АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
сказал, чтоб на Ближние, ради бога, не приходили.
Старик тоже оглянулся по сторонам, но как-то слишком медленно,
безразлично, машинально.
- Пойдемте, дедушка, пока до дому, а там посмотрим.
Дедушка покорно затоптался, поворачиваясь в другую сторону, и, не говоря
ни слова, зашаркал назад, с усилием переставляя ноги.
Гаврик подставил старику плечо, за которое тот крепко взялся. Они
потихонечку пошли через возбужденный город к морю, как слепой с поводырем:
мальчик впереди, дедушка несколько сзади.
Очень часто старик останавливался и отдыхал. Они шли от участка до берега
часа два. Этот путь Гаврик один пробегал обычно в пятнадцать минут.
Помятый и заржавленный замок валялся в коричневом бурьяне возле хибарки.
Дверь косо висела на одной верхней петле, скрипя и покачиваясь от ветра.
Осенние ливни смыли с почерневших досок последние следы бабушкиного мела.
Вся крыша была сплошь утыкана репейником - видать, здесь хозяйничали
птицеловы, устроившие в пустой хибарке засаду.
В каморке все было перевернуто вверх дном. Лоскутное одеяльце и подушка -
сырые, вымазанные глиной, - валялись в углу. Однако сундучок, нетронутый,
стоял на своем месте. Старик не торопясь вошел в свой дом и присел на край
койки. Он поставил на колени кошелку и безучастно смотрел в угол, не обращая
ни малейшего внимания на разгром. Казалось, он зашел сюда отдохнуть: вот
посидит минуты две, переведет дух и пойдет себе помаленьку дальше.
В разбитое окно дул сильный, холодный ветер, насыщенный водяной пылью
прибоя. Шторм кипел вдоль пустынного берега. Белые клочья чаек и пены летали
по ветру над звучными скалами. Удары волн отдавались в пещерах берега.
- Что же вы сидите, дедушка? Вы ляжьте.
Дедушка послушно лег. Гаврик дал ему подушку и прикрыл одеялом. Старик
поджал ноги. Его знобило.
- Ничего, дедушка. Слушайте здесь. Как смеркнет, мы отсюдова пойдем в
одно место. А пока лежите.
Дедушка молчал, всем своим видом выражая полное равнодушие и покорность.
Вдруг он повернул к Гаврику отекшие, как бы вывернутые наизнанку глаза,
долго жевал проваленным ртом и наконец выговорил:
- Шаланду не унесет?
Гаврик поспешил успокоить его, сказав, что шаланда в безопасном месте, у
соседей. Старик одобрительно кивнул головой и смолк.
Через час он, кряхтя, перевернулся на другой бок и осторожно застонал.
- Дедушка, у вас болит?
- Отбили... - промолвил он и виновато улыбнулся, обнаружив розовые
беззубые десны. - Чисто все печенки отбили...
Гаврик отвернулся.
До самого вечера старик не произнес больше ни слова. Как только стемнело,
мальчик сказал:
- Пойдемте, дедушка.
Старик поднялся, взял свою кошелку, и они пошли мимо заколоченных дач,
мимо закрытого тира и ресторана в город, на Малую Арнаутскую, пятнадцать.
Расспросив дворника, Гаврик без труда отыскал в темном полуподвале
квартиру Иосифа Карловича и постучал в дверь, обитую рваным войлоком.
- Кто там? - послышался голос, показавшийся знакомым.
- Здесь квартира Иосифа Карловича?
- А что надо?
- Откройте, дядя. Я к вам от Софьи Петровны.
Дверь тотчас открылась, и, к своему величайшему изумлению, мальчик увидел
на пороге, с керосиновой лампочкой в руке, хозяина тира. Он посмотрел
невозмутимо, но несколько высокомерно на мальчика и, не двигаясь с места,
сказал:
- Я Иосиф Карлович. Ну, а что же дальше?
- Здравствуйте, Иосиф Карлович, - произнес мальчик тщательно, как хорошо
выученный урок. - Прислала до вас Софья Петровна узнать, чи вы получили
письмо с Николаева.
Удивленно осмотрев мальчика с ног до головы, на что ушло по меньшей мере
минуты две, хотя мальчик был весьма небольшой, хозяин тира произнес еще
более высокомерно:
- Уж два месяца нету писем.
Он помолчал и, сокрушенно покачав головой, прибавил:
- Какая, знаете ли, неаккуратная дамочка! Ай-яй-яй!
И вдруг сделал любезнейшее лицо польского магната, принимающего у себя в
имении папского нунция. Это ни в какой мере не соответствовало его босым
ногам и отсутствию рубахи под пиджаком.
- Прошу покорно, молодой человек. Вы, кажется, иногда посещали мое
заведение? Какой приятный случай! А этот старик, если не ошибаюсь, ваш
дедушка? Заходите же в комнату.
Дедушка и внучек очутились в конуре, поразившей даже их своей нищетой.
О, совсем, совсем не так представлял себе Гаврик жизнь этого
могущественного, богатейшего человека, хозяина тира и - шутка ли! -
обладателя четырех монтекристо.
Мальчик с удивлением оглядывал пустые, зеленоватые от сырости стены. Он
ожидал увидеть на них развешанные ружья и пистолеты. Но вместо этого увидел
один-единственный гвоздь, на котором висели неслыханно запущенные подтяжки,
более, впрочем, похожие на вожжи.
- Дядя, а где ж ваши ружья? - почти с ужасом воскликнул Гаврик.
Иосиф Карлович сделал вид, что не расслышал этого вопроса.
Он широким жестом предложил сесть на стул и, отойдя в угол, глухо сказал:
- Вы имеете мне что-нибудь сообщить?
Гаврик от имени брата попросил временно приютить дедушку.
- Передайте вашему брату, что все будет исполнено, пускай не сомневается,
- быстро сказал Иосиф Карлович. - У меня есть в городе кое-какие связи. Я
думаю, что мне удастся в конце концов устроить его ночным сторожем.
Гаврик оставил дедушку у Иосифа Карловича, обещал заходить и вышел. У
дверей его нагнал хозяин.
- Передайте Терентию, - сказал он шепотом, - что Софья Петровна просила
передать: у нее имеется порядочный запас орехов, только, к сожалению, не
очень крупных. Не грецких. Он поймет. Не грецких. Пусть наладит транспорт.
Вы меня поняли?
- Понял, - сказал Гаврик, уже привыкший к подобным поручениям. - Не
грецких, и пущай сам за ними присылает.
- Верно.
Иосиф Карлович полез в подкладку своего ужасного пиджака, порылся и подал
Гаврику гривенник:
- Прошу вас, возьмите это себе на конфеты. К сожалению, больше ничего не
могу вам предложить. Я бы вам, клянусь честью, с удовольствием подарил
монтекристо, но...
Иосиф Карлович горестно развел руками, и по его истерзанному страстями
лицу пробежала судорога.
- ... но, к сожалению, благодаря моему несчастному характеру я больше не
имею ни одной штуки.
Гаврик серьезно и просто взял гривенник, поблагодарил и вышел на улицу,
озаренную тревожным светом иллюминации.
35 ДОЛГ ЧЕСТИ
Утром Петя унес из чулана две пары летних кожаных скороходов и по дороге
в гимназию продал их старьевщику за четыре копейки.
Когда днем явился Гаврик, мальчики тотчас расставили ушки. Петя проиграл
всё только что купленное у Гаврика еще скорее, чем в первый раз.
Да и понятно: у приятелей были слишком неравные силы.
Почти все ушки Приморского района лежали в мешочках Гаврика. Он мог
широко рисковать, в то время как Петя принужден был дорожить каждой двойкой
и делать нищенские ставки, а это, как известно, всегда приводит к быстрому
проигрышу.
На другой день Петя, уже совершенно не владея собой, потихоньку взял
шестнадцать копеек - сдачу, оставленную Дуней на буфете.
На этот раз он решил вести себя умнее и осторожнее. Прежде всего для
удачной игры была необходима настоящая, хорошая битка.
Петина битка - большая и на вид необыкновенно красивая ливрейная пуговица
с геральдическими львами и графской короной, - несмотря на всю свою красоту,
никуда не годилась: она была слишком легкая. Ее требовалось утяжелить. Петя
отправился на вокзал, пробрался на запасные пути и в отдаленном тупике, за
депо, сходя с ума от страха, срезал с товарного вагона свинцовую пломбу.
Дома он вколотил ее молотком в чашечку битки, потом вышел на Куликово
поле и положил битку под дачный поезд. Он поднял ее с рельсов великолепно
расплющенную, горячую, тяжелую. Теперь она не уступала лучшим биткам
Гаврика.
Вскоре пришел Гаврик, и началась игра. Мальчики сражались долго и
ожесточенно.
Однако оказалось, что иметь хорошую битку - этого еще мало. Надо быть
мастером! В конце концов Петя проиграл не только все, что у него было, но
еще остался должен.
Гаврик пообещал прийти завтра за долгом.
Для Пети наступило время, похожее на дурной сон.
- На буфете лежала сдача, шестнадцать копеек, - спокойно сказал отец
вечером, после обеда. - Ты случайно не брал?
Кровь прилила к Петиному сердцу и тотчас отхлынула.
- Нет, - сказал он как можно равнодушнее.
- А посмотри-ка мне в глаза.
Отец взял мальчика за подбородок и повернул его лицо к себе.
- Честное благородное слово, - сказал Петя, изо всех сил стараясь
смотреть отцу прямо в глаза. - Святой истинный крест!
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 [ 42 ] 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
|
|