поднималась рядом, иногда прижимаясь к нему своим упруго-трепетным телом,
но тут же отстраняясь. И Ивану было обидно это. Ни во что он не уперся, ни
обо что не стукнулся, хотя уже они по логике вещей должны были подняться
над самим шаром метров на десять. Снизу раздался приглушенный голос
вертухая:
кто его задел, внутрь-то не проскакивал, понятно?! - вертухай совсем осип,
голос сорвался до хрипа. - А так-то он никого не трогает, смирный!
разумеется, ничего не нашел подходящего. Зато неловко оперевшись на
боковую скобу, представлявшую из себя нечто вроде перильцев, он
почувствовал слабину. И поднатужившись вырвал кусок арматуры метра в
полтора длиной, распрямил - кто знает, может, небольшое железное копьецо
еще и пригодится ему!
сердце, спазм подкатил к горлу. Но он вспомнил о своем новом жутком
обличий, и о том, что лишь темнота скрывает его от глаз русоволосой. И
сразу отрезвел - ни о каких взаимностях сейчас и помышлять не стоило, все
это будет потом, после...
пребольно ударился макушкой обо что-то - звук был гулкий, а стало быть,
преграда была не глухой стеной, а очередной переборкой. Ох, как они, все
эти переборки, трубы, люки, лазы, колодцы и прочая бестолковщина, надоели
Ивану!
сильнее - и нечто плоское, похожее на заслонку съехало в сторону.
тяжело, возбужденно дышала.
по глазам резануло от яркого синеватого света. И это было по меньшей мере
странно, так как из самого отверстия во тьму лаза не пробивалось ни
лучика, ни даже жалкого приглушенного отсвета - переход был неожиданным.
внимательно, заметил, что сделать ему этого не удастся - его голова
находилась под прозрачной, почти неуловимой сферой, имевшей радиус не
более полуметра. Иван протащил в проем руку, вытянул ее, постучал всеми
восемью когтями по прозрачному покрытию, потом уперся в него ладонью,
пытаясь сдвинуть. Не тут-то было! Иван оставил свою затею - колпак был
явно непрошибаемым.
- Ты чего застрял, давай сюда!
со всеми этими непонятными вещами, а потом уже лезть в трубу. Теперь он
многое различал сквозь сферу: силуэты далеких скалистых гор, какую-то
кривую и расщепленную во многих местах ветвь, нависающую над его головой
метрах в тридцати, сиреневатые перистые облака... Нет, за сферическим
окошком был явно не садик с ручейками и заборчиками, там был иной мир.
Иван подтянулся еще немного. И почти уперся лицом в прозрачную преграду,
попытался заглянуть вниз.
сверху. К стуку прибавился омерзительный скрежет. Иван задрал голову - на
внешней поверхности сферы сидело несколько страшных, допотопного вида
клювастых, и рогатых тварей. Они-то и долбили вовсю по колпаку клювами,
царапали прозрачную преграду когтями, били пернатыми встрепанными
крыльями, пытаясь сохранить равновесие, отталкивали друг друга, будто уже
добрались до добычи. Но на поверхности колпака не оставалось и следа,
видно, был он попрочнее клювов и когтей.
не удивила, не напугала их первобытная звериная алчность, но все-таки
стало как-то не по себе. Тем более, что клювастых слеталось все больше,
они уже заслонили своими дергающимися, трепещущими телами все, облепили
сферу, яростно долбя ее не только сверху, но и отовсюду, с неистовством,
не жалея клювов. Нет, Ивану совсем не хотелось наружу.
отверстие. Он снова ничего не видел в кромешном мраке лаза. Но дверь
нащупал сразу, пролез в трубу. Спереди доносилось учащенное и гулкое в
замкнутой полости дыхание. Никому иному кроме русоволосой оно не могло
принадлежать. И Иван пополз вперед, волоча за собой пруткопье.
звук шлепка, обиженный сиплый голосок прокомментировал происшествие: -
Приземлилась!
не свались на меня, там обрыв!
перевернулся, свесил ноги вниз, но дна не нащупал. Появилась мысль-как
спрыгивать? Его передернуло от воспоминаний, в ушах прозвучал хриплый
голос Псевдо-Хука, пришло сомнение. Вот отпустишь сейчас руки-и прямиком
угодишь в объятия старым приятелям Гмыху да Хмагу или же, к примеру, опять
придется болтаться на цепях вниз головой в сыром и темном каземате. Чтоб
этот Хархан-А провалился в преисподнюю!
сполз по шершавой стеночке, цепляясь за нее чем только можно, но не
выпуская своего оружия.
нежным, мягким, неуловимым, может, ему это и впрямь показалось.
определить в темноте. Но оно было на самом деле мягким, совсем как куча
хлама на его то пропадающем, то появляющемся чердаке.
на помощь в таком деле русоволосой.
чего-то в таком духе, - промямлила неопределенно Лана.
не видел ни черта, но он по стенам определил это, те вдруг поползли вверх,
задевая шершавой поверхностью то за плечо, то за локоть... Опускались они
недолго, минут двенадцать. Молчали. Лана прижалась к нему вплотную, не
шевелилась. Иван чувствовал - ей страшно, но она не хочет этого выказать.
Как он найдет свои спрятанные вещи?! Ведь без скафандра и всего прочего
ему и думать нечего о спасении! А тут все только запутывается да
усложняется, поди разберись!
по себе с ужасающим скрежетом, будто ей не пользовались тысячу лет, уехала
вбок. Но дойдя до крайней точки, тут же начала с неменьшим скрежетом
возвращаться на прежнее место.
обратного движения. Ивану пришлось повторить то же самое, но уже на
третьем заходе. Он проскочил, сразу обернулся. Дверь-люк встала на свое
место и больше не пыталась сдвинуться. Ловушка! - подумалось Ивану. Да
только назад пути в любом случае не было.
Хранитель не пропустит! - напоминила Лана.
обычную прямоугольную дверь с круглой ручкой.
сторон-слева, справа, сверху, снизу свисали, переплетаясь, скрещиваясь,
заходя одно за другое какие-то морщинистые белые отростки, толстые и
тонкие, свивающиеся в кольца и прямые, изогнутые безвольно и напряженно
торчащие. Заостренные концы отростков, там где они проглядывались,
заканчивались черными раздвоенными коготками, совсем маленькими, с
человеческий мизинец. Но было их столько, что в глазах рябило. Некоторые
отростки я кольца чуть подрагивали. Особо толстые вздымались и опускались
почти незаметно, словно дышали. Смотреть на эту мешанину белых морщинистых
то ли щупальцев, то ли хоботов, то ли чьих-то хвостов было неприятно.
она выскользнула из-под его руки, ступила на пол.
И помахала рукой.
Доставалов Александр
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Трубников Александр
Куликов Роман
Шилова Юлия