что они пойдут в бега!
Прислушался. Савелию он был очень хорошо виден в свете прожектора. Вокруг
было тихо. Вскоре на борту появился Угрюмый. Сначала он бросил первому
какой-то мешок, который тот неуклюже поймал. Потом забрался сам.
вскрикнув, выхватил что-то из кармана:
лишнего шума и успокоить ретивого туберкулезника. Внимательно наблюдая за
его рукой, он спокойно отозвался:
в луч прожектора.
Тот со злостью прошипел:
глазами по сторонам.
здесь я, думаю, за тем, за чем и вы! И не шипи на меня: пуганый!
быстрее завращал глазами.
ему на ухо. Потом повернулся к Савелию: - Ты, случаем, не Бешеный?
руку с какой-то ручкой.
Савелия, внимательно наблюдая за реакцией незнакомца.
мысли были заняты только одним: что у Тихони в руке? Нож? Выкидыш? Или...
металлический щелчок, и в нескольких сантиметрах от лица Савелия в
деревянный борт впился узкий стальной клинок...
смертельную сталь, взялся двумя пальцами: негромко хлопнув, кусок тонкого
лезвия остался в его руках.
стальной клинок вонзился с другой стороны от Савелия. Савелий оставался
невозмутимым.
озадаченный поведением незнакомца.
угол вагона...
вздохнув.
такому исходу. - Ладно, имеешь право...
протянул руку для знакомства:
лобызаться будем: время не ждет! "У круг, Рабаты! У круг!"
брезгливый жест Савелия. - Брезент, Угрюмый!
скатки. - Помоги, Бешеный!
про штыри забыли: прикрыться-то нечем!
Угрюмый, рюкзак сунь мне!
даже на стенку вагона, по которой они спускались сюда.
запахом лака.
Приподняв брезент, он вылил там остатки.
Тихоня из-под брезента.
юркнул к Тихоне и устроился под доской: головой к голове.
Расправив брезент. Угрюмый последовал к ним.
Савелий.
добавить, но тут визгливо заскрипел транспортер и вскоре по брезенту
что-то застучало. Было такое впечатление, будто тяжелые капли воды ударяли
по натянутым бокам барабана, а потом обрушился целый поток.
трудно. Невозможно было высчитать, сколько продолжалась загрузка: эти
минуты показались Савелию часами...
жутковато, тишина нарушалась лишь тяжелым дыханием трех беглецов.
Жутковато было и ощущать над собой полутораметровый слой опилок, как в
могиле. Дышать становилось все труднее, от нехватки воздуха стучало в
висках. Ко всему добавлялся мерзкий запах лака. Руки, придерживающие
доску, немели от напряжения, пот ручьями струился по всему телу.
призыв, состав дернулся, и колеса медленно застучали на стыках рельсов. И
в этом перестуке Савелию слышалось: "За-чем-бе-жишь? За-чем-бе-жишь?"
молчи! Пискнет кто - мочкану! - прошипел сверху Тихоня и тут же зло
вскрикнул: - Ты чо доску ворочаешь?
замер. Снаружи послышались голоса, лай собак...
стекал по бокам, вызывая нестерпимый зуд. А тут еще от лака запершило в
носу, и Савелий с огромным трудом сдерживался, чтобы не чихнуть.
Неожиданно громко, как казалось Савелию, кто-то начал стучать в дно
вагона. "Зачем они стучат?" - подумал он, но, когда стук стал повторяться
примерно через равные промежутки, понял, что этот стук не снаружи, а от
стального штыря, которым протыкают сыпучие материалы, вывозимые за пределы
зоны. Делается это для проверки, на всякий случай: вдруг кто-то решил
сбежать... Представив себе острую сталь, Савелий попытался сжаться,
усохнуть, но доска была слишком узка для его тела. Он даже позавидовал
Тихоне: того, наверно, и не видно под доской...
разобрать: - ... скорее заканчи... скоро ...минут отхо... Савелий понял,
что ждать им осталось недолго: скоро состав тронется. Вдруг он вздрогнул,
услышав стук совсем рядом с собой, даже дно под ним чуть колыхнулось...
потом второй, третий... Савелию показался или скорее почудился то ли
приглушенный стон, то ли громкий вздох, который сразу же оборвался. Он
прислушался, но так больше ничего не услышал. Стон донесся вроде со
стороны Угрюмого... Может, показалось? Он бы еще долго размышлял, но в
этот момент по их доске ударил штырь и почти одновременно Савелия что-то
сильно укололо в бок. От неожиданности и боли он едва не вскрикнул.
уверенный, что тот чем-то его ткнул, но тут же опомнился: Угрюмый-то лежал
с другой стороны! Значит - штырь?!
лбу, Савелий просунул ее к месту укола: там было мокро, как и по всему
телу. Засунуть руку под одежду сейчас не было возможности. Боль не
утихала, саднило бок, закусив губу, Савелий поднял руку и снова уперся в
доску...
визг железных ворот, сопровождаемый ленивым лаем собаки. Нервный толчок
передался от тепловоза к каждому вагону, колеса буксанули на месте, и
состав начал медленно набирать скорость. Все быстрее и быстрее застучали
рельсовые стыки, но в их перестуке Савелию сейчас слышались совсем другие
слова: "Про-нес-ло! Про-нес-ло!.."
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Браун Дэн
Белогорский Евгений
Самойлова Елена
Кервуд Оливер Дж.