read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



умница, знает, кого колоть, сейчас-сейчас, разбухла, что ли?... ах ты
ж!.. простите, простите, ради Бога, я вас не задел! да я-то что, до
свадьбы, хи-хи (тяв-тяв), заживет, надо же - я ж только чуть-чуть дер-
нул, я сейчас приберу, приберу, ах ты ж, несчастье, я вставлю, где у вас
стекольщик, я из своих очков вырежу, вы только, ради Бога, не серди-
тесь...
От самостоятельной тематики меня всегда отодвигали, чему я великодуш-
но не противился, всячески демонстрируя, что от этого мне живется только
еще припеваючей, - поэтому так называемых связей я не приобрел. Но в ка-
честве безработного, забыв о гоноре, я принялся названивать всем, на ко-
го когда-либо производил впечатление, и - мне лишь бы польза - без ма-
лейшего удовольствия прослушивал легкое потрясение в их голосе: они-то
думали, что я второе лицо после директора.
Сначала меня совсем не утешало, что у них тоже все сыплется, валится,
рушится, что народ сокращают косяками, а если кого и не увольняют, так
только потому, что нечем выплатить последнюю зарплату. Но однажды я
вдруг почувствовал, что на кон поставлена не моя личная судьба (это ме-
лочи!), а - Судьба Русской Интеллигенции (СРИ)! И что мое низвержение в
ничтожество произвел не дяденька с ножичком, а Общая Судьба (ОС).
И тогда у меня даже прекратились сердечные боли, а то несколько меся-
цев подряд ломило под ключицей, и тугой сердечный мешок беспорядочно
трепетал, будто спидометр полуторки "Урал-дрова", рывками торопящейся из
совхоза "Изобильный" в стольный град Степногорск поскорее разузнать, чем
закончился футбольный матч "Динамо" (Кокчетав) - "Трудовые резервы" (Те-
миртау). Не то что боль для меня, еврея, что-то значила - я опасался,
что нездоровье помешает мне с неутомимостью вечно озабоченного ежика
сновать из конторы в контору в поисках приюта, и впервые осквернил свою
глотку фальшивым холодом валидола, хотя прежде я регулярно баловался с
двухпудовкой не в еврейской заботе о здоровье, а в бесконечном отвраще-
нии к навязанному мне телу, когда оно начинает становиться мне в тягость
и посрамление.
На респектабельность мне уже было плевать с седьмого неба: если ты не
отшвырнут на дно чьим-то щелчком в порядке "защиты от еврея", а препро-
вожден туда ОС, - это, как говорят у нас в Тель-Авиве, две большие раз-
ницы. Я вообще не боюсь работы - я боюсь только вони. Для меня и крыса
страшнее овчарки не полированным частокольчиком зубов, а длинным голым
хвостом, даже тень мысли о крысе повергает меня во власть единственного
стремления: с визгом вспрыгнуть на стол, подбирая кружевные юбки.
Папа Яков Абрамович, я уверен, растроганно кивал мне из еврейского
отделения обители блаженных: первую людскую добродетель он видел в том,
чтобы не бояться бычачьей работы. Он совершенно по-детски сиял, когда я
зарабатывал деньги топором или лопатой, и сейчас, я чувствую, он не мо-
жет удержаться, чтобы не прихвастнуть перед соседями по райскому
табльдоту, что его ученый сын может орудовать багром не хуже поддатого
гоя.
На днях папа протянул мне оттуда руку помощи (провокации). За ка-
ким-то рожном мне понадобилось на антресоли, и я опять с нераскаянной
досадой (невозможность раскаяться мучит меня, как запор) увидал там
единственное отцовское наследие - полкубометра папиных папок, каждая
толщиной и весом в его надгробную плиту. Рукотворный памятник...
Потратив на прочтение каких-нибудь полгода, вы убедитесь в том, что
довольно многие евреи (они перечислены все до единого с указанием источ-
ников) обладают довольно многими человеческими качествами. Но я так и не
сумел одолеть эти скрижали - непрочитанный груз лежит на моей хрупкой,
как бабочка, совести тяжестью не меньшей, чем проржавевшая двухпудовка,
примотанная к объеденным сомами щиколоткам колеблющегося дяди Зямы. Но
еще более невыносим для моей несчастной бабочки тяжкий атмосферный столб
соблазна: стащить к чертовой матери в макулатуру весь этот неподвижный
плод подвижнического труда - и без того в доме проходу нет от жидов.
Терзаясь от стыда, я грубо ворочал замогильные папки - и вдруг отку-
да-то выскользнул листок размером в трудовую квадратную ладошку с отруб-
ленными пальцами и, вальсируя, как бы повторяя невидимые, спускающиеся
все ниже дирижерские взмахи, проскользнул под диван и с деланным смире-
нием прилег там на тенистый линолеум.
На истончившейся в бумагу, слошь пораженной прессованными занозами
беспалой ладошке прежде жутким, а теперь до боли милым папиным почерком
(с еврейским уклоном влево) была выведена шпаргалка. Это была заявка на
книгу "Еврейск..." - глаз невольно метнулся в сторону, чтобы вернуться
собранным и непреклонным.
Папа Яков Абрамович из небесного далека просил меня почитать вместо
него какую-то каверзную книжонку о еврейских погромах 1918-1921 гг. На
обороте заявки был небрежно ляпнут бледный штемпель (но бледность здесь
не свидетельствовала о неуверенности: захочешь - разберешь): "...ебуется
специа... ешение". Сколько беззаветного мужества потребовал у папочки
этот подвиг - заказать что-то насчет евреев: он наверняка ждал, что его
тут же загребут в ГБ. Не здесь, так на улице. Или дома. Или на вокзале.
Или подождут до Кара-Тау. Или...
И за дело. Евреями можно интересоваться только с какими-то каверзными
целями. Один мой университетский приятель - увы, тоже еврей... но кля-
нусь, я его не выбирал, он сам ко мне подкатился - начал с того, что
вздумал изучать "еврейскую культуру", а кончил отказником и диссидентом:
додумался, что культура только выиграет, если евреи соберутся в
собственное государство, где не будет антисемитизма.
Правда, тогда и я еще не догадывался, что евреям придет конец, когда
они сделаются нормальным Народом - со своей запирающейся на три замка
жидплощадью, со своей кладовкой, кухней и сортиром: они очень скоро пе-
рестанут поставлять миру Прустов, Кафок и Фрейдов, ибо начало всякого
творчества - в отрыве от Народа. Живительные соки, которые евреи отсасы-
вают из других народов, - это соки отверженности.
У этого же лопоухого облысевшего Люцифера, стремившегося хоть где-ни-
будь, да стать своим, я с презрением проглядывал контрабандные сио-
нистские книжонки открыточного формата (на папиросной бумаге), учившие,
вроде бы, просто истории евреев, с которыми вечно случалась одна и та же
история: в таком-то царстве, в сяком-то государстве евреи жили-поживали,
добра наживали, выдвигались в науке, в коммерции, в администрации, а по-
том вдруг - уй-баяй! Азохенвэй!.. Резня, изгнание.
И так будет вечно, покуда евреи не обзаведутся собственным госу-
дарством, рассчитывать вам не на кого - подводил черту еврейский Агитп-
роп, и вы знаете что? Это таки да, звучало убедительно. Но равнодушно и
спокойно руками замыкал я слух. Людовик Святой делился опытом: "Я никог-
да не пущусь в рассуждения с еретиком. Я просто подойду к нему и распорю
ему брюхо мечом". На повышенный интерес моего папы Якова Абрамовича ко
всяким Зямам я тоже всегда старался плюнуть поядовитей - чтоб не зара-
зиться отщепенчеством. Вернее, не осознать его.
Но весточка из царства усопших меня уже почти не покоробила. В тот
миг я не чувствовал себя изгнанным из гоев: в свете белого метеоритного
пламени наконец-то надвинувшейся на нас кометы - Общей Судьбы - я по-
чувствовал готовность пренебречь заусеницами и кавернами в литом ядре
Единства. Я все это время был с Народом, там, где мой Народ, по счастью,
был. Я разгружал вагоны в пованивающих чревах Петербурга, мыл машины в
троллейбусном парке, плотничал и бетонничал на стройках распадающегося
социализма, покуда народ не переманил меня на стройки зарождающегося ка-
питалистического завтра. Дачи нуворишей росли словно по фрунтовой коман-
де: "Стр-ройся!!!". Волшебная наличка! Подобно вакуумной бомбе, она вы-
сасывала из социалистических строек цемент, кирпич, машины и механизмы,
и - людей, людей, людей. Народ - пусть не с самой большой, но и не с та-
кой уж маленькой буквы.
Самый обездоленный из работяг, с которыми меня сводила люмпенская
судьбина, на казенной машине и казенном - какое вкусное слово "сырье"! -
делал такие бабки, о четвертой части которых я, блестящий профессионал,
не смел и мечтать. Они жировали так, как еще никогда на моей памяти, в
один присест спуская месячное жалование учителя или ученого, и при этом
были от чистого сердца уверены, что подобных тягот русский народ не ис-
пытывал от гостомысловых времен. Утратив Единство, очерченное колючей
проволокой и верховным Распорядком, они утратили и границы для своих ап-
петитов и уже не знали сами, сыты они или голодны, одеты или раздеты,
обуты или разуты. Вдобавок им казалось, что все, кроме них, как-то ска-
зочно наживаются за их счет - я не без облегчения убеждался, что нажива-
ющиеся были уже не столько евреи, сколько черные. Еврей - это, пожалуй,
был мужик хотя и с головой, но такой, что зарываться чересчур не станет.
"Вася, дай я с твоей стороны стану, а то мне слева неудобно закиды-
вать", - просил один мой коллега другого моего коллегу. "Если б было
удобно, на стройке бы евреи работали", - наставительно отвечал просимый,
прибавляя (уже мне) с грубоватой мужской проникновенностью: "Извини, Ле-
ва".
Это при том, что у нас вечно пережевывалось, как бы перебраться на
работенку полегче, даже и в этом не проявляя усердия: по-ихнему, профес-
сия инженера или врача возникала как бы из чистой ловкости, словно Афро-
дита из пены морской. Говорить в моем присутствии гадости про евреев - в
этом они видели высшую степень симпатии и доверия ко мне: я, дескать,
сумею их правильно понять.
И я понимал их правильно: все это лично меня никак не касается и, в
общем-то, практически беззлобно. Жаль, не могу прибавить: "И безопасно".
Самое чуть тепленькое чувство, будучи умноженным на громадную массу лю-
дей, им проникнутых, обретает силу катастрофическую: пусть-ка воды Миро-
вого океана потеплеют на пару градусов. Если мирные обыватели все вместе
заворчат у телевизора: "Чего это они на нашу землю зарятся?!", "Чего они
наших обижают?!" - то где-то на границах, кровь начнет хлестать из все
новых и новых отверстий, как из перенапряженной бочки в опыте Паскаля.
Я вовсе не хочу сказать, что не следует обижаться за землю, которую



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 [ 42 ] 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.