Уховым. Мы сличим их. Проверим все, каждый шаг, каждое слово. Если что-то не
совпадет - не обессудьте... Не буду скрывать - у нас тоже случилось ЧП. Тот
человек, как вы назвали его, водитель микроавтобуса, - наше особо доверенное
лицо. Он не мог тогда быть там, где вы говорите.
тоже почему-то узнал нас.
будь я вашим начальником, остановил бы все дело и переждал. Только вряд ли
вы нуждаетесь в моих советах...
ваши жизни.
промахнемся и на этот раз. Мы будем слать на пейджеры вашим друзьям
подтверждение предыдущего приказа. Ждем ровно сутки. Если они не
обнаружатся, я имею приказ вас расстрелять.
здравому смыслу. Но допустите - а вдруг их все-таки сцапали те, что
приходили убивать. Может быть, их нет уже - ведь может быть такое, если это,
конечно, не ваши заячьи петли?
непроста. Убивать вас мне не хочется. Но моего желания здесь недостаточно.
Так что ждите... И если веруете - молитесь.
какой нормальный служивый разбежится уродоваться и рвать пупок? - вразвалку
двинулись туда, где шла погрузка. Навстречу подскочил маленький злющий
прапор.
пачках! Из какой команды?
тяжесть могла подмять, придавить, раздавить любого ежесекундно. Из всего
инвентаря имелись только пятитонный автокран, который осторожно шуровал
стрелой, чтоб между делом не шарахнуть контейнером по самолету, да толстые
рабочие рукавицы для личного состава. Напялив их, друзья деловито кинулись в
гущу солдат, уперлись плечами, руками - и пошла работенка!
воздухе висел мат, десятки хриплых дыханий, смех, команды и извечное
"И-и-и-раз! И-и-и-два! Взяли! Взяли!". Самое трудное было стащить ящики с
открытых прицепов тягачей и осторожно, мягко установить на ролики аппарелей.
За этим бдительно следили авиаторы, ответственные за сохранность летной
материальной части.
пузырилась кровь. Оба - и Пастух и Боцман - с их многолетней физподготовкой
и то выдохлись через полчаса. А внутренние лебедки и транспортеры втягивали
груз внутрь самолета. Несколько офицеров в кожанках и в форме ВВС, видимо
члены экипажа, строго распоряжались правильным размещением груза, чтоб не
нарушить центровку "Руслана".
солдат к здоровенному парню в замызганной полевой форме.
рухнули - кто на бетон, кто на травку. Момент был опасный - этот верзила
лейтенант запросто мог задать крайне неприятный вопрос, кто такие и откуда
взялись. Но темнота, сутолока, усталость... - как и всем, лейтенанту было ни
до чего.
они вместе с другими кинулись на ящики, как в последний решительный бой.
Где-то здесь, в этих контейнерах и обшитых сосной коробках, скрывалось то,
ради чего они выкладывались и рвали жилы, ради чего отправлялись теперь,
может быть, в самое дальнее, невозвратное путешествие.
Хохлов показывал куда-то глазами. Пастух глянул искоса - в тени самолета
негромко переговаривались несколько офицеров. Один из них стоял вполоборота
- худой, высокий, в форме подполковника военно-воздушных сил. Не узнать его
было невозможно.
разговору, поглядывал туда-сюда и беспокойно разминал сигарету, видно
здорово мучаясь исполнением священной заповеди авиации: на летном поле
курить строго запрещено. В другой руке он держал обычную офицерскую кожаную
папку-планшетку.
за весь этот долгий, выматывающий душу день.
Марина с подносом, на котором была превосходная закуска и рядом с небольшой
бутылкой коньяка - сигареты.
вами.
условия. Так что уж давайте без сладкого.
спрятан глазок телекамеры. Ясное дело, не нашел...
пережать сосуд, отсечь, подшить, не ошибиться. Многим парням сумел он спасти
жизнь, не растерявшись в критические мгновения у стола.
разделяться. Но был ли другой выход? И вот теперь от того, живы ли Серега с
Митькой, сумеют ли выкрутиться Семка с Олегом, смекнут ли, как действовать
дальше и что без них им с Трубачом хана, - зависело все.
узнают. Никогда.
огромный кулак распух, он любовно дышал на него и рассматривал с интересом.
твою кувалду. Что стряслось-то?
или наверху.
мотать струны, слово за слово - ну и сказали, будто Пастух с ребятами вышли
из дела, а нас кинули на живодерню. Тут и подвернулся один...
тренировки.
народным способом. Так называемая газетная терапия.
кулак.
черно-белой фотографией улыбающихся друг другу Чубайса и Коржакова, обильно
смочил минеральной водой из своего ужина, разорвал на кусочки и обложил ими
ручищу Друга.
упражнений?..
наши не возникнут, кончат...
нам крышка. Может, эти пугают просто? - еле заметно Трубач подмигнул другу.
- Психологическое воздействие?
подходила к концу. Почти весь груз был установлен и закреплен в необозримом
чреве "Руслана", осталось всего несколько последних ящиков. За это время
они, как и многие другие, не раз побывали в самолете, забирались внутрь и
вновь выходили на летное поле - то через переднюю, то через заднюю аппарель.
Пристрелянным глазом Пастух уже выделил среди тех, кто был у самолета,
семерых крепких парней в такой же, как и у них, пятнистой камуфляжной форме,
но в утепленных куртках.
тени титанического крыла "Руслана", прохаживались вдоль груза на
автоплатформах, как бы мысленно примеряясь к чему-то. С виду - самые