Чтение 42–й страницы книги ~На пути к Шамбале~

чугунный шкаф. Артур вызвал по рации корабль. На экранчике видео появился
портрет князя. Его белые волосы были встрепаны. Он ел мороженое, и белые
сливки стекали по подбородку. -- Он нас выгнал, -- доложил Артур. -- И
Веронику выгнал? -- Вы уже догадались, князь?

-- Это логично. Как только он увидел твою наглую рожу и услышал, что ты
намерен навечно поселиться в его домике, он перепугался за свою коллекцию.
-- Я ему сказал про внучат. -- Это его не утешило?

-- Наоборот. Он взбеленился. Именно после этого он выгнал Веронику.

-- Естественно. -- Князь рассмеялся. -- Конечно же -- она представляет
теперь наибольшую опасность, как человеческое устройство, из которого
появляются дети.

Вольфганг заливался смехом, и слышен был смех других людей вокруг --
видно, он ел мороженое в хорошей компании.

-- Какие будут распоряжения? -- спросил Артур. -- Какие могут быть
распоряжения? -- откликнулся князь, подмигивая Артуру. -- Никаких. Отдыхай,
мой дорогой. Будем ждать, пока профессор изменит свою порочную точку зрения.
Будем ждать... наберемся терпения.

-- Слушаюсь, -- ответил Артур, усмехаясь в ответ. И Ко поняла, что оба
лгут. Что-то задумали, какую-то очередную гнусность. Но какую?

-- Князь, -- продолжал Артур. -- А что делать с Вероникой? Она же
лишилась дома! Разреши нам снять номер в гостинице? Я хочу наконец
осуществить мои супружеские права!

-- Успеешь, -- ответил Вольфганг дю Вольф. -- Осуществишь. Все мы их
осуществим. Я тоже люблю твою женушку, она такая сладенькая... А мне пора
менять своих сладких девочек, пора набирать новую смену! Люблю молодежь!

-- Хорошо, князь, -- согласился Артур без обиды. Словно иного ответа и
не ждал. -- Куда мне ее девать? На корабль?

-- Ни в коем случае! Девочка должна быть под присмотром. Вокруг должны
быть надежные, неподкупные свидетели. Что ты предлагаешь?

-- А что, если поселить ее в гостиницу к директрисе Аалтонен? Она все
равно ждет завтрашнего рейса на Землю, -- спросил Артур, продолжая
отрепетированную игру.

-- Отлично. Только спроси разрешения у почтенной дамы. Согласится ли
она претерпеть неудобства? -- Разумеется, князь.

-- И попроси ее не спускать глаз с твоей жены до утра. -- Слушаюсь,
князь.

-- Для надежности я велю поселиться в той гостинице нашей докторше
Ванессе. Пускай побудет с женщинами. Может, ее медицинская помощь
понадобится...

-- И лишний глаз не мешает, -- закончил за князя Артур.

-- А сам возвращайся поскорее ко мне. Сыграем в шахматы. Чудесные
шахматы я достал здесь. Представляешь, белые из леденцов, а черные -- из
шоколада. Ты какими будешь играть?

-- Вы все равно мне не оставите, -- улыбнулся Артур. Смеясь, князь
отключил связь, а Артур произнес с отвращением:

-- Не выношу сладости. Даже чай пью без сахара. -- Как я тебя понимаю,
-- согласилась его молодая жена.

-- Ты слышала, что я отвезу тебя в гостиницу? Там у директрисы номер
люкс. Из двух комнат. Переночуешь вместе со своей любимой учительницей.

Ко хотела возразить, что теперь не смогла бы отнести Аалтонен к числу
своих любимых учителей, но машина быстро понеслась по улицам, и она
раздумала что-либо объяснять своему мужу.

-- Может быть, нам всем улететь? -- спросила она. -- Зачем же? Мы еще
поборемся в суде, -- ответил Артур. -- Ты его законная дочь, я его законный
зять. И пускай он докажет обратное.

-- Вам очень хочется отсудить часть его богатства? -- спросила Ко.

-- Разумеется, иначе зачем нам было все это затевать. В гостинице,
роскошном обиталище богатых туристов, директриса занимала обширный номер на
четвертом этаже. Когда они позвонили в дверь, она открыла сразу --
оказывается, князь уже предупредил ее о гостье, и директриса не стала
возражать против вторжения. Более того, Ко показалось, что она была рада.

Артур добавил, что если князь и на самом деле решит прислать в
гостиницу докторшу, она позвонит в номер Аалтонен.

-- Сидите, -- посоветовал Артур уходя, --- не высовывайтесь, в город не
выходите, там к вам могут пристать темные личности -- а потом выручать будет
поздно.

-- Мы и не собирались, -- ответила директриса. Она была бледна,
осунулась и выглядела лет на сто старше, чем обычно.

-- То-то, -- наставительно произнес Артур. -- Нам нужно, чтобы у вас
было железное, непробиваемое алиби. Так что не скрывайте того, что вы в
номере, -- можете заказывать в номер ужин, прохладительные напитки,
требовать шахматы, домино и компьютерные игры, можете жаловаться на то, что
барахлит освещение, звонить по телефону домой -- и даже бить посуду... --
Этого еще не хватало! -- возмутилась директриса. -- Шучу, -- ответил Артур.

Ко не успела отклониться -- он поцеловал ее в щеку. Дверь закрылась.
Они остались одни.

Боже мой, я так волновалась за тебя, -- сказала директриса, усаживаясь
на диван и показывая Ко место рядом с собой. -- Эти люди готовы на все!

-- А я беспокоюсь о судьбе профессора. Мне очень не понравилось, как
князь договаривался с Артуром. Мне кажется, они что-то задумали, -- ответила
Ко. -- Как бы мне отыскать комиссара?

-- Как мне ни неприятно это сознавать, -- ответила директриса, -- но я
полагаю, что комиссар следит за развитием событий, но не хочет, чтобы
кто-нибудь об этом догадался. Боюсь, что он уже знает и о моей роли в этой
истории.

Директриса приложила к глазам, кончику носа кружевной платочек и
шмыгнула.

-- Думаю, он не будет сильно сердиться, -- постаралась утешить Аалтонен
ее ученица. -- Ведь вас шантажировали. Вы не хотели скандала для школы.

-- Вот именно, для коулю, именно для моего Детского острова! Ты
представляешь, какой был бы скандал, если бы открылось, что директрисой на
острове служит бывшая сладкая девочка князя дю Вольфа! Но я все равно не
вернусь на остров. -- Почему?

-- Я уйду на пенсию и скроюсь где-нибудь. Потому что не имею морального
права учить детей. Это будет мое наказание.

Ко не стала спорить с директрисой. Пожалуй, если та чувствует свою
вину, ей и на самом деле лучше уйти на пенсию. Но если раньше она робела
перед непогрешимой директрисой, теперь ей было ее жалко. Та оказалась слабым
человеком, и груз прошлого раздавил ее.

Ко набрала код ресторана и попросила включить на дисплее обслуживания
меню на ужин.

-- Как ты можешь думать о еде? -- упрекнула ее директриса. -- Я бы
вообще не смогла проглотить ни кусочка.

-- Наоборот, -- голосом умудренной жизнью путешественницы ответила
сиротка. -- Мне надо обязательно подкрепиться. Мы не знаем, что нас ждет в
ближайшее время. Я же сегодня выпила лишь две чашки кофе.

-- О нет! -- Госпожа Аалтонен уронила голову на руки.

Когда подносы с ужином, поднявшись из кухни, появились в комнате, Ко
отнесла их в лоджию, где было прохладнее. Там дул искусственный ветерок и
царила уютная полутьма летнего вечера, которая создавалась по земному
времени, когда купол, превращаясь в темные очки города, темнел, пропуская
лишь свет ярких звезд.

Госпожа Аалтонен вышла в лоджию посидеть вместе со своей воспитанницей,
но когда та начала с аппетитом молодого животного уничтожать отбивную и
хрустеть жареной картошкой, директриса не выдержала -- ничто человеческое не
было ей чуждо -- и положила в рот ломтик помидора, потом листок салата, а
потом взяла в руки ножик и вилку. И хоть Ко хотелось улыбнуться, она,
разумеется, сдержалась и сделала вид, что полностью углубилась в еду.

Мягкий вечер, музыка, доносившаяся из близкого парка, выращенного
марсианами, несмотря на пессимистические предсказания земных специалистов,
смягчили нервное состояние директрисы. И она заговорила нормальным голосом,
обретя интонации вельможной дамы. -- Пожалуй, -- произнесла она, -- для меня
самым неожиданным и невероятным испытанием была встреча с тобой. Ведь я
летела сюда, утешая себя, что сейчас увижу Веронику и помогу ей
воссоединиться с отцом. Я понимала, что с князем надо быть настороже и если
он тебя просит о чем-то, то скорее всего это выгодно только ему. Но мне
хотелось надеяться, что важнее всего воссоединить семью, а потом уж можно
будет придумать, как справиться с Вольфом.

Директриса отрезала половину отбивной и задумчиво жевала ее. Прожевав,
продолжила:

-- Когда вместо Вероники я увидела тебя, замаскированную под Веронику,
я была потрясена. За секунду мне надо было сообразить, что означает этот
маскарад. -- Вы быстро сообразили, -- сказала Ко. -- Перед моими глазами
возник образ комиссара Милодара, и я догадалась, что вернее всего подмена
Вероники -- дело его рук. И я даже поняла, почему он это сделал. -- Почему?

-- Потому что Вероника была влюблена в Артема, потому что она уже
раскусила подмену, она была в панике... я же знаю Веронику, она милое,
слабое создание -- в качестве помощницы Милодара она не годилась. -- А я?

-- Ты годилась. В тебе есть авантюризм. Ты стремишься к приключениям.
Ты -- трудный ребенок. А Вероника -- ребенок, удобный для воспитания, мирный
и послушный. Ну скажи, я права, что Вероника догадалась о подмене?

-- Я заменила ее в последний момент -- она была в истерике...

-- А где она сейчас? Ах, впрочем, что я говорю -- конечно же, Милодар
спрятал ее в укромном месте -- он опасается, что на острове есть его враги.
-- И он прав...

-- Если ты, Ко, думаешь, что я отношусь к его врагам, ты глубоко
ошибаешься. Я преклоняюсь перед его способностями. И клянусь тебе, что я
была бы и дальше его верной помощницей, если бы не прилетел проклятый князь
и не напомнил мне о позорной странице моей биографии. Он привез пленки...