он не примет вас совсем, я его знаю!
нравился - как может не понравиться место, где работают такие аппетитные,
блондинистые, голубоглазые технологини?! А вот Колька Ефремов, бывший псих,
а ныне главный инженер и Господин Пунктуальность, уже успел взбесить.
Докурить не дали из-за его начальственной блажи! Подумаешь, Билл Гейтс,
каждая секунда на счету!
против входа, как раз мигнули и переключились на следующую минуту: ?16.26?.
Секретарша выскочила из-за своего столика и немедленно протолкнула Полуянова
в кабинет. Он миновал неизбежные начальственные двойные двери и услышал
скрипучее:
мгновенно придумалось прозвище. На главном инженере действительно все
висело: мешковатый, не по росту, костюм, длинные, седоватые патлы, даже нос,
слишком массивный для худого, плоского личика, свисал, словно огурец.
присесть?
грудами, кипами, связками, снопами бумаг. Чертежи, схемы, вырванные из
еженедельника странички, календарики, рекламные буклеты и вперемешку кнопки,
скрепки, карандаши... Дима углядел стопку плакатов, изображавших кислолицего
главного инженера. Подпись под фотографией гласила:
же обрушилась собранная вручную моделька космического корабля ?Буран?. Дима
опасливо водрузил модель на место. Выбрал другое, незаваленное, сиденье.
полувыдвинутый стул с ?Бураном? на место.
беспорядок редкостный. А с другой - пунктуальный, стулья чуть не по линейке
ровняет. Псих, точно псих..."
заводе. Все понравилось: технологии, люди, подход к делу...
комплимент никак не реагировал.
переработана с учетом российской специфики. И доводили ее до ума именно вы,
верно?
итальянская технология. Что дальше? - Взгляд на настольные электронные часы.
- У вас осталось шестнадцать минут.
орешек! Надьку он, к примеру, точно б растерзал. А со мной не выйдет.
неустойчивую бумажную груду:
что главный инженер завода разговаривать со мной отказался.
Они у него оказались очень дорогими и по-купечески безвкусными: массивный
золотой браслет, искры крупных бриллиантов и алые капли рубинов. Однако
упоминать о том, что осталось уже десять минут, Ефремов больше не стал.
Буркнул Полуянову:
беспокоило - нет, вовсе не несговорчивость Ефремова, с какими только
персонажами встречаться не приходилось, обломаем ему рога, уже обломали...
Нет, что-то еще... Но что именно?
мысли. Потом - неожиданно улыбнулся. Улыбка смягчила унылые черты лица -
будто фонарь загорелся на темной, невзрачной улице. Теперь казалось, что
даже нос-огурец придает хозяину кабинета особый шарм.
живо, радостно:
а? Помню я, что здесь в девяносто первом творилось, когда я сюда инженером
пришел...
милого, любезного, увлеченного, компетентного человека. Отчего же он так
меняется? Болезнь, что ли, проявляется? Как там маманя писала - реактивный
психоз? Неустойчивая психика, резкая смена настроений...
и образно, что Полуянов, вовсе и не собиравшийся включать диктофон, не
удержался, нажал на запись. Ефремов согласно кивнул.
первым был, тогда даже ?Шарпов? цветных не было. Народ дивится, целыми
экскурсиями в магазины ходит. Но не покупает. Мы рекламный девиз
придумали: ?Красный ?Пихол? - для красивой жизни? - все равно не берут.
Хотели уже с производства снимать - но я отсрочку выбил на месяц. Обидно же,
целую линию под подкраску построили. Дал указание обвешать магазины
плакатами: рабочий с колхозницей, серп, молот, стяги и подпись: ?Красный
?Пихол? - коммунизм к нам пришел!? И что вы думаете? Размели всю партию,
подчистую... Странный народ, - артистично всплеснул руками Ефремов. - Любит
ностальгировать!
полюбовался произведенным эффектом. Положенные Полуянову двадцать минут
давно истекли, но Ефремов смотрел приветливо, из кабинета не гнал.
осторожно спросил Полуянов, пользуясь внезапным благорасположением главного
инженера.
необычно. Ну и подумал, что этого достаточно. А покупатели смеются. Покупают
- но смеются. И вы вот смеетесь... Так что теперь новое название приходится
разрабатывать, деньги зря тратить. А мне самому бюджет знаете как нужен -
над морозильниками хотел поработать, срок службы до тридцати лет продлить...
что же именно его беспокоит.
пастораль об их заводе, конечно, не напишешь. Только официального брака -
десять процентов, и еще столько же ОТК пропускает. А рабочие, с виду такие
благостные, тырят детали из дорогих сплавов и прячут в корпусах
холодильников водочные бутылки вкупе с ?антиполицаем?, чтоб старший мастер
перегара не унюхал...
твердо решил Дима. - Ефремов, конечно, псих - но псих мирный. Он нашел
прекрасный способ сублимации для своей болезни - в работе, в холодильниках
своих. Так что я только время здесь потерял?.
Строгая секретутка удивленно глазела на них - видно, подобное случалось
нечасто. Ефремов дружески потрепал журналиста по плечу:
же этот, - он усмехнулся и хлопнул себя по черепу, - мозг, аналитик, а нам
всякие слабости позволяются.
приятно с вами общаться.
он понял, что именно его тревожило на протяжении всего интервью - вовсе не
скачки ефремовского настроения и не его первоначальное хамство. Странных
людей видеть ему не впервой.
другое немедленно выплыло из глубин подсознания.
Полуянов ему не говорил. Он вообще редко представлялся по батюшке - привычки
такой не было. Всегда просил называть просто Дмитрием. А во-вторых, он на
заводе и вообще никому в Питере не говорил, что работает в отделе
расследований. Представлялся корреспондентом ?Молодежных вестей?, и точка. А
Ефремов - Ефремов сам упомянул отдел расследований. И последняя капля -
привет маме... Маме, которой уже нет в живых... Стараниями Ефремова?!
притулившись к коридорной стене. - Но почему же тогда он так легко, можно
даже сказать, намеренно себя выдает? Запугивает меня? Или настолько уверен в
себе, что не боится вообще ничего? Неужели это он? Убийца, маньяк,
преступник?! Этот смешной человечек с носиком-огурцом и моделькой ?Бурана? в
заваленном бумагами кабинете?!"
голос.
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Витковский Евгений
Посняков Андрей
Громыко Ольга