красивая. Но она была... как Иринка. И ничего, что зубы пилой и что
конопушки. Все равно хорошая. Только про это как говорить? Тем более
что Маргарита уже несколько раз косилась на них и от недовольства
слегка наливалась помидорным соком.
рить...
Она распорола старое бархатное платье, отыскала в своих ящиках се-
ребряный галун и кружева, набросала на листе эскиз костюма и села за
шитье. Она истосковалась по такой работе. Последний раз до этого она
шила театральные костюмы еще в Картинске, для молодежного спектакля
"Сирано де Бержерак".
превращаются в одеяние королевского сына. Но мама радовалась, и он,
чтобы не обидеть ее, тоже старался радоваться. А потом увидел, что
костюм и в самом деле красивый. Журке показалось, что он похож в
этом костюме на стремительного черного стрижа, который в полете для
скорости прижимает к бокам узкие крылья.
тихой ненавистью, мама сшила из черной клеенки мягкие полусапожки.
Она отделала их отвороты серебристыми полосками. Такими же полосками
украсила края короткого плаща-черного с голубой подкладкой. К узкой
курточке пришила витые синие шнуры, смастерила широкий кружевной во-
ротник. Журка прикинул все это на себе и понял, что доволен.
почти настоящая: братья Лавенковы дали Журке обломок старой спортив-
ной сабли-эспадрона. Для взрослого - обломок, а для Журки - в самый
раз. Он начистил до серебряного блеска лезвие и щиток на рукояти,
сделал из дюралевой трубки ножны, обмотал их черной блестящей изо-
лентой, украсил жестяными звездочками. Из тонкого алюминия он смас-
терил шпоры и прицепил к сапожкам. А мама к этому времени сшила ши-
рокий бархатный берет.
отнесся пренебрежительно. Сказал, что девчонки помешались на Золуш-
ках и для другого у них просто не доросли мозги. Сам Горька делал
костюм Гавроша. Работа была нехитрая: пришить на старые широкие шта-
ны несколько заплат, прорвать дыры на рубахе да отыскать большую,
чтоб на уши налезала, кепку. Главное-то не в этом. Главное, что у
Горьки-Гавроша был пистолет. Очень похожий на старинный. Горька сде-
лал его из деревяшки и обрезка широкой трубы. В трубу можно было
вставлять хлопушку. Дернешь за нитку - пистолет грохает, из него ле-
тит пламя и цветные бумажные кружочки. Труба усиливала звук. Горька
один раз пальнул у Журки дома, и обезумевший Федот с нехорошим воем
заметался по дымной комнате...
слова, которые встревожили Журку:- А Ирка-то что? Рехнулась? Ты вон
какой... весь из себя королевский сын, а она в тряпье. Охота ей ря-
дом с тобой выглядеть трубочистихой?
воре. Но Иринка весело хмыкнула и ответила, что Горька и Журка - оба
дурни. Простых вещей не понимают! Когда люди видят Золушку в лох-
мотьях, они знают, что все равно она станет принцессой. Значит, вся
сказка у нее впереди.
лая, ловкая, с забавными косичками, которые торчали одна вбок, дру-
гая вверх.
карнавале. Каждый, кто в костюме, должен был или стихи прочитать,
или сценку сыграть какую-нибудь, или станцевать. Стихов про Золушку
и принца Иринка и Журка не знали, танцевать Журка не умел, а сцен-
ку... Как ее придумать? Оставалась надежда на Веронику Григорьевну.
лассников, а в более старших классах. Но знали ее все. Она заведова-
ла школьным драмкружком, устраивала для младших ребят литературные
утренники, а кроме того, иногда заменяла у пятиклассников Анну Ана-
тольевну, которая часто болела.
дремучими бровями, пегой косматой прической и решительным, как у
римского полководца, подбородком. К голос у нее был подходящий для
такой внешности-басовитый и рокочущий. Он прокатывался по всем эта-
жам громом вагонных колес, когда Вероника Григорьевна созывала ре-
бят:
тересное дело!
была классным руководителем. В этом классе учился Егор Гладков. Он
говорил:
ния, лучше. Но Егора он понимал. В самом деле, Веронику Григорьевну
все любили. Когда она приходила к пятиклассникам вместо "Аннушки",
ребята знали, что двойки никому не грозят и скуки на уроке не будет.
Если кто-нибудь не мог ответить у доски. Вероника Григорьевна роко-
тала :
шать? Это по литературе-то? Русская литература, дорогие мои, сущест-
вует на свете для того, чтобы доставлять людям радость, а не огорче-
ния... Садись и к следующему уроку выучи так, чтобы не краснеть пе-
ред Пушкиным и Гоголем...
плану урока, но обязательно интересное: про дуэль Пушкина и Дантеса,
про то, как воевал на Севастопольских бастионах Лев Толстой, про
старинные романы о рыцарях Круглого стола. Или про то, как со своими
сыновьями Витькой и Борисом (тоже восьмиклассниками и "оболтусами")
путешествовала по Прибалтике и Карелии. Один раз Сашка Лавенков
спросил:
оболтусов больше!
номер семь по поводу милых Витеньки и Бори:
третьеклассниками конный бой на перемене. Шкаф со спортивными кубка-
ми уронили, балбесы... И на кого! Хоть бы на учителя физкультуры, а
то на музыканта!
лось устраивать в школе тематический вечер, выставку, встречу гостей
или фестиваль искусств, Алла Геннадьевна обязательно звала ее на по-
мощь. Сама Алла Геннадьевна была завуч. Точнее, заместитель директо-
ра по внеклассной работе. Она ходила по школе прямая, со сжатыми гу-
бами и постоянно чем-то раздосадованная. Обиженно блестели ее круг-
лые очки - такие большие, что они напоминали эмблему, которую укреп-
ляют на крышах свадебных такси. Если человек все время чем-то недо-
волен, разве он может устроить праздник? Поэтому и нужна была Веро-
ника Григорьевна.
себя. Поступила она очень хитро: участников будущего праздника приг-
лашала к себе в литературный кабинет поодиночке или маленькими груп-
пами и придумывала с ребятами выступления. О чем они там договарива-
лись, почти никто не знал. Ну и правильно! Надо, чтобы на карнавале
все номера были неожиданными.
ними напросился и Горька. Увидев его. Вероника Григорьевна крякнула
и насупила брови.
стрельбе договорились...
друга секретов нет.
нутым от стены шкафом, он - за ширмочкой из стульев и большого пла-
ката с биографией Салтыкова-Щедрина. На узкой бархатной курточке
сзади, под воротником, трудно было застегивать "молнию", и Журка ок-
ликнул Горьку, попросил помочь. Потом взял из сумки сверкающий баш-
мачок и, смущаясь, вышел из-за плаката.
вышла Иринка.
головы и встали рядышком - в трех шагах от Вероники Григорьевны. Бы-
ло тихо, только еле слышно звенела в трубах отопления вода, а где-то
Шломо Вульф
Черепнин Владимир
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия