золото и с минуту не могли выговорить ни слова. Потом все разом потребо-
вали объяснения. Том сказал, что сейчас все объяснит. Рассказ был дол-
гий, но очень интересный. Все слушали как зачарованные, не смея вставить
ни слова. Когда рассказ был окончен, мистер Джонс сказал:
перь он ничего не стоит. Должен сознаться, что по сравнению с этим мой
сюрприз - сущие пустяки.
тысяч долларов. Никому из присутствующих еще не приходилось видеть такой
кучи денег сразу, хотя у некоторых гостей были капиталы и побольше это-
го.
брожение умов в захудалом городишке СентПитерсберге. Такая большая сум-
ма, да еще наличными, - просто невероятно! О ней говорили без конца, за-
видовали, восторгались, многие горожане даже повредились в рассудке, не
выдержав нездорового волнения. В городе и окрестных поселках разобрали
доска за доской все дома, где было "нечисто", вплоть до фундамента, и
даже земля под ними была вся изрыта в поисках клада - и не то что
мальчишками, а положительными, солидными людьми, далеко не мечтателями.
Куда бы ни пошли Том с Геком, за ними везде ухаживали, восхищались ими,
глазели на них. Мальчики не могли припомнить, чтобы раньше хоть кто-ни-
будь прислушивался к тому, что они говорят, а теперь люди подхватывали и
повторяли за ними каждое слово; что бы они ни сделали, все выходило у
них замечательно; они, видно, утеряли способность действовать и гово-
рить, как обыкновенные смертные; мало того, раскопали их прошлое - и да-
же там оказались налицо все признаки оригинальности и таланта. Городская
газетка напечатала их биографии.
тети Полли сделал то же самое для Тома. У каждого из мальчиков был те-
перь просто громадный доход - по доллару каждый день, а в воскресенье
полдоллара. Столько, сколько полагалось пастору, вернее, сколько ему
обещали, ибо собрать такую сумму он не мог. Времена тогда были простые -
за доллар с четвертью в неделю мальчик мог иметь стол и квартиру, мог
учиться, одеваться да еще стричься и мыться за те же деньги.
что обыкновенный мальчик не вывел бы его дочь из пещеры. Когда Бекки
рассказала отцу по секрету, что в школе Том выдержал ради нее порку,
судья был заметно тронут; а когда она стала заступаться за Тома и изви-
нять ложь, придуманную Томом, для того чтобы розги достались ему, а не
Бекки, судья сказал с большим чувством, что это была великодушная, бла-
городная, святая ложь, достойная стать наравне с хваленой правдой Георга
Вашингтона насчет топорика и шагать по страницам истории рядом с ней!
Бекки подумала, что никогда еще ее папа не казался таким важным и внуши-
тельным, как в тот день, когда сказал эти слова, расхаживая по ковру, и
топнул ногой. Она сейчас же побежала к Тому и рассказала ему все.
или великим полководцем. Он говорил, что приложит все усилия, чтобы Том
попал в Национальную военную академию, а потом изучил бы юридические на-
уки в лучшем учебном заведении страны и таким образом подготовился к той
или другой профессии, а может быть, и к обеим сразу.
опекой вдовы Дуглас, ввело его - нет, втащило его, впихнуло его - в об-
щество, и Гек терпел невыносимые муки. Прислуга вдовы одевала его и умы-
вала, причесывала и приглаживала, укладывала спать на отвратительно чис-
тые простыни, без единого пятнышка, которое он мог бы прижать к сердцу,
как старого друга. Надо было есть с тарелки, пользоваться ножом и вил-
кой, утираться салфеткой, пить из чашки; надо было учить по книжке урок,
ходить в церковь; надо было разговаривать так вежливо, что он потерял
всякий вкус к разговорам; куда ни повернись - везде решетки и кандалы
цивилизации лишали его свободы и сковывали по рукам и по ногам.
прекрасный день сбежал. Сильно встревожившись, вдова двое суток разыски-
вала его повсюду. Все приняли участие в поисках; Гека искали решительно
везде, даже закидывали сети в реку, думая выловить мертвое тело. На тре-
тий день рано утром Том Сойер догадался заглянуть в пустые бочки за ста-
рой бойней и в одной из них нашел беглеца. Гек тут и ночевал; он уже ус-
пел стянуть кое-что из съестного и позавтракать, а теперь лежал, разва-
лясь, и покуривая трубку. Он был немыт, нечесан и одет в те самые лох-
мотья, которые придавали ему такой живописный вид в доброе старое время,
когда он был свободен и счастлив. Том вытащил его из бочки, рассказал,
каких он всем наделал хлопот, и потребовал, чтобы он вернулся домой. Ли-
цо Гека из спокойного и довольного сразу стало мрачным. Он сказал:
Том. Все это мне ни к чему, да и не привык я. Вдова добрая, не обижает
меня, только порядки ее не по мне. Велит вставать каждое утро в одно и
то же время, велит умываться, сама причесывает, просто все волосы выдра-
ла; в дровяном сарае спать не позволяет; да еще надевай этот чертов кос-
тюм, а в нем просто задохнешься, воздух как будто совсем сквозь него не
проходит; и такой он, прах его побери, чистый, что ни тебе лечь, ни тебе
сесть, ни по земле поваляться; а с погреба я не скатывался лет сто! Да
еще в церковь ходи, потей там, - а я эти проповеди терпеть не могу! Мух
не лови, не разговаривай, да еще башмаки носи, не снимая, все воскре-
сенье, Обедает вдова по звонку, спать ложится по звонку, встает по звон-
ку - все у нее по порядку, где же человеку это вытерпеть!
как веревками связан. И еда уж очень легко достается - этак и есть сов-
сем не интересно. Рыбу ловить - спрашивайся, купаться - спрашивайся, ку-
да ни понадобится - везде спрашивайся, черт их дери. А уж ругаться
ни-ни, так что даже и разговаривать неохота - приходится лазить на чер-
дак, там отводить душу, а то просто хоть помирай. Курить вдова не позво-
ляет, орать не позволяет, зевать тоже, ни тебе потянуться, ни тебе поче-
саться, особенно при гостях (тут он выругался с особым чувством и доса-
дой)... и все время молится, прах ее побери! Я таких еще не видывал!
Только и знай хлопочи да заботься, хлопочи да заботься! Этак и жить вов-
се не захочешь! Пришлось удрать, Том, ничего не поделаешь! А тут еще
школа скоро откроется, мне бы еще и туда пришлось ходить, - ну, я и не
стерпел. Знаешь, Том, ничего хорошего в этом богатстве нет, напрасно мы
так думали. А вот эта одежа как раз по мне, и бочка тоже по мне, теперь
я с ними ни за что не расстанусь. Том, я бы не влопался в такую историю,
если бы не деньги, так что возьми-ка ты мою долю себе, а мне выдавай
центов по десять, только не часто, я не люблю, когда мне деньги даром
достаются, а еще ты как-нибудь уговори вдову, чтобы она на меня не сер-
дилась.
потерпи еще немножко, может, тебе даже понравится.
может, тебе тоже понравится. Нет, Том, не хочу я больше этого богатства,
не хочу больше жить в этих проклятых душных домах. Мне нравится в лесу,
на реке, и тут, в бочке, - тут я и останусь. Ну их к черту! И надо же,
чтобы как раз теперь, когда у нас есть и ружья, и пещера и мы уж совсем
собрались в разбойники, вдруг подвернулась такая чепуха и все испортила!
сможем принять тебя в шайку, если ты будешь плохо одет.
пиратов. Они почти во всех странах бывают самого знатного рода - герцоги
там, ну и мало ли кто.
мешь? Примешь ведь, скажи, Том?
жут: "Ну уж и шайка у Тома Сойера! Одна рвань! " Это про тебя, Гек. Тебе
самому будет неприятно, и мне тоже.
вытерплю, если вы примете меня в шайку, Том.
бы вдова тебя поменьше тиранила.
приставать со своими порядками, я и курить буду потихоньку, и ругаться
тоже, и хоть тресну, а вытерплю. А когда же ты соберешь шайку и уйдешь в
разбойники?
шайки, даже если тебя изрубят в куски; а если кто тронет кого-нибудь из
нашей шайки, того убивать, и всех его родных тоже.
самое страшное и безлюдное - лучше всего в таком доме, где "нечисто",
Верещагин Олег
Шилова Юлия
Перумов Ник
Прозоров Александр
Акунин Борис
Перумов Ник