чувствовалось то напряженное состояние, что, по словам старых воинов,
создается перед сражением. Казалось, даже кони испытывали тревогу и иногда
неизвестно почему ржали.
хотя и не без досады готовился к битве. Как рассудительный военачальник,
он предпочитал обходиться без кровопролития, если можно было достичь
поставленной цели другими способами.
вместе со своим горбом довольно жалкое зрелище с воинской точки зрения,
тихо сказал Вергилиану, прикрыв рот рукою:
ремесло. Только мы не очень-то разбираемся в литературе.
отрезал варварам путь отступления к Дунаю. При таких условиях можно было
ожидать с их стороны упорного сопротивления: окруженные и поставленные в
безвыходное положение, они тогда сражаются, как львы. Поэтому опытные
римские военачальники считают, что выгоднее оставлять для врагов лазейку,
куда они устремляются, надеясь найти спасение, и гибнут в тесноте, на
небольшом пространстве. Мне запомнились эти жестокие слова Бульбия, и
помимо воли они вызвали в моей душе взрыв ненависти к римлянам. Я пообещал
сам себе написать "Тактику", основанную на римском опыте, чтобы и другие
народы научились классическому способу ведения боя. Это были пылкие
юношеские мечты.
Только теперь молодой варвар понял, какая готовится ему участь, и стал
яростно вырываться из цепких солдатских рук, за что его награждали новыми
ударами. Я видел, как он с тоской оглянулся в ту сторону, где носились по
полям его свободные братья, точно ждал оттуда выручки. Никакой надежды на
это не было. Омерзительно лязгнула железная цепь.
лошадка, на которой, очевидно, ездил пленный юноша, отделилась от подруг и
с радостным ржанием, грациозно выгибая шею, помчалась к своему молодому
хозяину. Не обращая никакого внимания на крики погонщиков, она подскакала
к сармату, положила ему голову на плечо, и он стал гладить ее розоватую
морду. По щеке у пленника скатилась крупная слеза. Даже грубые люди были
растроганы и очень удивлялись такому случаю. Но тяжкий молот уже ударял по
железному кольцу.
поднимается черный столб дыма. Среди воинов произошло замешательство. Дым
напомнил о войне, о том, что, может быть, сегодня людей ожидает смерть в
сражении или мучительные раны. Кузнецы стояли с опущенными молотами и,
опираясь на них мускулистыми руками, тоже смотрели на дым. В нем было
что-то зловещее. Некоторые стали шептать заклятья, хватались за амулеты,
приобретенные за пять денариев у бродячего астролога.
лучше видно все то, что происходило на равнине. Легат трепал рукой
огромного белого жеребца. Конь плясал от нетерпения, хотя тяжесть
легатского тела весьма чувствительно давила ему на хребет. Цессий Лонг
спокойно смотрел на горящую Аррабону - он видел на своем веку немало
горящих городов. За его спиной было сорок лет военной службы. Он добился
всего, о чем может только мечтать расторопный центурион. Смерть? Она не
страшила его, легат неоднократно видел ее на полях сражений. Но у Лонга
просыпалась досада, когда он вспоминал, что невозможно унести с собой в
иную жизнь все эти серебряные сосуды и другое богатство, накопленное
такими трудами. Верил ли он в бытие за гробом? Едва ли. Хотя и считал себя
поклонником Митры.
9
действий.
охраной повозки и вьючных животных, постепенно спустился на широкую
равнину. Цессий Лонг мог теперь вздохнуть с облегчением. Бульбий объяснил
нам, что легат ждал внезапного нападения в пересеченной местности. На
равнине возможно было развернуть легион в боевой порядок. Лазутчики
выяснили, что силы варваров, переправившихся через Дунай, не превышают
чрезмерно числа римских воинов, и легат уже не опасался неожиданностей.
Саварию, где мы были бы в полной безопасности, но, может быть, для того,
чтобы скрыть свой страх, с деланным смехом сказал:
нашем месте всякие благоразумные торговцы, и я был вполне счастлив, что
живу полноценной жизнью. Когда наступил черед трогаться в путь и обозным
повозкам, я возблагодарил небеса, что буду находиться поблизости от поля
сражения.
жилища и угнали в укромные места скот и волов. Продвигаясь вперед, мы
встречали иногда на своем пути следы пребывания варваров. На дворе
скромного сельского святилища лежала обезглавленная статуя Помоны,
прижимавшая к мраморному чреву рог изобилия. Голова поверженной
покровительницы садов валялась в траве, как никому ненужная вещь. Я
бережно поднял ее и положил на ограду. На устах богини застыла улыбка.
Вергилиан одобрительно смотрел на меня.
покинутом людьми доме.
святилищу, и через невысокую ограду они с гневом смотрели на храмовой
двор, где среди конского навоза белела оскверненная богиня.
храмы Рима.
поклонник древней римской доблести. - Ибо тогда на земле наступил бы мрак.
духе. Писавший с грамматическими ошибками, никогда не державший в руках ни
одной философской книги, легат избегал касаться таких вопросов, где
требовалось знать поэтов или историю. Конечно, он кое-чему научился во
время ужинов, на которые его приглашали по положению, и не раз слышал,
поедая вкусные яства, как соседи по столу, вместо того чтобы отдать дань
какому-нибудь блюду, читали стихи, но в глубине души полагал, что ни
Гомер, ни туманные рассуждения не стоят выеденного яйца. Слова Александра
о возможной гибели Рима он тоже почитал неприличными в устах римлянина,
поэтому, процедив сквозь зубы крепкое солдатское словцо, отъехал прочь.
воздухе. По-видимому, Лонг не торопился с принятием решения. Основное
правило римской военной тактики гласит, что легионы передвигаются порознь,
но сражаются вместе. Следовательно, прежде всего надлежало наладить связь
с XIV легионом, чтобы общими усилиями разбить врага. С другой стороны,
Цессию Лонгу не очень-то хотелось делить лавры с Лицинием Саперном,
легатом карнунтского легиона. При благоприятных обстоятельствах Лициний
мог захватить Аррабону под самым носом у Лонга, использовав к своей выгоде
приход XV легиона, оттягивавшего силы варваров. Кто получит тогда награду?
когда обдумывал предстоящее сражение. Обычно он принимал решения
самостоятельно. Однако на этот раз ему захотелось выслушать совет
Корнелина, возившего с собой какие-то свитки. Легат не знал, что это были
"Записки о Галльской войне" и книги Тита Ливия. Трибун действительно читал
подобные сочинения. Может быть, воспоминания о Фабии Кунктаторе заставили
его преподать совет не спешить ввязываться в бой. Все время прибывали
вспомогательные части. Если на них трудно было рассчитывать в битве с
варварами, то они укрепляли связь с Аквилеей, где оставалась надежда в
случае надобности получить подкрепления или найти опору при
неблагоприятном исходе сражения.
Аррабону. Перепуганный, но словоохотливый пастух рассказывал:
бежать из Аррабоны. А другие и не пожелали этого сделать.
продают варварам товары, как будто бы ничего не случилось.
на поводу. И те плыли за ними. Еще бежавшие аррабонцы рассказывали, что
варвары ужасны только в первые часы нападения, а потом уже не трогают
мирных жителей. Когда они жарят захваченных телок или баранов, то не
только сами едят мясо, но дают его и всем проходящим мимо, не спрашивая
человека, римлянин ли он или сармат. За принесенную амфору вина платят
серебряную монету. Но больше всего этих людей занимает земля. Я сам видел.
Они разминают ее пальцами и показывают друг другу, покачивая головами,
Черепнин Владимир
Роллинс Джеймс
Березин Федор
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур
Каменистый Артем