Чтение 42–й страницы книги ~Одиссея~

Мы никакого найти не могли: уж погибли коровы.

Знаменье следом за этим послали товарищам боги:

395 Ползали шкуры, мычало на вертелах, словно живое,

Мясо - и то, что сырым еще было, и что уж поспело.

Шесть после этого дней товарищи, мне дорогие,

Ели быков Гелиоса, беря наилучших из стада.

День седьмой ниспослал собирающий тучи Кронион,

400 И прекратился тогда бушевавший неистово ветер.

Быстро взойдя на корабль, мы пустились в широкое море,

Мачту поднявши и белый на мачте расправивши парус.

После того как мы остров оставили сзади и больше

Не было видно земли никакой, а лишь небо да море,

405 Черную тучу внезапно Кронид распростер молневержец

Над кораблем нашим полым. И море под ней потемнело.

Очень недолгое время корабль наш бежал. Завывая,

Западный ветер внезапно на нас налетел ураганом.

Силою вихря порвал он канаты, державшие мачту,

410 Оба! И мачта упала назад. Повалилися снасти

В трюм, залитый водой. На корме корабельная мачта

Кормчего в голову с маху ударила, вдребезги кости

Черепа все раздробила. И он, водолазу подобный,

С палубы в воду нырнул, и дух его кости оставил.

415 Бешено Зевс загремел и молнию бросил в корабль наш.

Молнией Зевса сраженный, в волнах наш корабль закрутился.

В воздухе серой запахло. Попадали спутники в море.

Словно вороны, вокруг корабля они стаей носились

В бурных волнах. Божество возвращенья домой их лишило.

420 По кораблю я метался, покамест дощатой обшивки

С киля волны не сбили и остова прочь не умчали.

Вместе же с килем и мачту упавшую; следом за мачтой

Длинный ременный канат из кожи воловьей тянулся.

Накрепко мачту и киль ремнем привязал я друг к другу,

425 Их обхватил, и помчал по волнам меня гибельный ветер.

Вдруг прекратился Зефир, надо мной ураганом шумевший.

Нот, появившийся вскоре, поверг меня в ужас и горе,

Как бы к погибельной он не погнал меня снова Харибде.

Целую ночь по волнам я носился. С восходом же солнца

430 Сциллы утес и Харибду я вновь увидал пред собою.

Воду соленую моря Харибда как раз поглощала.

Вверх тогда я к высокой смоковнице прыгнул из моря,

Ствол охватил и прильнул, как летучая мышь. И не мог я

Ни опереться ногами о землю, ни выше подняться:

435 Корни были глубоко внизу, а ветки высоко;

Длинные, частые, тенью они покрывали Харибду.

Крепко держался я там и ждал, чтоб Харибда обратно

Мачту и киль изрыгнула. Они наконец появились, -

Поздно: когда на собраньи судья, разрешивший уж много

440 Тяжеб меж граждан, встает, чтоб отправиться ужинать в дом свой, -

В это лишь время опять из Харибды явилися бревна.

Выпустил ствол я из рук и из ног и обрушился прямо

В кипень бушующих волн вблизи от извергнутых бревен.

Влез я на бревна и начал руками, как веслами, править.

445 Сцилле ж меня не позволил родитель бессмертных и смертных

В море заметить: иначе я там бы погиб неизбежно.

Девять носился я дней. На десятый к Огигии боги

Ночью пригнали меня. Обитает там нимфа Калипсо

В косах прекрасных, богиня ужасная с речью людскою.

450 Холила нимфа меня и любила. Но что мне про это

Вам говорить? Ведь вчера уж об этом о всем рассказал я

В доме тебе и прекрасной супруге твоей. Неприятно

Снова подробно о том говорить, что уж сказано было".

Гомер. Одиссея. Песнь тринадцатая.

ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ.

Так сказал Одиссей. И долго царило молчанье.

Были охвачены все восхищеньем в тенистом чертоге.

Снова тогда Алкиной, отвечая, сказал Одиссею:

"Раз, Одиссей благородный, приехал ты в меднопорожный

5 Дом наш высокий, - к себе, я уверен, без новых скитаний

Ты уж вернешься, какие б страданья ни вытерпел раньше.

К вам же, старейшины, я обращаюсь с таким предложеньем,

К вам, что в чертоге моем почетным вином искрометным

Дух услаждаете свой и прекрасным внимаете песням:

10 Платье для гостя в сундук полированный сложено, также

Золото в тонких издельях и все остальные подарки,

Что поднесли ему вы, советчики славных феаков.

Вот что: дадим-ка еще по большому треножнику каждый

И по котлу. А себя наградим за убытки богатым

15 Сбором с народа: столь щедро дарить одному не по силам".

Так сказал Алкиной, и понравилось всем предложенье.

Встали они и для сна по жилищам своим разошлися.

Только, однако, явилась из тьмы розоперстая Эос,

С крепкою утварью медной они к кораблю поспешили.

20 Стала корабль обходить Алкиноя священная сила.

Сам под скамейками все разместил он подарки феаков,

Чтоб не мешали гребцам, когда они в весла ударят.

Те, к Алкиною придя, приступили к роскошному пиру.

В жертву быка принесла Алкиноя священная сила.

25 Туч собирателю Зевсу Крониду, владыке над всеми,

Бедра сожгли, а потом за пир богатейший уселись

И наслаждались. Певец же божественный пел под формингу, -

Чтимый всеми людьми Демодок. Но голову часто

Царь Одиссей обращал к лучезарному солнцу - к закату

30 Мыслью его торопя; уж очень желал он уехать.

Так же, как жадно мечтает об ужине пахарь, который

Плугом весь день целину поднимал на волнах винноцветных;

С радостным сердцем он видит, что солнце спустилось на землю,

Что уже время на ужин брести ему шагом усталым.

35 Так наконец, Одиссею на радость, спустилося солнце.

Веслолюбивым мужам феакийским тотчас же сказал он,

Больше всего обращаясь со словом своим к Алкиною:

"Царь Алкиной, между всех феакийских мужей наилучший!

В путь снарядите меня, сотворив возлиянье бессмертным,

40 Сами ж - прощайте! Тут все совершается так, как желало

Сердце мое, - и отъезд и дары дорогие. Пускай их

Благословят Ураниды бессмертные! Пусть безупречной

Дома жену я найду, здоровыми - всех дорогих мне!

Вы же на радость законным супругам и детям любимым

45 Здесь оставайтесь! Пускай всевозможные блага пошлют вам

Боги, и пусть никакой с народом беды не случится!"

Слово одобрив его, согласилися все, что в отчизну

Должно его переслать, ибо все справедливо сказал он.

Молвила вестнику после того Алкиноева сила:

50 "Воду с вином, Понтоной, в кратере смешай и сейчас же

Чашами всех обнеси, чтобы, Зевсу-отцу помолившись,

Гостя отправили мы в отчизну его дорогую".

И замешал Понтоной вина медосладкого тотчас,

Каждому чашу поднес, и все совершать возлиянья

55 Стали бессмертным богам, владеющим небом широким, -

Сидя в креслах своих. Поднялся Одиссей богоравный

С места, Арете вручил двоеручную чашу, потом же

Голос повысил и ей слова окрыленные молвил:

"Радуйся духом, царица, все время, пока не наступят

60 Старость и смерть, неизбежно ко всем приходящие людям.

Я отправлюсь к себе. А ты в этом доме высоком

Будь счастлива детьми, народом, царем Алкиноем!"

Так сказавши, ступил чрез порог Одиссей богоравный,

Вестника в помощь ему Алкиноева сила послала,

65 Чтоб Одиссея провел к кораблю и к берегу моря.

Женщин-рабынь с Одиссеем послала царица Арета.

Первой нести она вымытый плащ и хитон поручила,

Прочный сундук превосходной работы тащила другая,

Третья хлебы несла с вином искрометным. Когда же

70 Все подошли к кораблю и к прибоем шумящему морю,

Приняли тотчас гребцы принесенные вещи, сложили

Все их внутри корабля - и питье и дорожную пищу.

Для Одиссея ж они на корме на палубе гладкой

Полого их корабля простыню и ковер расстелили,

75 Чтоб ему спать непробудно. Взошел на корабль он, улегся

Молча. Они же попарно в порядке к уключинам сели

И отвязали канат от камня с дырой просверленной.

И наклонились гребцы и ударили веслами море.

Сон освежающий тут упал Одиссею на веки,

80 Сладкий сон, непробудный, ближайше со смертию сходный.

Как четверня жеребцов в колеснице под градом ударов,

Им непрерывно бичом наносимых, широкой равниной

Бешено мчится вперед, высоко над землей поднимаясь,

Так поднимался и нос корабля, назади ж, за кормою,

85 Громко шипела, кипя, волна многошумного моря.

Прямо вперед уносился корабль. И угнаться не смог бы

Даже и сокол за ним, быстрейшая птица меж всеми.