утреннее происшествие сильно ее взволновало, и она до сих пор не оправилась
от потрясения.
госпожа графиня рано легла и ее нельзя беспокоить, -- чему я был рад, так
как на ее вопросы было бы нелегко ответить.
прибудут гости -- многих они называли по именам, -- как, если будет сыро,
устроить ленч на ферме. Казалось, моя нелепая выходка дала им наконец
счастливую возможность показать себя. Поль, судя по всему, с удовольствием
играл роль хозяина; Рене, поскольку Франсуаза не стояла у нее на пути, а
Поль повысился в ранге, неожиданно для себя оказалась в роли хозяйки. Она
настаивала на том, что принимать гостей надо на террасе, неважно, дождь или
солнце, без конца спрашивала Поля, не упустил ли он из виду то или другое,
напоминала, что в прошлом году забыли это и то, то и дело обращаясь ко мне
за подтверждением; в их радости, в их стремлении сделать все по высшему
разряду было что-то трогательное; они были похожи на дублеров, которым в
последний момент предложили заменить ведущих актеров труппы.
проявляла никакого интереса к приготовлениям и лишь сказала, встав из-за
стола, что, встретятся гости на террасе в половине одиннадцатого или нет,
месса будет, как всегда, в девять. Я спросил себя, уж не выбросила ли она из
головы назначения доктора Лебрена, ведь он просил ее перевязать мне руку.
По-видимому, та же мысль мелькнула у Рене, потому что, когда мы перешли в
гостиную, она сказала:
Жана. Где бинты?
с оставленным доктором перевязочным материалом, по-прежнему молча, протянула
руку, чтобы развязать мою.
диван, спросила:
вышла из комнаты.
газету и кидая мне другую. -- Я сразу это заметил. Ты следи за ней, не то у
нее опять начнутся виденья. Я не уверен, что так уж разумно было дарить ей
жизнеописание святой Терезы из Лезье.
времени Рене поглядывала на меня, улыбаясь сочувственной, заговорщицкой
улыбкой, беззвучно спрашивая: , -- очевидно, чтобы
показать, что из-за моей мне прощен вчерашний день.
обречь себя на еще какой-нибудь мученический подвиг: надеть на шею железный
ошейник или спать на гвоздях, поэтому в половине десятого я попрощался с
Рене и Полем и пошел наверх. Направился прямо в башенную комнатку и
распахнул дверь. В комнате было темно, и, нащупав выключатель, я зажег свет.
Девочка стояла на коленях у аналоя, сжимая четки, и я понял, что нечаянно
прервал молитву.
молчал. Я стоял в ожидании, не зная, чего она хочет: чтобы я погасил свет
или оставил его гореть. Но вот девочка перекрестилась, положила четки у ног
Мадонны, встала с колен и забралась под одеяло.
приводит меня к такому состоянию духа, какое нужно для мессы. Тетя Бланш
говорит: если думаешь о посторонних вещах, вспоминай о Страстях Господних.
весь день думала о тебе.
облегченно вздохнул. Я не хотел ее напугать.
одеяло. -- Рука уже куда лучше, и доктор Лебрен обещает, что через несколько
дней все пройдет. Глупый случай -- надо же было часам упасть в костер... Как
я мог забыть, что ремешок еле держится...
дергая простыню, лицо ее залила краска.
глядела наружу через дырочку возле входа для голубей. Я видела, как ты шел
по аллее, размахивая часами. Я хотела тебя позвать, но у тебя был такой
серьезный вид, что я передумала. Ты постоял немного у костра и вдруг кинул
часы в самую середину. Там не было никакого дыма. Ты сделал это нарочно.
Зачем?
ГЛАВА 16
Расстояние между нами стало короче, я был на одном уровне с ней, а не
нисходил к ней, как взрослый к ребенку. Я догадался, что Мари-Ноэль
объяснила мой поступок желанием избавиться от часов, а когда, пожалев об
этом, я попытался вернуть их себе, тут- то и обжегся. То, что я намеренно
причинил себе боль, не пришло ей в голову, но это она легко поймет.
охоте, но не знал, как этого избежать, и тут, когда я стоял у костра, мне
пришла в голову мысль обжечь руку. Это было просто, но глупо. Успех, должен
признать, превзошел ожидания -- боль оказалась куда сильней, чем я думал.
сторон.
ничего не случилось. Обожженная рука говорит сама за себя.
выведут на чистую воду. Что ж, теперь ты умерщвил свою плоть и получил
хороший урок. Можно мне снова посмотреть на часы?
сочтены. Все удивляются, почему ты бросился их спасать. Я держала свой
секрет при себе. Никому не сказала, что, прежде чем вытащить часы из костра,
ты сам их туда кинул. Как не стыдно было делать им больно! Об этом ты не
подумал?
думал об одном человеке, которого убили -- застрелили -- много лет назад, и
вдруг, не отдавая себе отчета, я бросил часы в огонь и в тот же миг сунул
туда руку, чтобы спасти их. И обжег ее. Все произошло в одно мгновение.
его застрелили. Все сходится.
Жермены, одни считали его патриотом, другие -- предателем. Но он умер
ужасной смертью, и мне не позволено о нем говорить. Особенно с тобой и с
тетей Бланш. Поэтому я и не говорю.
Жермены. Я стала рассказывать бабушке, и она сказала: . Она очень тогда
рассердилась и ни разу с тех пор не говорила со мной об этом. Папа, скажи,
почему ты не хочешь завтра охотиться?
любишь охоту больше всего на свете.
неожиданно -- мне даже страшно стало -- сделались точь-в-точь такими, как
глаза Бланш на детских снимках.
почувствовал, что лишать жизни -- грех, даже если ты убил маленькую птичку?
боялся стрелять плохо, а я заколебался в поисках лазейки, и Мари-Ноэль
приняла мою нерешительность за положительный ответ. Я видел по ее горящим
глазам, что она уже сочиняет в уме фантастическую историю о том, как ее отец
вдруг почувствовал внезапное отвращение к крови, ему стала отвратительна
сама мысль об убийстве и он сжег себе руку, чтобы не поддаться искушению
принять участие в охоте.
этих пор я ни разу сознательно не солгал Мари-Ноэль. А теперь я это делал. Я
создавал ложный образ Жана де Ге, давал девочке то, чего она просила, чтобы
самому закрыть глаза на правду.
обвила мою шею рукой.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Якубенко Николай
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия