что-то режет и щиплет - не то пот, не то слезы.
полыхающую выстрелами тьму. Мы орём что-то невозможное, рёв десятков глоток
сливается в переговорнике. Я вскидываю "манлихер", система наведения захватила
ещё одну пулемётную точку, и я стреляю, едва услыхав зуммер готовности. Моя
граната не самонаводящаяся, это значит - винтовка чуть ли не случайно
"нацелена" правильно. Чип рассчитал траекторию фанаты и дал "добро" на
стрельбу...
Ханем уже склонился кто-то с большим красным крестом на форме. С ним всё будет
в порядке, пытаюсь я уверить себя.
рекрут, которого прислали на смену Кеосу. Я не успеваю даже заметить, что с
ним, вижу только совершенно разбитое забрало шлема и хлещущую кровь.
справа и слева, я не вижу. Под ногами кончается асфальт. Полотно моста
переходит в покрытие широкого шоссе.
очередь вдоль. Фигуры падают. Пули отбрасывают их, точь-в-точь как манекены на
стрельбище.
Стреляющие роботы. Сделай свою работу, десант!
срывает дощатую дверь. Только теперь я замечаю намалёванный на ней красный
крест.
десант! Gott mit uns! Fur Fuhrer und Faterland!
обращён распахнутый рот лаза. Кряк кидает гранату. Из бойницы над нашими
головами выплёскивается пламя.
быстро и проворно, что мы не успеваем открыть огонь. На их винтовках блестят
примкнутые штыки. Фигура оказывается около меня, блестящее остриё летит мне в
живот - бей, дурак, там у меня броня. Я уворачиваюсь и бью в ответ - прикладом
в голову. Фигура падает, и я пинком отшвыриваю её винтовку.
кидается в рукопашную. Мы стреляем. В упор. Очереди "манлихеров" режут серые
фигуры пополам, так что летят кровь и внутренности. У наших противников нет
брони. Вернее, она есть далеко не у всех.
летят какие-то бревна, доски... Взрывы гремят снова и снова. Откуда-то из
темноты летят огненные стрелы - они рвутся на чистой земле перед позициями,
сапёры проделывают таким образом проходы в минных полях.. Потом мне кажется,
что я различаю басовитый рокот танковых моторов - и верно, в центре, справа от
нас, шесть или семь низких, приплюснутых силуэтов с длинными пушками Они уже
ворвались на позиции, давят то, что можно раздавить. Один из них окутывается
дымом, ствол пушки дёргается вверх-вниз, словно от сильнейшего удара, и
замирает, но остальные продолжают двигаться.
старательно чистим наш сектор. У нас много гранат, и мы не экономим. Взрываем
любую дыру, любое подозрительное место. У нас нет потерь, хотя и Кряка, и
Фатиха, и Назариана уже опрокидывало пулями.
есть, а у него есть даже огнемёт для ближнего боя. Судя по всему, PzKw-V,
какая-то экзотическая модификация. Мы с трудом сбиваем пламя со спины
Раздвакряка.
Кто-то из ребят подобрал?.. - кумулятивной гранатой и аккуратно прошиваю башню
высокотемпературной струёй. У этого танка нет ни силовой защиты, ни активной
брони. После удара кумулятивным зарядом там скорее всего никого не осталось, но
мы на всякий случай доканчиваем его, швырнув внутрь через проплавленную дыру
пиропатрон. Едва успеваем отскочить и укрыться, как у танка взрывается
боеукладка.
одиночные выстрелы, но их всё меньше и меньше. Я оглядываюсь - мост стоит С
противоположной стороны бежит кучка людей. Они тащат развевающийся имперский
стяге Орлом-и-Солнцем. Там тоже всё кончено.
кинувшегося на меня мальчишку лет, наверное, семнадцати. Лоб перевязан красной
повязкой интербригады. У него нет бронежилета, грудь вся залита кровью, и кровь
застыла лужицами в топорщащихся складках серой куртки.
он не понимает, что я сейчас не могу говорить!
ушибами. Боеспособны.
Ясно. Давай подсчитай, что взято и уничтожено. Благодарю за отличную работу.
И... за отличный первый выстрел. Когда ты поднял залёгших...
надёжный захват. Ладно. Прочистить как следует сектор. Собрать трофеи. Пленных,
буде таковые найдутся. Раненым мятежникам приказано оказывать помощь. Всё ясно?
Приступай. : Мы приступили.
Хорошо, ни одна не пробила кевларовой брони. Но ушибы от них оставались дай
боже.
Почти никого в форме. Почти все в гражданском. У многих лбы повязаны алыми
платками. Здесь лежит, наверное, целая интербригада...
старых модификаций. Раненых мятежников тоже очень много. Очень много...
сдёргивает с глаз пелену.
Источающие тяжёлый чёрный дым доты, подорванные танки - и повсюду тела.
Большинство неподвижны, но некоторые ещё шевелятся...
Когда это могло случиться? Что, мы убили их всех?..
разбросал брёвна наката; стон доносится как раз из-под них. Стон жалобный, не
похожий на мужской.
им всем. Мы им покажем, как бунтовать!
говорю я, тем самым пресекая все дальнейшие разговоры. - А ну, взялись! Микки,
Глинка! Помогите бревно сдвинуть!..
Мятежник. Точнее, мятежница. - В серой туристской штормовке - похоже, многие
тут использовали их как что-то вроде формы.
девушку за плечи и осматривая со всех сторон, словно она была связкой бананов.
- Просто контужена слегка.
чего-то интимного. Вроде ничего.
шевельнулись, большие карие глаза приоткрылись. Они ещё были полны боли, но
девушка явно приходила в себя. - Боишься?.. Даже меня, раненой, безоружной?..
но это у неё получилось плохо. - Только я всё равно ничего не скажу! Слышите,
палачи? Ничего не скажу!.. Даже и не старайтесь!..
того... пока тёпленькая? - Тебе что, Селезень, сперма в голову ударила? -
гаркнул я. - Хватит болтать. Девушку - к пленным.
визжит и вырывается...
правда, ребята?