университет, он уже круче всех. Ублюдок. Я должен был покончить с ним
давно. Хотя бы в ту ночь на мосту. Никто бы ничего не заподозрил. Простая
ошибка. Нужно было это сделать. Или в Порт-Реприве, когда он штурмовал
контору. Герой вонючий. Великий любовник. Уверен, что у него все было, что
его папаша дал ему все, что нужно для жизни. И он смотрит на тебя, как
будто ты только что выполз из куска тухлого мяса". Хендри выпрямился и
сжал руль обеими руками. Его челюсти были сведены ненавистью. Мимо
грузовика прошла Шерман Картье. В руке она несла полотенце и розовый
пластиковый несессер. Висящий на ремне пистолет бил ее по бедру. От костра
поднялся Жак и пошел ей навстречу. Они остановились, оживленно заговорили,
затем Шерман показала на висящий на ремне пистолет и засмеялась. Жак
нахмурился и с сомнением покачал головой. Шерман опять засмеялась,
повернулась и пошла по дороге к ручью. Ее волосы, небрежно перехваченные
лентой, спадали на спину, тяжелый пистолет в брезентовой кобуре усиливал
эффект соблазнительного покачивания бедер. Она спустилась вниз по берегу и
исчезла из вида. Вэлли Хендри хохотнул и облизал губы кончиком языка.
недельной подготовки, не могло получиться лучше. Он нетерпеливо продолжил
поиски алмазов. Наклонившись вперед, он сунул руку под приборный щиток и
наткнулся на полотняные мешочки, привязанные к проводам.
содержимое. В третьем по счету мешочке он нашел ювелирные камни.
внутри полотна. Он завязал шнурок, засунул мешочек в нагрудный карман
кителя и застегнул клапан. Кульки с промышленными алмазами он небрежно
бросил на пол и ногами затолкал под сиденье, затем взял винтовку и вылез
из кабины. Жандармы посмотрели на него вопросительно, когда он проходил
мимо костра. Хендри придал своему лицу выражение страдания и погладил
ладонью живот.
засмеялся и перевел остальным. Все засмеялись и один из них произнес
что-то на местном диалекте. Хендри ничего не понял. Они проводили
взглядами его удаляющуюся между деревьями фигуру. Выйдя из поля зрения
находившихся в лагере, Хендри сразу же бросился бежать, огибая лагерь, к
ручью.
дорога, Шерман нашла мелкую заводь. Небольшой участок берега, был покрыт
белым речным песком, вокруг шевелился тростник с пушистыми метелками на
концах, чернели валуны, отполированные до блеска водой и ветром; теплая
вода была настолько прозрачна, что Шерман заметила стайку мальков,
хватающих губами зеленый налет водорослей на камнях.
и к тому же она попросила Жака, чтобы он не позволял никому подходить к
реке, пока она здесь.
руке, вошла в воду. Чуть отойдя от берега она села. Вода доставала ей до
подбородка, крупный песок приятно ласкал голую кожу.
волны шелка, перекатывалась через ее тело. Осмелев, мальки подплыли к ней.
Она почувствовала щекочущее прикосновение мягких губ к коже, рассмеялась и
громко хлопнула ладонью по воде.
волос воды, вышла на берег.
Вэлли Хендри обхватила ее талию, вторая зажала рот.
отвратительно выдыхая запах гнилых зубов. - Представь, что я Брюс и нам
обоим будет приятно, - он сдавленно хохотнул. Его рука с талии поползла
вниз. Его прикосновение вывело ее из шока, и она начала бешено
сопротивляться. Легко удерживая ее, Хендри продолжал хохотать. Она быстро
разжала челюсти, и один из пальцев Хендри попал между ее зубами. Она изо
всех сил впилась в него зубами, почувствовала, как рвется кожа, и соленый
вкус крови во рту.
рука вернулась вместе со страшным ударом в скулу. Голова Шерман дернулась.
Он ударил ее еще раз и она опустилась на землю, так и не издав ни звука.
Нокаутированная, она не могла поверить, что это с ней происходит, пока не
почувствовала на себе его тяжесть и грубо вдавленное между ее ног колено.
Она вновь начала сопротивляться, пытаясь уйти от его губ, от зловония его
дыхания.
видеть его лица над собой. Он был слишком силен. Его сила не оставляла ей
надежды.
внутри. На протяжении всего этого, сопровождаемого охриплыми вздохами,
кошмара ее мучил запах насильника, капли пота, падавшие с его тела на ее
лицо. Это продолжалось вечность, но вдруг она почувствовала, что ее тело
свободно, и открыла глаза. Он стоял рядом и пытался привести в порядок
свою одежду, на его лице застыло выражение тупости. Затем он вытер губы
тыльной стороной ладони, и она заметила, как дрожат его пальцы.
перекатилась и попыталась достать лежащий на стопке одежды пистолет.
Хендри шагнул вперед и прижал ее руку ногой к земле. Жестокая тяжесть
прогнула тонкие кости в запястье и Шерман застонала.
ударил ее по лицу, потом он вытащил из пистолета обойму, высыпал на песок
патроны, а пистолет, отстегнув ремешок, закинул далеко в тростник.
сказал Хендри и скрылся в тростнике. Белый песок покрывал ее влажное тело,
как глазурь. Она медленно села, держась за руку. Ее лицо, там, где он
ударил, болело и начало распухать. Она беззвучно зарыдала, крупные слезы
потекли из-под век и повисли на длинных ресницах.
окно. Она ударилась в дерево и со звоном разлетелась.
улыбнулся, в очередной раз поразившись вместимости Раффи. А, впрочем, там
должно быть много места. Брюс посмотрел, как расползся по коленям живот
сержанта, когда тот наклонился над ящиком с пивом.
лобовое стекло их обдувал ветер, днище машины с шелестящим звуком
скользило по выросшей между колеями траве.
оставив его там?
ему некуда идти.
продолжил. - Уверяю вас, он непредсказуем, - Раффи постучал толстым,
похожим на сардельку пальцем по лбу. - У него что-то не в порядке. Он
самый чокнутый араб, какого мне доводилось встречать в жизни. Брюс мрачно
хмыкнул.
выкинуть. Я это чувствую. Он ждет подходящего момента. Чокнутый араб.
только свист ветра и рокот двигателя.
насыпь из серо-голубого гравия.
над деревьями водонапорную башню узла Мсапа.
месте в Элизабетвилле. Брюс медленно поехал вдоль коттеджей. Все
оставалось таким же, как они и оставили. Дома пусты и заброшены. Капитан
крепко сжал зубы, когда они миновали два маленьких холмика могил под
коричными деревьями. Раффи тоже на них посмотрел и никто не произнес ни
слова. Брюс остановил машину у здания станции, они вышли и на негнущихся
от долгого сидения ногах прошли на террасу. Их ботинки глухо стучали по
деревянному полу. Брюс распахнул дверь конторы и заглянул внутрь. Стены
были выкрашены в унылый зеленый цвет, по полу разбросаны бумаги, ящики
единственного стола выдвинуты, все покрыто тонким слоем пыли.
лакированного дерева на столе у дальней стены.
провода не были перерезаны. Как будто специально для того, чтобы развеять
его сомнения, аппарат застучал, как пишущая машинка.
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Влодавец Леонид
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий
Никитин Юрий