перед высотой НП дивизии - вся видимая обстановка боя и в дыму плохо
различимая позади высоты, в северной части станицы, куда прорвались немецкие
танки, по которым недавно стреляли "катюши", представилась Веснину настолько
определенно-ясной, не вызывающей никаких сомнений, что было просто
непонятно, почему вот сейчас Бессонов молчал, а худощавое, лиловое от заката
лицо его выражало странную брезгливость. И Веснин тоже не говорил ничего,
взволнованный не опасностью окружения, а тем, что, мнилось, ни Бессонов, ни
Божичко не чувствовали и не видели в эту минуту того, что видел и чувствовал
он.
высотой, немецкие танки продвигались к берегу, переправлялись слева, ползли
во тьме дыма все дальше и дальше в глубь обороны дивизии, как стреляла по
ним с северного берега противотанковая артиллерия и на южном берегу
несколько орудий, обойденных с тыла, развернувшись на сто восемьдесят
градусов, били по ним сзади. Танки продвигались, малиново-серыми тенями
выползали из освещенной мглы, переправлялись на северный берег через
полуразрушенный мост левее высоты. Потом закраснел, расползся огонь на мосту
- немецкий танк загорелся на середине пролета, но тотчас другой танк, следом
вползший на мост, с ходу ударил лобовой частью подожженную машину, и та
стальной тяжестью обрушилась с пролета на лед реки, погружаясь в огромную
продавленную полынью, чернея башней, а другие танки шли и шли по
освобожденному мосту.
до гладкой синевы щеку Бес-[214] сонова, молча стоявшего у стереотрубы,
сказал с нескрываемым беспокойством:
взорвать? Или немцы восстановили?
который, как только пришли на НП, подавлял и будто отталкивал всех от себя;
голос же его прозвучал утомленно:
сделать? Бога войны прошу ко мне!
интеллигентным лицом, приблизился к Бессонову, прижал руки к бокам, сторожко
поглядел на Веснина, с которым знаком был с формировки, и Веснин на этот
вопросительный взгляд произнес скороговоркой, избегая подробных объяснений:
Уничтожьте, сожгите этот мост! Вы видите, что там происходит?
повергнутые столпы. С чем распрощаться надо было еще в сорок первом, -
проговорил Бессонов так же утомленно, обращаясь к командующему артиллерией.
- Все-таки можно было раньше разрушить переправу артиллерией, если саперы не
успели? Как думаете, полковник? Или это - за гранью вашей фантазии?
достоинством знающего свое дело человека ответить Бессонову, - мост все
время под нашим огнем, но немцы его восстанавливают. Посмотрите, пожалуйста,
на переправу. Наша стопятидесятидвухмиллиметровая ведет огонь. И надеюсь...
тому, что вижу. - Он палочкой ткнул в направлении затянутого дымом моста. -
Закон рассеивания? Малая вероятность попадания? Почему же у немцев закон
рассеивания...
задавили, смяли все человеческие звуки на высоте. Кометные хвосты мин
зажгли, загородили закатное небо на западе. Высоту раскололо землетрясение,
стремительно завращало по скатам махающие жаром огненные карусели. И в тот
же миг кто-то тяжело и защишаюше притиснул Бессонова к затрясшейся стене
траншеи: это был майор Божичко.
траншее, их взгляды, обращенные на него, спрашивали: "Ляжет или не ляжет?
Если ляжет, мы тоже. При высоком начальстве поспешное целование с землей
может обернуться невыгодно".
глядел в сторону моста, даже не присев и головы не пригнув; потом пошел по
траншее к телефонам с полным внешним безразличием к гремевшим на высоте
разрывам.
огнем ходите! - И нагнулся к бровке траншеи.
командующего артиллерией, при мысли о том, что они не решались спешить
укрыться в его присутствии, Бессонов легким толчком отстранил Божичко,
морщась, с кряхтеньем присел на дно траншеи, устало полуприкрыл глаза,
приказал:
высотой, но все легли. Бессонов смотрел из-под век в одну точку перед собой
- на валенок Божичко, привалившегося у его ног, и странная, раздражающая
мысль не выходила из головы: "Почему мы подчас в такие вот моменты боимся
искренности чувств? Почему нередко хотим выглядеть в неестественном свете
глупого бесстрашия, пускаем пыль в глаза? Почему скрываем нормальное,
человеческое? Что они думают обо мне? Машина власти без сердца и нервов? От
моего мнения зависит военное счастье каждого и даже опасность смерти не
может нас уравнять? Так они думают обо мне?"
позволил бы излишней суеты на НП и этого излишнего ныряния в землю во время
огневых налетов и не простил бы этого, как и непозволительной
нерасторопности в бою, на которую не способен был смотреть сквозь пальцы, -
он не сумел бы быть другим.
траншеи, лез в глаза, зачем-то устраиваясь поудобнее. И, вновь подумав о
неразрушенном мосте, Бессонов не смог подавить приступ досады, похожий на
раздражение, проговорил негромко:
мгновенно исчез из поля зрения. Затем Божичко опять сел на дно окопа,
доложил поспешно:
сгибаясь, подбежал из отвилки траншеи к Бессонову, опустился на землю -
примятая шапка обсыпана землей, красная, тугая шея выпирает из воротника
полушубка, рыжие брови сдвинуты. Деев не поспешил сказать:
нелепым в полулежачем положении, и Бессонов опередил его.
чтобы не слышали рядом, - немцам почему-то не мешают законы рассеивания
довольно точно накрывать высоту. Не думаете ли вы, что если бы немцы сидели
на этом энпэ, а наши танки шли бы там, внизу, то мост они как-нибудь
разрушили бы? Вы не думали об этом?
голову, сверху обрушивалась на траншею раздробленная земля, колотила
камешками по плечам Бессонова, и грязные струйки текли по бараньему
воротнику Деева, по его груди, и он хмуро стряхивал с полушубка комья
темного снега.
на танках саперов подвезли. И переправа восстанавливается ими, как только
наша артиллерия накрывает мост. - Он сделал паузу. - Остается одно, товарищ
командующий: вызвать на прямую пару "катюш", если, конечно, их в станице не
разобьют по дороге прорвавшиеся танки.
протирая стекла очков, на которые налипала сгустками летевшая в траншею
горячая грязь. - Как тогда?
"катюшами"...
на обдумывание этого риска! Вы свободны.
к ближнему телефону, и оттуда послышался его густой баритон:
мешают! Вызывайте к мосту на прямую наводку пару "катюш". Будем рисковать!
Им там виднее, как проехать под носом у танков! Вы меня поняли? Чтоб через
двадцать минут и в помине этого моста не было! И духу чтоб от него не
осталось! Ясно? Слышать о нем больше не хочу, - уточнил азартно и грозно
Деев, а Бессонов отвернулся, чтобы не видеть его надувшейся от крика
сильной, молодой шеи, его рыжего затылка, и с неприятным ощущением оттого,
что, позволяя резкость себе, никак не терпел ее у других, подумал: "Неужели
Деев подделывается под меня?"
артналет, - заметил Веснин с шутливым удивлением и стал изучающе
разглядывать северную стенку траншеи, по которой скатывались струйки грунта.
Веснин улавливал или хотел уловить то, чего не слышал Бессонов в
раскалывающемся над траншеей визге и грохоте играющих за рекой
шестиствольных минометов.
северную стенку окопа. - Наши "тридцатьчетверки" в станице хлопают. По звуку
слышу! Ох, трудненько сейчас им приходится!..
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Белогорский Евгений
Шилова Юлия