Опять нет! Нет. Нет. Нет. Хочешь не хочешь, выбираться надо сейчас!
попутки, конные экипажи и вьючных верблюдов. Вынужденно отказался даже от
беспроигрышных до последнего провала товарняков. Больше ехать было не на
чем. Впору, взмахнув руками, пристроиться к улетающей в дальние края птичьей
стае. В дальние... Интересная мысль.
уплыть, улететь, значит надо уйти! Пешком! Куда проще. Вот тебе ноги, вот
дорога. А чтобы не вызвать ненужного подозрения своей одиноко бредущей вдоль
обочин автострад фигурой, я должен пойти там, где они менее всего ожидают.
Новый вопрос. Какие дороги они пасут менее всего? Ну конечно ведущие в
противоположную от желаемого мною направления. Дороги, ведущие вглубь
контролируемой ими территории! Так?
которое нельзя переплыть? Горы, которые не одолеть? Пропасть, которую
невозможно перепрыгнуть? Разве она физическая величина? Нет, просто линия,
прочерченная на карте. Воображаемое препятствие. Почему птицы, мураши,
животные могут свободно ползать, летать и скакать туда-сюда, а я нет? Потому
что нельзя? Потому что они не знают что нельзя, а я знаю?
неписаных законов. Чего я боюсь? Что меня застрелит пограничник? Так он хоть
"Стой, кто идет!" закричит, предупредительный выстрел сделает. А задержись я
здесь лишний денек, пристрелят просто, без окриков и предупреждений. Это дай
бог, если только пристрелят, а не изрежут на ремешки или не сварят на
медленном огне после того, что я тут натворил.
подготовки, верный присяге и долгу защитник отечества. Не так обидно будет.
возможность надеть на себя одежду. По понятным причинам ни в аптеку, ни в
больницу я обратиться не мог. Пришлось обходиться подручными средствами.
длинной палки и куска медной проволоки изготовил небольшой аркан и за
полтора часа активной охоты отловил двух бездомных собак. Привязав их рядом
и дав привыкнуть к себе, я разделся и лег на подстеленную одежду. Ведомые
инстинктом собаки, почуявшие запах крови и подгнивающей кое-где плоти,
потекли слюной и стали жадно и безотрывно лизать мое тело. Сжав зубы я
терпел боль. Главное, чтобы дворняги выскребли всю заразу из ран,
продезинфицировали их слюной. Говорят, некоторые страждущие вылечивали таким
образом экзему. Не панацея, конечно, но лучше чем ничего.
отстиранную от крови с помощью песка и золы, одежду и двинулся в сторону
границы. Шел только ночами, стараясь как можно дальше держаться от жилья.
Днями укрывался в убежищах. Пил где придется, ел что бог подаст.
наблюдал, выискивая дырку в пограничной обороне, вычислял секретки, узнавал
маршруты пограничных отрядов, время пересменок и многое другое.
полосу я прошел нацепив на ноги муляж лошадиных копыт, вырезанных из куска
дерева. Маскировался не столько для себя, сколько для тренировки
следопытского глаза пограничников. Пусть голову поломают. поищут дырки в
обороне. Глядишь и сообразят. По чужой территории мне предстояло пройти
более пятисот километров! Ситуация осложнялась тем, что кроме нескольких
расхожих фраз, языка я не знал и не имел привычной для глаза местного жителя
одежды. Значит опять вынужденные и потенциально опасные ночные переходы!
Идти ежеминутно рискуя напороться на минное поле, засаду или забраться в
топографический тупик. И все же идти! Рубикон, на сей раз имеющий вид
полосатого пограничного столба, перейден. И, значит, только вперед!
бородатый душман, возникший словно из-под земли, недвусмысленно повел
стволом и что-то крикнул на своем языке. Не надо было обладать способностями
ученого-языковеда, чтобы понять, что через мгновение, если я не подниму
руки, он будет стрелять!
сторону. Стрелять скорее всего он не станет. Кто перед ним - замызганный,
худой как церковная крыса незнакомец. Чего такого бояться? Пусть так и
думает. А я пока осмотрюсь.
землей яма, прикрытая от посторонних взглядов естественного происхождения
валунами. Типичный НП. На бруствере автомат, под мешками гранаты. Судя по
архитектуре убежища, население его два-три человека.
изображая глухонемого бродягу. Если честно исполняют службу, значит при
обыске отыщут пистолет и разговор пойдет другой. Тогда что? Принять бой? Но
три настороженных автоматных ствола против одного пистолетного? Кисло! Все
равно что лезть с копьем на броневик. Разные весовые категории. Я пас!
Значит обыска не должно быть. Чего бы это ни стоило!
тому, что душман приопустил дуло автомата, мое представление прошло с
успехом. Противника во мне не признавали. Со дна ямы поднялся еще один
любопытствующий боевик. Он что-то сказал первому и оба засмеялись.
типичный деревенский дурачок. Зачем я вам? Что от меня можно добиться?
Говорить - только время тратить. Пришел неизвестно откуда и уйду неизвестно
куда. Бросовый я человечек с какой стороны ни зайди. Ну так и бросьте меня!
рукой. Я, выпучивая глаза и пуская слюну полуоткрытым ртом, талантливо
изображал непонимание. Боевик повел автоматом. Такой жест, будь я даже
трижды дураком, не понять было нельзя. Я приблизился.
взглядом в лица. Душманы переговаривались. Мне даже показалось, что я близок
к успеху, что сейчас меня отпустят. Но тот что стоял ближе проявил
бдительность. Поддевая дулом автомата куртку он недвусмысленно предложил
раздеваться. Я, играя испуг, сместился влево, занимая место между двух
фигур. Ближнему не понравилось мое движение и он больно ткнул стволом в
грудь. Моргая глазами, я начал расстегивать китель.
мной, одновременно, головой в подбородок стоящего сзади и уже потом, в
довесок, того что лежит. Пока они не ожидают нападения, пока я могу застать
их врасплох...
заинтересованно наблюдая за происходящим на НП. На плече у него болтался
автомат.
издалека нашпигует меня свинцом, как гуся яблоками!
нервозность. Мне оставались уже не секунды - мгновения. План рушился. Я, не
успевая даже додумать все до конца, импровизируя на ходу, изменил схему
действий. Теперь мне требовалось, чтобы этот первый испугался меня и
испугавшись, взвел автомат. Только это могло обещать мне хоть малую, но
надежду на спасение!
среагировал, отшатнулся, передернул затвор, упер в меня ствол. Он сделал то,
что на его месте сделал бы любой человек, посвятивший несколько месяцев
своей жизни войне. В это мгновение он подчинялся не разуму - инстинкту.
Почуял опасность - готовь оружие к бою. На то и был расчет!
на лице добродушно-придурковатое выражение. Убить меня - грех на душу взять,
как если порешить безвинное животное. Несколько секунд мы стояли молча,
наконец он расслабился: размякли глаза, "поплыл" палец на спусковом крючке.
будет достаточно одной трети.
бессмысленный взгляд, это дополнительный тормоз - я неожиданно и громко
вскричал, выбросил в сторону его лица кулак, но не ударил, а отшатнулся в
сторону. Инстинктивно зажмурившись, он, так же инстинктивно, нажал курок.
Автомат тряхнуло длинной очередью. Но меня уже не было на пути пуль. Все мои
пули до последней получил в грудь его напарник, упавший навзничь на
бруствер. Тут же, но не правой, что летела ему в лицо, а левой рукой я
ударил его в незащищенное горло, одновременно, каблуком в голову, достав
лежащего в спальнике и одновременно же - именно этому, одновременности,
учили нас в Учебке, три действия в одно мгновение! - я подхватил
продолжающий стрелять автомат за дуло и подняв, направил на четвертого
душмана, спускающегося по склону. Он был хороший боец. Он успел уже
перехватить и взвести свое оружие, когда очередь перерезала его по животу.
Его убил его товарищ, сам будучи уже фактически мертвым! Инстинкт
выдрессированного бойца, заставляющий до последнего жать на гашетку,
сослужил им плохую службу.
Четыре точки. Я не мог себе позволить, как это любят показывать в кино,
случайный выстрел от недобитого противника.
- это должно было задержать возможных преследователей еще на несколько
минут, я побежал вверх по склону. Вверх, потому что логика догоняющего
подсказывает, что лучше убегать вниз, т.к. это быстрее. И желание убегающего
Ильин Андрей
Акунин Борис
Каргалов Вадим
Глуховский Дмитрий
Муркок Майкл
Соломатина Татьяна