раздумывал: врет она все насчет своих рук. Неважно, как она орудует с
телефоном, все равно рукам не лучше, чем в прошлом году, а, может
быть, и хуже. Ее ложь Алана не удивляла, он так же как Полли понимал
смысл лжи во благо. Вспомнить хотя бы историю с младенцем. Она родила
в начале 1971 года, приблизительно через семь месяцев после того, как
покинула Касл Рок на автобусе, направляющемся в Грейхаунд. Алану она
поведала, что ребенок - мальчик, Полли назвала его Келтоном - умер в
Денвере в возрасте трех месяцев. Задохнулся во время приступа астмы,
кошмар, который пришлось пережить молодой матери. История была вполне
реальна, и Алан ни секунды не сомневался, что Келтон Чалмерс в самом
деле умер. Проблема с версией, выдвинутой Полли, состояла лишь в том,
что она была неправдой. Алан, как профессиональный полицейский, ложь
от правды мог отличить всегда
оно обошлось дорого.
подрагивание век над широко распахнутыми глазами, чересчур прямой
взгляд. Пальцы левой руки, теребящие мочку уха. Переступание с ноги на
ногу, крест-накрест как в детской игре, когда надо предупредить - я
подвираю.
наподобие того, какой звучит в аэропорту на пропускном пункте, когда
через него проходит кто-нибудь с металлическими коронками во рту.
люди, лгущие дабы избежать боли, и те, которые лгут только потому, что
правдивость им чужда по сути... но есть и такие, кто лжет, чтобы
выиграть время до того момента, когда придется сказать правду. Алану
казалось, что вранье Полли насчет Келтона было как раз из последней
категории, и он собирался ждать правды столько, сколько понадобится.
Пройдет время, и она решится поведать ему свою тайну. К чему спешить?
Спешки нет, даже сама мысль об этом казалась роскошью. Голос ее -
глубокий и спокойный - доносившийся из гостиной, тоже доставлял
радость, незаслуженную. Он еще не отделался от чувства вины за то, что
находился здесь и знал, где, в каком ящике, на какой полке стоит та
или иная кухонная утварь, за то, что знал, в каком ящике гардероба
Полли держит свою нейлоновую ночную сорочку, и даже на каком уровне
закрепляются летние оконные жалюзи, но все это сразу же переставало
мучить, как только он слышал ее голос. Смысл во всем этом простой и
единственный - звук ее голоса становился звуком дома.
конечно, отдых самое лучшие лекарство. Завтра?
всегда веяло весной, свежестью. Алан думал, что готов до скончания
века ждать, когда она решится сказать правду, если только она будет
почаще так смеяться.
и грешить.
оттуда пару рукавиц и открыл духовку. Одна картофелина. Две
картофелины. Три... Четыре... Как им вдвоем удастся поглотить четыре
таких огромных печеных картофелины? Но он был заранее готов к тому,
что всего будет много, потому что таков был кулинарный стиль Полли. В
этих картофелинах тоже наверняка скрыт свой тайный смысли, может быть,
когда Алан будет знать ответы на все "почему?", растает и мучительное
чувство вины.
микроволновая печь.
контролем. Не забывай, что я полицейский, милая дама.
что лучше себя чувствуешь?... А ты скажешь, если станет хуже?...
Обещаешь?... Ладно... Что?... Нет, я просто спросила... И тебе тоже...
Спокойной ночи, Нетти.
занимался картофелем.
что когда руки Полли болели, вся жизнь для нее становилась бесконечной
битвой; самые простейшие обыденные мероприятия превращались в
труднопреодолимые препятствия, а наказанием за неудачу - растерянность
и боль. Загрузить посудомоечную машину. Положить поленья в камин.
Работать ножом и вилкой, чтобы очистить печеную картофелину от кожуры.
а запястьями, подметил все тот же наблюдатель внутри Алана. Но другая
часть, менее наблюдательная, зато более чувственная, обратила внимание
на то, как тесно прижалось к нему ее тело и как приятно пахнет
шампунь, которым она пользовалась.
сначала осторожно, нежно, потом настойчивее, а руки скользнули со
спины к округлым ягодицам. Ткань старых джинсов под его ладонями была
мягкая и гладкая, как кротовая шкурка.
обжиманцы.
и в правду не стало легче, она найдет отговорку.
со стола после ужина. Старший сын Алана учился в Милтонской академии
на юге Бостона.
наигранно небрежно.
Колумба...
сосед по комнате, он называет его Дорфом. Эл позвонил во вторник и
спросил, можно ли ему поехать туда на три дня. Я сказал - валяй.
же. Сколько раз Эл приезжал домой с тех пор, как начался учебный год?
Джимми Кэтлином, со старым приятелем по компьютерному классу из школы.
Одна из новых программ, которые он составлял, не выходила на новом
Коммодоре-6, который я подарил ему на день рождения.
место его матери, и...
Эл считает тебя злой мачехой?
забавным, каким считаешь его ты.
раз недавно об этом думал - что я сам чувствую себя не в своей тарелке
рядом с тобой. Кажется, что это случилось слишком скоро. На самом деле
это не так, но иногда кажется. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
окончательно.
дольше ходят вокруг да около, правда?
это не горе. Настоящее горе слишком реально. Горе это... - Он отпустил
ее руки, взял тарелку и принялся ее вытирать. - Горе жестокое,
беспощадное.
Алан был удивлен тем, как сам того не желая, защищался. - Иногда
потому, что кажется слишком скоро, хотя на самом деле не слишком,
иногда потому, что слишком легко через это прошел, хотя и это совсем
не так. Мысль, что я еще недогоревал, частенько посещает, не буду
отрицать, но в глубине души я понимаю, что мысль пустая... потому что
часть меня и часть очень большая, все еще горюет.
переспоришь, какие бы гадости она не подкидывала.
этим по-своему. Его способ хорош, во всяком случае достаточно хорош,
чтобы вызывать мое уважение. Он все еще тоскует по матери, но если и
горюет, - а я думаю, что так оно и есть, хотя не стал бы утверждать, -
Земляной Андрей
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Махров Алексей