сен продолжал стоять, глядя ей вслед, потом, как бы очнувшись, обернулся
ко мне.
постарайтесь выспаться.
вал его совету и лег. Не знаю почему, словно повинуясь какому-то тайному
побуждению, я лег не раздеваясь. Некоторое время я еще прислушивался к
шуму в кубрике охотников и с восторгом и изумлением размышлял о своей
неожиданной любви. Но на "Призраке" я научился спать крепким, здоровым
сном, и постепенно пение и крики стали уплывать куда-то, веки мои смежи-
лись, и глубокий сон погрузил меня в небытие.
ногах. Сон как рукой сняло; я весь трепетал от ощущения неведомой опас-
ности - настойчивого, словно громкий зов трубы. Я распахнул дверь. Лампа
в кают-компании была притушена. Я увидел Мод, мою Мод, бьющуюся в желез-
ных объятиях Волка Ларсена. Она тщетно старалась вырваться, руками и го-
ловой упираясь ему в грудь. Я бросился к ним.
слабый удар. Зарычав, как зверь, Ларсен оттолкнул меня. Этим толчком,
легким взмахом его чудовищной руки я был отброшен в сторону с такой си-
лой, что врезался в дверь бывшей каюты Магриджа, и она разлетелась в ще-
пы. С трудом выкарабкавшись из-под обломков, я вскочил и, не чувствуя
боли - ничего, кроме овладевшей мной бешеной ярости, - снова бросился на
Ларсена. Помнится, я тоже зарычал и выхватил висевший у бедра нож.
поодаль друг от друга. Я уже занес нож, но рука моя застыла в воздухе.
Меня поразила эта неожиданная и странная перемена. Мод стояла, присло-
нившись к переборке, придерживаясь за нее откинутой в сторону рукой, а
Волк Ларсен, шатаясь, прикрыв левой рукой глаза, правой неуверенно, как
слепой, шарил вокруг себя. Наконец он нащупал переборку и, казалось, ис-
пытал огромное физическое облегчение, словно не только нашел опору, но и
понял, где находится.
издевательства, все, что выстрадали от Волка Ларсена я и другие, нахлы-
нуло на меня, и я внезапно с необыкновенной отчетливостью осознал, сколь
чудовищен самый факт существования этого человека на земле. Не помня се-
бя, я кинулся на него и вонзил ему нож в плечо. Я сразу понял, что ранил
его легко - нож только скользнул по лопатке, - и я снова занес его, что-
бы поразить Ларсена насмерть.
замахнулся еще раз и, вероятно, убил бы Ларсена, если бы Мод не встала
между нами. Ее руки обвились вокруг меня, я ощутил ее волосы на моем ли-
це. Кровь закипела во мне, но и ярость вспыхнула с удесятеренной силой.
Мод заглянула мне в глаза.
руку и боясь вместе с тем сделать девушке больно.
чайно сладостно, что, несмотря на владевшее мною бешенство, я готов был
расцеловать их, но не посмел.
обезоруживают меня и что так будет отныне всегда.
все еще стоял, прижав левую руку ко лбу, прикрывая ею глаза. Голова его
свесилась на грудь. Он весь как-то обмяк, могучие плечи ссутулились,
спина согнулась.
Ван-Вейден! Где вы?
торому я подвел его.
сторону, словно от боли. Когда он приподнял ее, я увидел крупные капли
пота, выступившие у него на лбу у корней волос.
могу помочь вам?
Мод, испуганная, растерянная, смотрела на нас. Она тоже не могла понять,
что с ним случилось.
руку. Скоро все пройдет. Верно, опять эта проклятая головная боль. Я
всегда боялся ее. У меня было предчувствие... Да нет, вздор, я сам не
знаю, что говорю. Помогите мне добраться до койки.
шал, как он пробормотал:
тельным взглядом. Я в недоумении пожал плечами.
и, должно быть, впервые в жизни по-настоящему напуган. Случилось это,
конечно, еще до того, как я ударил его ножом, да это и не рана, а цара-
пина. Вы, верно, видели, как это с ним началось?
тил меня и пошатнулся. Но что нам теперь делать? Что я должна делать?
вышел на палубу. Луис стоял у штурвала.
производить как можно меньше шума, я взял топселя на гитовы, спустил
бом-кливер и стаксель, вынес кливер на подветренный борт и выбрал грот.
Затем я вернулся к Мод. Сделав ей знак молчать, я прошел в каюту Волка
Ларсена. Он лежал в том же положении, в каком я его оставил, и голова
его все так же перекатывалась из стороны в сторону по подушке.
терпеливо ждала меня, и когда я увидел ее горделивую головку, ее ясные,
лучистые глаза, радость охватила меня. Глаза ее были так же ясны и не-
возмутимы, как ее душа.
примерно в шестьсот миль?
мое намерение.
тается, как пуститься в море на парусной шлюпке.
- Оденьтесь, пожалуйста, как можно теплее и быстро соберите все, что вы
хотите взять с собой. Поспешите! - добавил я, когда она направилась в
свою каюту.
спрыгнул вниз, зажег свечу и принялся отбирать из судовых запасов самое
для нас необходимое, главным образом консервы. А когда дело подошло к
концу, вверх ко мне протянулись две руки, и я начал передавать все Мод.
одеждой, зюйдвестками... Нам предстояло тяжелое испытание - пуститься в
плавание по бурному, суровому океану в открытой шлюпке, и, чтобы выдер-
жать его, нужно было как можно лучше защитить себя от холода, дождя и
морских брызг.
палубу и уложили ее возле одной из шлюпок. Мод так устала, что вскоре
совсем обессилела и в изнеможении присела на ступеньки юта. Но и это не
принесло ей облегчения, и тогда она легла прямо на голые доски палубы,
раскинув руки, чтобы дать полный отдых всему телу. Я вспомнил, что моя
сестра всегда отдыхала точно так же, и знал, что силы Мод скоро восста-
новятся. Необходимо было запастись также оружием, и я спустился в каюту
Волка Ларсена за его винтовкой и дробовиком. Я заговорил с ним, но он не
ответил мне ни слова, хотя голова его по-прежнему перекатывалась по по-
душке и он, по-видимому, не спал.
пришлось спуститься для этого в кубрик охотников. Там у них хранились
ящики с патронами, которые они брали с собой в шлюпки, когда шли на охо-
ту. Взяв два ящика, я унес их из-под самого носа разгулявшихся кутил.
дав найтовы, я налег сперва на носовые тали, потом на кормовые, чтобы
вывалить шлюпку за борт, а затем, потравливая по очереди те и другие та-
ли, спустил ее на два-три фута, так что она повисла над водой, прижима-
ясь к борту шхуны. Я проверил, на месте ли парус, весла и уключины. За-
пастись пресной водой было, пожалуй, важнее всего, и я забрал бочонки со
всех шлюпок. На борту находилось теперь уже девять шлюпок, и нам должно
было хватить этой воды, а кстати, и балласта. Впрочем, я столько запас
всего, что даже побаивался - не перегрузил ли я шлюпку.