путь? - Он сделал еще одну затяжку. - А теперь, оставьте меня. У вас есть
работа, а я хочу полюбоваться зрелищем.
нас. Спасибо.
повернулись, чтобы пойти на корму, я понял, как сильно накренилось судно.
Я снова взглянул вперед по курсу и увидел, что мы погрузились еще глубже в
воронку. Надо было торопиться.
был прикреплен к рым-болтам на палубе.
краю бездны Симмеса, изобретения человеческого разума, позволяющего
погрузиться в вечность. На мгновение я вспомнил По.
только, что я мог бы быть живым.
из центра земного полюса наконец начал стихать. Лиги настояла на том,
чтобы продезинфицировать мои ладони и тщательно их забинтовать. К счастью,
ей удалось взять на гондолу все необходимое, включая еду, пока мы с
Петерсом прощались с капитаном.
страну. Но вскоре мы обнаружили, что едва ли могли контролировать
направление движения. По крайней мере, устойчивый поток воздуха нес нас на
северо-запад. Мы выяснили, что можем регулировать высоту по своему
желанию, сбрасывая балласт или, выпуская газ, чтобы таким образом попадать
в благоприятный поток воздуха. Но определять направления было трудно.
он стал предметом первой необходимости. Лиги, сидя на нем, иногда часами
занималась медитацией. Петерс использовал его как подушку, я - оттоманку.
воздухе был для нас лишен каких-либо впечатлений. Мы физически
освобождались от всего, что мы пережили в последнее время, от всего, что
еще волновало нас. В то время, как мои чувства какое-то время следовали за
моими злоключениями в руках инквизиции, или взять хотя бы это безумное
потустороннее путешествие на борту "Дискавери", или утро после праздника у
принца Просперо с участием Красной Смерти, то теперь, осознавая, как
далеко все это, я чувствовал нереальность своего настоящего положения. Это
чувство было сродни, пожалуй тому, что испытывает полуночный читатель,
углубившийся в фантастический роман, с той лишь разницей, что я не могу
избавиться от этого, захлопнув книгу. Но мой мозг в этом состоянии и не
станет отклоняться от темы, глаза сами собой прикроются, мудрость
отдыхающего тела, как болото, засосет все мысли.
стучалась в дверь с каждым разом все чаще.
непристойности, усевшись на корзину или канат.
неделю. Я пытался выяснить, был ли сейчас июнь, июль или август, но не
Петерс, ни Лиги точно не знали. И было бы жестоко будить Вальдемара из-за
такого пустяка.
тропическом острове в долине разноцветных трав. Мы воспользовались этим
только потому, что вода была на исходе, а в этом живописном месте, где
река Молчания спускалась с горы, прокладывая свой незаметный и одинокий
маршрут, было много маленьких выемок и расщелин, откуда поднимались
вулканические газы. После того, как мы досыта напились и заполнили все
емкости, которые у нас были, до отказа, мы смогли вновь накачать баллон,
воспользовавшись вулканическим газом.
воздушный поток северного направления. Вскоре мы оказались над большим
пространством облаков. И это продолжалось долго, долго, долго.
этого, так как внизу нельзя было разглядеть никаких более или менее
знакомых ориентиров, и притом, если мы начнем снижаться сквозь массив
облаков, то рискуем разбиться о какое-нибудь горное образование.
позволяли наши припасы, мы были настроены продолжать полет, не подвергая
себя риску, которого можно избежать.
наконец, к единодушному решению, но в это время попали в полосу плотных
облаков. Проплывая сквозь них, мы чувствовали, словно всякое движение
прекратилось и мы повисли в слое ваты. Единственное, что указывало на
длительность нашего транзита, было то, что мои руки за это время
значительно зажили.
похожая на джунгли. Больше мы ничего не могли сказать о месте, над которым
находились.
цивилизации. Так, продолжая лететь на малой высоте, мы провели ночь.
когда мы опустились на нее. Звуки и запахи, а через некоторое время, и
пейзажи были до боли знакомы. Короткая разведка вдоль сельской дороги
привела меня к надписи на развилке, гласящей: "Ричмонд 10 миль".
как Вальдемар двигался медленно и не очень хорошо держался на ногах, мы не
могли взять его с собой. Поэтому, оставив Лиги с ним в лесу, мы с Петерсом
отправились на поиски какого-нибудь транспортного средства, в котором
можно было везти его.
этом направлении, мы вскоре оказались возле металлической двери, которая
была слегка приоткрыта. Плотный человек, стоявший по ту сторону, предложил
нам войти. Он пожал нам руки, представившись как мистер Майлард. Это был
респектабельного вида джентльмен старой закалки, хорошо одетый, хорошо
воспитанный, держался с достоинством. За его спиной однако прогуливалось
несколько причудливо одетых фигур, - на них были костюмы разных времен и
народов - среди которых была женщина, позволявшая себе временами
останавливаться, хлопать руками, как крыльями, и удивительно глубоким
голосом произносить: "Куд-куда, куд-куда!"
я. - Это возможно, сэр?
следует обратиться по этому делу. Пойдемте со мной в главный корпус и мы
найдем в конторе того, кто поможет вам.
дороге к нам прибился человек, который передвигался с помощью всех четырех
конечностей; Он потерся о наши ноги и замурлыкал. Когда он удалился,
погнавшись за крысой, я сказал: - Сэр, мы не из этой местности и поскольку
у меня возникли некоторые подозрения, хотелось бы узнать, каков профиль
этого... учреждения.
Доктор Тарр и профессор Федер основали его здесь несколько лет назад,
когда приехали из Франции, где они работали в области экспериментального
лечения пациентов подобного сорта.
оставил нас в просторной когда-то элегантной комнате, которая теперь была
порядком запущена, сказав, что он найдет того, кто поможет нам с тележкой,
и пришлет к нам. Мы с Петерсом уселись в слегка поношенные кресла.
отсюда.
утонувший в темном кресле в темном углу справа от нас.
голубые глаза, увеличенные линзами очков. - Доктор Август Бедл, к вашим
услугам.
я. - Мой друг, Дик Петерс, помощник капитана судна "Эйдолон".
с органами правосудия или правоохранительной системой. Очень рад, что я не
ошибся.
плечами.