себя дома, поют песни и пляшут. А войска киликасов мерзнут в горах. Ты,
вероятно, никогда не видел яванов. Они такие же люди, как мы, и наш
прославленный бактрийский всадник может копьем проколоть сразу нескольких
яванов.
разбегались от меня, как испуганные поросята.
плетью этих разбойников?
спокойствие в главном городе яванов Афинах*. Они любят так много говорить,
что если два явана заспорят, то их уже не разогнать, к ним пристают еще
четверо, затем восемь, и скоро целая площадь спорит о том, кто выше и
сильнее - Афины или Спарта. Только скифские всадники были способны
разогнать такую крикливую толпу, и нас нарочно держали для этого.
Афинах? - спросил вкрадчиво Датаферн.
князь Будакен тебя отпустит, ты будешь переводчиком в Бактре. Если ты уже
бил яванов, то отправься на границу и поймай нам их несколько. Мы бы уж
заставили этих болтунов рассказать все, что нам нужно. Теперь же, верные
сыны Авесты, пойдемте смотреть жеребцов, которых привел из сакских степей
славный князь Будакен.
прошел в небольшой сад. Посреди стоял шатер из белого войлока, подбитый
красной подкладкой. Вокруг шатра были привязаны к столбам любимые жеребцы
Бесса. Слуги стояли около с большими подносами. На них лежали ломти спелых
дынь. Бесс остановился около двух жеребцов Будакена. Один был
золотисто-желтый, другой светло-серый в яблоках, с белым хвостом и гривой.
Бесс при почтительном молчании сановников стал кормить коней ломтями дыни,
затем он сделал знак Сатибарзану и отошел с ним в сторону.
Отправь его сейчас же в Бактру с отрядом всадников. Прикажи, чтобы они не
спускали с него глаз и по пути надели на него цепи. В Наутаке надо
подвергнуть его пытке и выведать, не лазутчик ли он.
рассказывать, какие он хочет построить каменные мосты через все реки и
странноприимные караван-сараи на всех больших дорогах.
пировать на моей свадьбе. Дочери согдских и бактрийских князей станут
женами царя царей, и я повезу их с собой в Сузы. Разве согдские князья не
станут после этого опорой царского трона и первыми вельможами в Персидском
царстве? Разве они не станут править отсюда всем миром?
персидские сановники. Они привезли подарки от Бесса: несколько бронзовых
блюд и кувшинов со сценами охоты львов на оленей. Привезли также большой
персидский ковер; он изображал цветущий весною луг в виде множества
искусно сплетенных цветов и листьев, а также самый ценный для него подарок
- большую кольчугу искусной работы, сделанную из стальных пластинок и
колечек.
расспрашивать его, на каких условиях саки могут немедленно прислать сто
тысяч всадников, чтобы начать борьбу с Двурогим.
Искендеру из Суз и Экбатаны, то войска этого разбойника будут отрезаны,
лишены поддержки, и тогда всех яванов легко будет передавить, как щенков,
в ущельях Дрангианы.
раскаленными угольями на вертелах жарились бараньи туши. Кидрей раздувал
плетенкой уголья и поворачивал мясо, с которого стекал жир, шипел и
вспыхивал, падая на огонь.
киликасов. Им не понравилось то, что я им сказал. Они взбеленились, точно
испуганные гуси. Мне дают двадцать всадников или меня передают им - не
знаю. Боюсь только, не поручено ли им придушить меня по дороге.
через Окс. Там всегда задержка: не хватает лодок для перевозки путников.
Поберегите моего коня. Если Бессу нужно, чтобы я пробрался к Седым горам,
он коня даст. А если он хочет от меня отделаться, то зачем погибать
доброму коню?
дороге, ведущей к Бактре. Спитамен был среди них.
угрюмо глядя исподлобья. Он покрикивал на других всадников, не позволяя им
отдаляться от отряда. Спитамен ехал в середине. Несколько всадников
неотступно его окружали.
посевами джугары и пшеницы.
Поселки крестьян состояли из маленьких хижин, сложенных из камней и
смазанных глиной. Громадные, похожие на волков собаки с яростным хриплым
лаем прыгали и пробегали по глиняным заборам.
не слезая с коней, топча грядки.
покорно склонявшего голову.
хрустящие лепешки и кувшины с молоком.
отряд остановился около ручья, протекавшего между скалами. Место было
мрачное, безлюдное. Несколько кривых стволов можжевельника и фисташек
кое-где прицепились по склонам гор. Селение осталось далеко позади.
Начальник отряда стал еще грубей и закричал на Спитамена, когда тот
вздумал подыматься по горе. Спитамен, не обращая на него внимания,
поднялся выше. Остановившись на выступе скалы, он осматривался кругом.
Сотник ругался, требуя, чтобы <дорожный бродяга> не колдовал и не призывал
на воинов чуму.
склонам его зеленой щетиной росли ели. Тропинка бежала зигзагами к вершине
горы. <Там перевал и спуск>, - подумал он.
Спитамена.
прыжков оказался около костра. Здесь он опустился на колени на войлочном
потнике и застыл в неподвижной позе, точно молясь.
сопротивлялся, когда они ему вязали сыромятными ремнями руки за спиной. Он
только начал дрожать мелкой дрожью, и зубы его стучали.
костров закраснели ближайшие камни и кусты.
воинов, рывшихся в его переметных сумах и деливших между собой, бросая
игральные кости, его лепешки, чашку и цветную рубашку.
нее не убежишь...
Возьми его себе, только за это прикрой меня своим плащом. Сегодня меня
трясет лихорадка: каждый тринадцатый день она прилетает мучить меня.
кошелек. Он набросил на связанного свой белый войлочный плащ. Постепенно
дрожь уменьшилась, и Спитамен затих.
помощнику-дефтадару, сидевшему рядом:
тела, она начнет летать всю ночь вокруг этого места и будет пить кровь
заснувших. Мы с ним разделаемся на рассвете, перед отъездом. Пусть часовые
сидят на полах его плаща, а один будет стеречь коней.
во мраке заливались визгом и хохотом невидимые шакалы. Летучие мыши
чертили воздух.
когда кони опушились серебристой пылью инея и костер, покрываясь пеплом,
медленно потухал, один из сидевших на плаще Спитамена воинов очнулся ото