хихиканье, я тотчас потерял к ней всякое сочувствие. Я огляделся. На
расстоянии около десяти метров от меня к дереву была прикреплена мишень, и
в ней торчало несколько стрел. Три или четыре лежали возле Кармен на
скамейке.
слишком мало развлечений, - заметил я.
должно было уложить меня на обе лопатки.
передвинулся на метр дальше, так, чтобы меня закрыло дерево и нельзя было
увидеть из окон, и достал из кармана маленький револьвер с рукоятью из
перламутра.
зарядил. Но прошу вас прислушаться к моему совету и не стрелять в людей,
прежде чем не каучитесь стрелять по-настоящему. Ладно?
револьвер. В ее глазах появился интерес.
меня стрелять. Я буду очень рада.
Поспешно, украдкой сунула его в карман брюк и огляделась.
нефтяных скважин, - и указала рукой на склон. - Вы научите меня?
прочесть что-нибудь в горлышках пустых бутылок.
ли там стрелять.
тем же таинственно-шаловливым видом - как будто вручала ключ от своей
спальни. Мы направились к моей машине. Сад казался покинутым. Солнце было
холодным, как улыбка кельнера. Мы сели в машину и поехали по пустынной
дороге к холмам.
на восток, потом на юг и доехали до места, которое ей было нужно, за
десять минут.
направление.
проселок перед какой-нибудь фермой на склоне холма. Когла-то по ней,
должно быть, ездили тяжелые грузовики. По обе стороны от нее росли высокие
эвкалипты. На ней было пустынно и солнечно, но не пыльно: вчерашний дождь
кончился совсем недавно. Створки широких ворот, к которым вели глубокие
колеи, подпирались жердями, а вид у них был такой, будто их много лет
никто не закрывал. Я въехал в ворота. Звуки уличного движения слабели и
исчезали, словно мы вообще были не в городе, а видели сон наяву на
незнакомой планете. Я заметил с полудюжину бездействующих старых насосов и
несколько брошенных нефтяных скважин. Вокруг валялось с полдесятка пустых
бочонков, лежала груда заржавевших труб, стоял перекосившийся набок
прицеп. Повсюду виднелись лужи тухлой, покрытой нефтяными пятнами воды.
конкурировать с вонью козьего стада. Это место вы имели ввиду?
машины. Шум уличного движения доносился издали, приглушенно, словно
пчелиное жужжание. Место было безлюдно, как церковный двор. Эвкалиптовые
деревья казались запыленными, несмотря на прошедший дождь. Впрочем, у них
всегда такой вид. Обломанная ветром ветка упала в одну из луж и привявшие
плоские листья покачивались в воде.
железного лома, но похоже, что к нему давно никто не прикасался. Снаружи,
у стены, прислоненное к ней, стояло большое деревянное колесо. Это
действительно было подходящее место.
подставляя их солнцу.
земли ржавую банку.
поставлю банку в отверстие колеса. Видите, вон там? - я показал рукой. Она
восторженно кивнула. - Это примерно десять метров. Не начинайте стрелять,
пока я не вернусь, хорошо?
отличная мишень. Если Кармен не попадет в банку, что было более чем
вероятно, то попадет в колесо. Маленькая пуля расплющится об него. Но
возможно она не попадет даже в колесо.
трех метров от нее, у края грязного места, она вдруг оскалила на меня свои
маленькие острые зубки, подняла револьвер и зашипела.
шипела все громче. Лицо ее снова стало напоминать маску из слоновой кости.
Внезапно постаревшая, отталкивающая, она стала похожа на звереныша, к тому
же не очень симпатичного звереныша.
видно, как ее маленький палец нажимает на курок с такой силой, что весь
побелел. Я находился едва ли в двух метрах от нее, когда она начала
стрелять.
ярком солнечном свете. Пламени, вырывающегося из ствола, не было видно. Я
остановился и улыбнулся ей.
из них был неверным. Она израсходовала четыре патрона, остался еще один. Я
подскочил к ней.
ней боком и наклонил голову. Она была совершенно спокойна и, старательно
целясь, выстрелила последний раз. Я ощутил легкое тепло и запах сгоревшего
пороха.
оружие. Губы у нее тоже задрожали, лицо совершенно изменилось. Она
повернула голову влево, на губах показалась пена, дыхание сделалось
свистящим. Она закачалась.
руками разжал ей зубы и втиснул между ними свернутый платочек. Мне
пришлось применить для этого всю свою силу. Я взял ее на руки и перенес в
машину. Потом вернулся за револьвером, поднял его и положил в карман. Сел
за руль, развернулся и поехал вверх по холму, по той же разбитой дороге,
по которой мы приехали сюда.
были на полдороге к дому, когда она зашевелилась и вдруг открыла глаза,
расширившиеся и дикие.
обмочилась.
комнату на втором этаже, где с окон экстравагантными складками свисали
шторы цвета слоновой кости, а пол покрывал белый ковер. Будуар кинозвезды,
соблазнительный и чарующий, и неестественный, как деревянная нога. Пока
что в нем не было никого. Дверь закрылась за мной тихо и мягко, как в
больнице. Возле тахты стоял столик на колесиках, с серебряной оковкой. В
чашке из-под кофе находился пепел от сигареты. Я сел.
Вивиан. На ней был светло-серый утренний костюм, украшенный белым мехом.
Она подошла ко мне длинными бесшумными шагами и присела на краешек тахты.
В уголке ее рта торчала сигарета. Ногти на руках у Вивиан были покрашены в
медно-красный цвет с белыми полумесяцами у основания.
Бесчувственный, необыкновенно грубый тип. Этой ночью вы убили человека. Не
спрашивайте, откуда я это знаю. А теперь вы пришли сюда и напугали мою
сестренку так, что с ней случился приступ.