, люди, потревожили древнее зло, вот и сражайтесь с ним сами.
Повелители Драконов уже отняли у нас все, что хотели, и теперь, без
сомнения, оставят нас в покое. Здесь, на Южном Эрготе, Оку ничто не
грозит.
Драконов только одна цель - завоевание всего Ансалона! Всего! В том числе
и вашего несчастного островка! Быть может, на какое-то время вас и впрямь
оставят в покое. Но если сомнут нас - очень скоро настанет и ваш черед!
неслыханная дерзость: эльфийские женщины не присутствовали на военных
советах и уж тем более не высказывались на них. Ей, Лоране, было позволено
сидеть здесь только ввиду ее непосредственного участия в обсуждавшихся
событиях. Поднявшись на ноги, она обратилась к брату, который смотрел на
нес с величайшим неодобрением: - Там, в Квалинести, отец говорил нам, что
Повелитель Драконов мечтал не только о наших землях, но и о том, чтобы
полностью истребить наш народ. Неужели ты позабыл?
даже выше старшего сына. - Не забывайся, женщина. Ты не смеешь
разговаривать подобным образом со своим старшим братом. И вот что я тебе
еще скажу: нас тоже подстерегало в пути немало опасностей. Только Портиос
с Гилтанасом, в отличие от тебя, не забывали ни о своих обязанностях, ни
об ответственности перед соплеменниками. В отличие от тебя, они не рвались
из дому за ублюдком-полуэльфом, бесстыдная, бессовестная блу...
она ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Подоспевший Гилтанас хотел
поддержать ее, но она его отстранила.
собственный голос. - Что ты собирался сказать?
виду... Пойдем, а утром поговорим обо всем.
Лорана.
Беседующий.
судорога прошла по ее лицу. - Вот, значит, почему все прекращают разговоры
и только пялятся на меня, когда я подхожу. Бессовестная блудница...
нашего к тебе отношения, не забывай, что тебе некого винить, кроме себя
самой. Чего еще ты могла ожидать? Посмотри на себя, Лорана! Ты одеваешься,
как мужчина. Ты с гордостью носишь меч, обагренный в крови! Ты только и
делаешь, что болтаешь о своих так называемых подвигах! Шляешься неведомо
где в обществе людей и гномов! Проводишь ночи среди мужчин!.. С этим своим
любовником-полукровкой! Где он, кстати? Наверное, ты надоела ему, и он...
невыносимый жар, потом - холод. В глазах потемнело, она с ужасом
почувствовала, что падает, но удержаться на ногах не смогла. Полузнакомые
лица склонились над ней, из невероятного далека донеслись чьи-то голоса.
здесь, я Сильвара. Помнишь меня?
Лорана взяла чашку и с жадностью принялась пить, чувствуя, как отступает
лихорадочный жар. Силы вернулись к ней, а вместе с ними и зрение. Возле ее
постели горела свеча; она лежала в своей комнате, в доме отца. Рядом, на
грубо сколоченной деревянной скамеечке, была сложена ее одежда, здесь же
стояли ножны с мечом, а на полу лежал ее заплечный мешок. Поодаль, за
столиком, опустив голову на руки, крепко спала приставленная к Лоране
сиделка.
взгляд, прижала палец к губам.
сиделки: - Нет, я не о ней: она будет спать еще много, много часов пока не
выдохнется сонное зелье. Просто мало ли кто еще бодрствует в доме... Как,
лучше тебе?
говорили между собой, пока несли тебя сюда. Твой батюшка очень печалился.
Он жалел о том, что у него вырвались подобные слова. Но ты причинила ему
такую боль...
скрываться... Старая нянька сказала, что с тобой все будет в порядке,
надо, мол, только дать тебе отдохнуть, и они ушли. Когда она отлучилась за
одеялом, я подлила в ее чай снотворного сока...
девушке, она запоздало сообразила, что та была настоящей красавицей.
Отскрести бы только с нее всю эту грязь... Между тем Сильвара заметила ее
изучающий взгляд и страшно смутилась.
реку, госпожа...