Чтение 42–й страницы книги ~В сердце моем~

Рэд улыбнулся:

- Да с тысячу, я думаю. - Он потер пальцами щеку. - И все они дают себя
знать...

На следующий день я стоял среди нескольких любопытных перед боксерским
балаганом и наблюдал, как

Вильям Хадсон готовится зазывать зрителей на свое представление. Был он
невысокий, толстый, с растрескавшимися губами и ярким цветом лица. На нем
был костюм в клетку, красный галстук бабочкой и серая фетровая шляпа,
сдвинутая на затылок.

Чувствовалась в нем уверенность человека, который привык, чтобы его
слушались, который нажил много денег и собирается нажить еще больше.

- Сюда, Джонни! - отрывисто скомандовал Хадсон чемпиону, пальцем
указывая на место рядом с большим барабаном в конце помоста.

Джонни, засунув руки в карманы синего халата, накинутого поверх трусов,
прошел вдоль помоста к барабану.

Остальные три боксера встали в ряд на помосте. Все они были в халатах,
лица их не выражали никакого интереса ни к приготовлениям Хадсона, ни к
людям, собиравшимся внизу. Они смотрели поверх голов зрителей, занятые
своими мыслями. Эти привычные невеселые мысли помогали им не думать о
надвигающейся жестокой схватке.

- Давай, - сказал Хадсон.

Джонни начал бить в барабан, ритмичные звуки привлекли внимание людей
на площади. Многие оторвались от забора и пошли по направлению к балагану.

Хадсон, сложив руки рупором, стал взывать к толпе! "Спешите! Спешите!
Спешите!"

"Бум! Бум! Бум!" - вторил барабан.

- К нам, к нам! Вы увидите мировой бокс! Превосходные боксеры!
Знаменитая труппа Хадсона. Спешите! Спешите!

Хадсон дал сигнал боксерам.

- Гей, гей, гей! - выкрикнули они в унисон. - Гей, гей! Гей! -
Закричали они еще громче, затопали ногами, замахали руками. Барабанный бой
участился.

Толпа росла, заполняя дорожку вокруг арены, мешая проходить. Женщины с
детскими колясками, ребята с шарами, целые семьи с термосами и корзинками с
едой, наткнувшись на препятствие, останавливались послушать.

- А где ваши собственные боксеры? - взывал Хадсон громовым голосом. -
Желающие, поднимите руку. Кто первым поднимет, тот пойдет первым.

- Гей, гей, гей! - кричали боксеры.

Местный паренек, стараясь скрыть робость под лихим видом, поднял руку.

- Рискну, пожалуй!

- Как тебя зовут, сынок?

- Том Филдс.

- Когда-нибудь занимался боксом, Том?

- Немножко.

- С кем хочешь драться?

- А вон с тем парнем. - Том показал на Новичка, который сразу сбросил с
себя скучающий вид и окинул паренька быстрым оценивающим взглядом.

- Он твой, сынок. Поднимись на помост.

Когда Хадсон начал выкликать боксеров из публики, я подумал, что Рэд
сейчас появится, но он, видимо, хотел прежде посмотреть, сколько здешних
парней отзовется на приглашение помериться силами с приезжими боксерами.

Хадсон, закончив приготовления к первому поединку, занялся подысканием
противника для чемпиона, - схватки, которая должна была стать гвоздем
программы.

- Кто примет вызов? Кто рискнет? Где этот картофельный землекоп,
который похвалялся уложить чемпиона? Как же, как же! Я слышал об этом. Или
он только трепался? Где этот горе-боксер из пивнушки? Тут он или нет? Пускай
выходит! Где он?

Стоявший позади толпы Рэд поднял могучую руку и угрожающе потряс
кулаком.

- Не беспокойтесь, мистер, я и не думаю прятаться. Я вас самого двину
как следует, если не заткнетесь. За одну пятерку разделаю под орех вон ту
здоровенную обезьяну, которая вертится около вас!

Рэд указал на Боба, который, по всей видимости, не обладал актерскими
способностями, - по лицу его было видно, что оскорбление только позабавило
его. Джонни оказался куда опытнее. Презрительно махнув рукой, он сердито
крикнул:

- Проваливай отсюда, дурень! И картошку-то ты копать умеешь только из
миски с жарким.

Рэд сделал вид, что пришел в ярость. Расталкивая толпу, он быстро
двинулся к помосту, выкрикивая на ходу:

- Слезай оттуда, брехун проклятый, я с тобой расправлюсь. Тут же, на
месте! Ну, давай, прыгай, чего стоишь? Струсил, а?

Джонни шагнул вперед, делая вид, что сейчас прыгнет с помоста, но
Хадсон обхватил его руками и оттащил назад.

- Перестань сейчас же, - отрывисто приказал он, лицо его искусно
выражало беспокойство, движения были резки и энергичны.

Зрители напряженно ждали. Женщины быстро хватали на руки детей и
выбирались из толпы. Мужчины кричали:

- Пусти его, пусть подерутся! Хадсон успокаивающе поднял руку.

- Спокойно, ребята, спокойно. Не волнуйтесь. - Он посмотрел вниз, на
Рэда, и лицо его исказилось презрительной гримасой.

- Не беспокойся, любезный, хочешь драться - пожалуйста, сколько твоей
душе угодно, только не здесь, а в балагане. На улице мы не боксируем.

- Пустите меня, я ему покажу! - вырывался Джонни.

- Замолчи, Джонни, - оборвал тот. - Сейчас мы все устроим. - И,
обращаясь к Рэду, сказал: - Так ты готов помериться силами с нашим
чемпионом?

- Я же сказал, что хочу драться вот с этим парнем. - Он указал на Боба.
- А если боитесь, как бы я его не покалечил, то так прямо и скажите.

- Никого ты не покалечишь, любезный. Значит, драться с чемпионом тебе
не с руки, так я понял? А он как раз твоего веса. Сколько ты весишь?

- Двенадцать стоунов {Стоун - 6,36 килограмма.} или около того.

- За пятерку я выставлю против тебя чемпиона.

- Не пойму, к чему это вы клоните? - нетерпеливо выкрикнул Рэд, в
голосе его звучала злость.

Они громко заспорили, а Джонни подливал масла в огонь, то и дело
ввязываясь в спор и вставляя иронические замечания по адресу Рэда. Кое-кто
из зрителей начал покрикивать на Хадсона.

- Пусть дерется, с кем хочет!

- Довольно ловчить!

Продолжая препираться с Рэдом, Хадсон наклонился было с помоста, но,
услышав крики, распрямился и окинул толпу зорким взглядом.

- Послушайте, ребята! - начал он. - У этого землекопа как будто и
впрямь есть хватка, да и вес подходящий. Ему скорее под пару будет...

Рев толпы заставил его замолчать, зрители с криками подступали к
помосту.

Хадсон внезапно сдался. Циничная усмешка скользнула по его губам.

- Ладно, ладно, - сказал он и с подчеркнутой неохотой обратился к Рэду:
- Ну, давай сюда, на помост. Будешь драться с Бобом.

Опершись рукой о край помоста, Рэд подпрыгнул и встал рядом с Хадсоном.
Рэд был в потрепанных штанах, подхваченных кожаным поясом, рукава линялой
рабочей рубахи были засучены выше локтей. Скрестив руки на груди, он с
улыбкой глядел на толпу.

Его приветствовали громкими криками, аплодисментами - они считали его
своим. Это он должен был отомстить за высокую входную плату, за
пренебрежительную осанку и стальные мускулы боксеров на помосте - за все,
что было даровано этим свободным бродягам и их хозяину и чего были лишены
они сами.

- Условия вам известны, - говорил между тем Хадсон. - Три раунда по две
минуты. Если после этого ребята, вызвавшие моих боксеров, будут стоять на
ногах, они получат приз - два фунта этот паренек и пятерку - землекоп.

И тут же громко возвестил:

- Билеты покупаются у входа в балаган. Не устраивайте давки. Места
хватит всем.

В кассе рядом с помостом седовласый мужчина с сигарой в зубах
предупреждал:

- Пять шиллингов. Дети платят половину. Спокойно, спокойно, не
толкайтесь.

Хадсон спрыгнул с помоста и, заняв свое место у входа, стал проверять
билеты. Мне он только кивнул. Мне билета не требовалось. Хадсон считал меня
членом циркового мирка. Он показал пальцем в сторону - там возле столба
стояли Рэд и местный паренек.

- Пойди туда, - почти не разжимая губ, бросил он мне. - Надо бы
подбодрить того мальца.

Я остановился рядом с Рэдом и пареньком. Не глядя на меня, Рэд спросил:

- Ну, как у меня получилось?

- В порядке.

Он снял с себя рубашку. Под ней оказалась белая спортивная майка.
Местный паренек искоса поглядывал на Рэда. Паренек явно нервничал. Сжав
зубы, он пытался сдержать судорожное подергивание лица.

- Успокой его, - шепнул я Рэду.

Рэд наклонился и заговорил с пареньком:

- Старайся держать его на дальнем расстоянии, сынок. Тогда тебе нечего
бояться. Не слушай, если твои дружки станут орать, давай, мол, свали его
одним ударом. Если ты их послушаешь, он тебе обязательно влепит.

Спустя немного времени паренек сидел, прислонившись спиной к столбу, и
тяжело дышал; лицо его было в крови, один глаз заплыл. Это было после
второго раунда. Крики дружков и пассивность противника подстегнули его;
забыв про осторожность, паренек нанес Новичку сильный апперкот. Тот