владел правой рукой, вы бы увидели, что он писал и свои и мои письма.
Взгляните, пожалуйста, на те и на Другие - они писаны одной рукой.
сих пор казалось. Я-то думал, что мы уже на верном пути, а мы вместо то-
го опять сбились. Но, во всяком случае, одно уже доказано: эти двое - не
Уилксы. - И он кивнул головой на короля с герцогом.
Так-таки и не пожелал! Сказал, что такая проверка не годится. Что его
брат Уильям первый шутник на свете и даже не собирался писать по-настоя-
щему; он-то понял, что Уильям хочет подшутить, как только тот черкнул
пером по бумаге. Врал-врал и до того увлекся, что и сам себе начал ве-
рить, но тут приезжий старичок прервал его и говорит:
обряжать моего брата... то есть покойного Питера Уилкса?
груди?
яму выкопали, что в нее всякий угодил бы! Ну откуда же он мог знать, ка-
кая у Питера была татуировка? Он даже побледнел, да и как тут не поблед-
неть! А в комнате стало тихо-тихо, все так и подались вперед и во все
глаза смотрят на короля. А я думаю: ну, теперь он запросит пощады, что
толку упираться! И что же вы думаете - попросил? Поверить даже трудно -
нет, и не подумал. Он, должно быть, решил держаться, пока не возьмет
всех измором; а как все устанут и начнут мало-помалу расходиться, тут-то
они с герцогом и удерут. Так или иначе, он продолжал сидеть молча, а по-
том заулыбался и говорит:
него было на груди. Маленькая, тоненькая синяя стрелка, вот что; а если
не приглядеться как следует, то ее и не заметишь. Ну, что вы теперь ска-
жете, а?
рого хрыча!
го засветились, как будто на этот раз он поймал короля, и он спросил:
Уилкса?
неясное маленькое П. и Б. - Б. он после перестал ставить, - а потом У. и
тире между ними, вот так: П. - Б. - У. - И он начертил все это на клочке
бумаги. - Скажите, вы такой знак видели?
Прокатить на шесте!
стол и говорит:
во, пожалуйста! Есть еще выход - пойдемте выроем тело и посмотрим.
тор остановили их:
захватим с собой.
то линчуем всю шайку!
возможности, сами понимаете. Они схватили нас всех и повели за собой
прямо на кладбище, а оно было мили за полторы от города, вниз по реке; и
весь город тоже за нами увязался, потому что шум мы подняли порядочный,
а времени было еще немного - всего девять часов вечера.
из города, потому что теперь стоило мне только подать ей знак - она вы-
бежала бы и спасла меня и уличила бы наших мошенников.
вдруг потемнело, начала мигать и поблескивать молния, и листья зашумели
от ветра, а мороз еще пуще подирал по коже.
рел, - все вышло не так, как я думал, а совсем по-другому: вместо того
чтобы любоваться на всю эту потеху со стороны и удрать когда вздумается,
вместо Мэри Джейн, которая поддержала бы меня, спасла и освободила бы в
решительную минуту, теперь одна татуировка могла спасти меня от смерти.
А если знаков не найдут...
тоже почему-то думать не мог. Становилось все темней и темней; самое
подходящее было время улизнуть, да только этот здоровенный детина Хайнс
держал меня за руку, а от такого Голиафа попробуй-ка улизни! Он тащил
меня за собой волоком-до того разъярился; мне, чтобы не отстать, прихо-
дилось бежать бегом. Добравшись до места, толпа ворвалась на кладбище и
затопила его, как наводнение. А когда добрались до могилы, то оказалось,
что лопат у них во сто раз больше, чем требуется, а вот фонаря никто и
не подумал захватить. И всетаки они принялись копать при вспышках мол-
нии, а за фонарем послали в ближайший дом, в полумиле от кладбища.
темно, полил дождь и ветер бушевал все сильней и сильней, а молния свер-
кала все чаще и чаще, и грохотал гром; но они даже внимания не обращали
на это - так все увлеклись делом. Когда вспыхивала молния, видно было
решительно все: каждое лицо в этой большой толпе, каждая лопата земли,
которая летела кверху из могилы; а в следующую секунду все заволакивала
тьма и опять ничего не было видно.
чали так толкаться и напирать, чтобы протиснуться вперед и взглянуть на
гроб, - ну немыслимое дело! А в темноте, да еще в такой давке, просто
страшно становилось. Хайнс ужасно больно тянул и дергал меня за руку,
он, должно быть, совсем позабыл, что я существую на свете; он громко со-
вел, - видать, здорово разгорячился.
вперед, чтобы взглянуть на золото; а уж как я от него удрал и выбрался
на дорогу - этого я и сам не знаю.
было пусто, если не считать густого мрака, ежеминутных вспышек молнии,
шума дождя, свиста ветра и раскатов грома; можете быть уверены, что я
летел сломя голову!
не стал огибать переулками, а прямо летел вовсю по главной улице; а как
стал подбегать к нашему дому, гляжу в ту сторону, глаз не спускаю. Ни
одного огонька, дом весь темный; я даже расстроился - до того мне стало
грустно, сам даже не знаю почему. Но в конце концов в ту самую минуту,
когда я бежал мимо, - раз! - и вспыхнул огонек в окне Мэри Джейн, и
сердце у меня как забьется, чуть-чуть не выскочило; и в ту же секунду и
дом, и все прочее осталось позади меня в темноте, и я знал, что уж
больше никогда ничего этого не увижу. Она была лучше всех, и характера у
нее было куда больше, чем у других девушек.
можно было подумать и о переправе на островок, я стал искать, нельзя ли
где позаимствовать лодку и как только молния показала мне одну лодочку
не на замке, я прыгнул в нее и оттолкнулся от берега. Это оказался чел-
нок, кое-как привязанный веревкой. Островок был очень неблизко, на самой
середине реки, но я не стал терять времени; а когда я наконец пристал к
плоту, то так выбился из сил, что, будь хоть какаянибудь возможность,
лег бы и отдышался. Но где уж тут лежать! Я перепрыгнул на плот и гово-
рю:
лись!
маться - так он обрадовался; зато у меня душа ушла в пятки, как только я
его увидел при свете молнии; я попятился и свалился с плота в реку, по-
тому что совсем забыл, что Джим изображал в одном лице и короля Лира, и
больного араба, и утопленника, и я чуть не помер со страху. Но Джим вы-
ловил меня из воды и уж совсем собрался обнимать и благословлять меня,
но я ему сказал:
отвязывай плот и отпихивайся от берега!
очутиться опять на свободе, плыть одним посредине широкой реки - так,
чтоб никто нас не мог достать! Я даже попрыгал и поплясал немножко на
радостях и похлопал пяткой о пятку - никак не мог удержаться; и только
стукнул третий раз, как слышу хорошо знакомый мне звук; затаил дыхание,
прислушался и жду; так и есть; вспыхнула над водой молния, гляжу - вот
они плывут! Налегают на весла, так, что борта трещат! Это были король с
герцогом.
Белоусов Валерий
Зыков Виталий
Никитин Юрий
Буркатовский Сергей
Орлов Алекс
Сертаков Виталий